Блондинка-рабыня

Чейз Джеймс Хедли

— Не думай так, — сказал Каллаган. — Хуанита — умная девушка. По-моему, ты самый подходящий для нее парень, Джилл. — Он закурил другую сигарету. — И спасибо за намек насчет Рафано.

— Я слышал, как говорили, что он хочет за Ривертона тысячи, однако у него пока ничего не вышло. Но осторожнее, Слим… Рафано ядовит… И на него работает много крутых ребят. Он не упускает своих шансов.

Каллаган кивнул.

— Значит, он грубо работает?

— Очень. Посмотри сегодня борьбу — и ты увидишь.

Держись подальше от Нигера. Осторожнее… У тебя может ничего не выйти. У них у всех есть свои деньги, но они не прочь вытянуть их из любого… раньше, чем Рафано положит этот бой в карман.

Каллаган удивленно посмотрел на него. Глаза его заблестели.

— Так это уже решено, Джилл?

Чарльстон кивнул.

— Ленни — белый парень — мог бы убить этого нигера, если бы захотел. Но, по-моему, ему велели лечь в третьем раунде, и он сделает это. Сделает потому, что получит сотню. Легкие деньги. Все «умные ребята» это тоже понимают.

Каллаган снова кивнул.

— И я полагаю, что Щенок вернется обратно к Ленни, — продолжал Чарльстон. — Рафано даст ему солидную цену, а Щенок считает, что у него все в порядке.

Каллаган прислонился к стене.

— Откуда вылупился этот парень, Джилл?

Чарльстон пожал плечами.

— Он никого не подпускает к себе. Не выходит отсюда по ночам. Если дела идут хорошо, у него не бывает никаких неприятностей. Я полагаю, он живет где-то в пригороде.

Каллаган провел кончиком языка по зубам.

— Понимаю… И смывается, когда дела идут плохо. — Он выпрямился. — Спасибо за информацию. — Потом усмехнулся: — Я не забуду о Хуаните. Попробую устроить так, чтобы она заинтересовалась тобою. До свидания, Джилл.

Он пошел по коридору. Чарльстон снова вернулся в бар. На полпути Каллаган остановился и задумался. Потом решительно направился к раздевалкам.

В маленьком коридоре никого не было. Каллаган спокойно направился к дальней двери, открыл ее и заглянул в раздевалку. За столом, уставясь в пол, сидел Ленни, боксер. Его руки были уже перевязаны.

Каллаган вошел в комнату и закрыл за собой дверь.

— Хэлло, Ленни! Привет! Ты не кажешься счастливым.

Ленни поднял голову.

— Здравствуйте, мистер Каллаган. У меня все в норме.

— Это хорошо.

Каллаган улыбнулся, обнажив белые зубы. Затем достал из кармана золотой портсигар, который два года назад ему подарила Цинтия Меральтон, взял из него сигарету и закурил. Он делал все это очень медленно. И наблюдал за боксером.

— У меня в кармане лежит десятифунтовая бумажка, которая хочет, чтобы ты убил этого Нигера, — мягко начал он.

Наступила пауза.

— Я плохо себя чувствую, мистер Каллаган. Видимо, немного перетренировался… Как черт…

Каллаган улыбнулся. Он выпустил кольцо дыма и наблюдал,

как оно постепенно исчезает в воздухе. Потом подошел поближе к Ленни и понизил голос.

— Выслушай меня, Ленни. Смотри не ошибись. Я все знаю об этом поединке. Все куплено. И ты — тоже. Ты получишь сто фунтов, если ляжешь в третьем раунде. Ты делаешь это для того, чтобы этот вонючка Рафано мог на тебе нажиться? Я знаю, что говорю. Ты не получишь от этого нигера и трехпенсовика — ведь все уже знают, что он выиграет.

Каллаган присел на стол.

— Ленни, я хочу тебе кое-что сказать. Джейк Рафано — конченый человек. Он достаточно натворил здесь, и ему не выкрутиться. Мне надоел этот тип. Я хочу сделать тебе предложение, Ленни, — продолжал Каллаган тихо. — Ты выйдешь на ринг и убьешь этого нигера. Ты знаешь, что сумеешь сделать это. Ты разбираешься в боксе лучше, чем любой другой. Все верно. Ты получишь весь выигрыш. Он составляет пятьдесят фунтов. А завтра утром из моей конторы ты получишь еще сотню. Итого у тебя будет сто пятьдесят, вместо сотни, которую Рафано хочет заплатить тебе. Кроме того, ты станешь чемпионом. Ну как?

Ленни испуганно посмотрел на дверь.

— Это не так легко, — сказал он. — Если бы это было просто… Ну, я обману Рафано и выиграю эту встречу. А что дальше? Кто-нибудь подкараулит меня ночью с бритвой… А мне мое лицо нравится целым.

Каллаган улыбнулся.

— Я бы не стал беспокоиться об этом, Ленни. Я же тебе сказал, что теперь я присмотрю за Рафано. Ну, ты можешь выбирать. Можешь лечь в третьем раунде и получить эту сотню, которую он обещал тебе, но в таком случае я всю жизнь буду против тебя. Или ты можешь убить этого нигера, и я обещаю тебе, что никто не полоснет тебя по лицу ножом.

Каллаган выпустил дым через нос и закашлялся. Он кашлял долго. Потом встал.

— Ну? — спросил он.

Боксер поднял руки.

— Хорошо, мистер Каллаган. Я выиграю эту встречу. Могу уложить этого нигера в любой момент. Выиграю и получу вашу сотню. Я на вашей стороне, но не хочу неприятностей.

Каллаган улыбнулся.

— Отлично, Ленни. Все будет в порядке.

Уже стоя в дверях, он обернулся.

— Положи его в первом раунде. До свидания, Ленни.

Каллаган снова вернулся на ринг, чтобы досмотреть бой легковесов. Перед ним сидели трое в вечерних костюмах; они вовсю дымили сигаретами и разговаривали. Каллаган постучал одного из них по плечу.

— Никто не хочет принять пари на Ленни? — спросил он.

Мужчины переглянулись. Один из них, который, казалось, задыхался в своем узком воротничке, подмигнул своим компаньонам.

— Кто поставит на него? Этот черный парень может сделать с Ленни все, что захочет. Ленни сейчас не в форме.