Блуждающие в ночи
Шрифт:
Утром фермеру будет из-за чего поматериться.
Но это не ее проблема. Ее же заботой, по крайней мере на ближайшее время, был тупоголовый псих, сидевший рядом с ней. И еще плюющийся пулями вертолет, который рыскал где-то рядом в полуночном небе. Плюс головорезы с пушками.
А вдобавок многотонный грузовик, мчавшийся прямо на них по автостраде 231.
— Убери ногу с газа! — снова завопила Саммер, когда они, ударившись о край кювета, взмыли в воздух.
Микроавтобус с грохотом приземлился на бордюрный камень примерно в ста футах от стремительно приближавшегося грузовика. Руль выбило из ее рук, машина завиляла.
— Боже, да ты никудышный водитель! — воскликнула она.
Когда Саммер открыла глаза, то увидела, что они все еще живы и несутся по дороге к городу. Судорожно сглотнув, она посмотрела в наружное зеркало — зеркало заднего вида над ветровым стеклом было сорвано. Грузовик, сильно накренившись, стоял в кювете. Потом дверца кабины открылась и из нее выпрыгнул водитель. Он махал кулаком и что-то кричал им вслед.
— Ты едва не убил нас! — почти выкрикнула Саммер и бросила обвиняющий взгляд на Стива Колхауна.
— Слушай, Розенкранц, если мы живо не уберемся отсюда, нас как пить дать убьют. Что, по-твоему, было там? Игра в казаки-разбойники?
Впервые в своей жизни Саммер лишилась дара речи.
Глава 8
Через несколько минут они уже достигли следующего перекрестка, к счастью, столь же пустынного, как и предыдущий. Мерфрисборо был у них прямо впереди, Нашвилл к северо-западу, Чатаннуга к юго-востоку. За их спиной автострада 231 вела на Алабаму. Поскольку они неслись со скоростью девяносто с лишним миль в час, превышая допустимый на этом шоссе предел в два раза, то лучше всего было для них двигаться только прямо. Саммер предпочитала по возможности не играть со смертью.
— Сворачивай налево, — приказал Колхаун.
К Нашвиллу, не к Мерфрисборо. Разумеется, он опять, как в тот раз, собирался повернуть на двух колесах, видимо, из спортивного интереса. Саммер начинала думать, что, подобно соплякам из «Сверхоружия», Стив Колхаун не терпел медленной езды.
— Что, тоска по дому заела? — не удержалась она от ехидства.
— Хочу повеселиться, Розенкранц. Делай, что тебе говорят.
— Убери ногу с газа!
Он проигнорировал ее просьбу. Микроавтобус приближался к перекрестку со скоростью, больше подходящей для полета. Когда Саммер не показала никаких признаков готовности совершить самоубийственный поворот, мужчина сам схватился за руль. Она, словно взбесившись, отбросила его руку в сторону. Затем наклонилась и ущипнула за голую, израненную, волосатую ляжку Стива так сильно, что он вскрикнул и отдернул ногу. Как только педаль газа оказалась свободна, микроавтобус начал тормозить.
— Какая муха тебя укусила? — Он обиженно смотрел на нее, растирая свою ляжку.
— Я же сказала, чтобы ты убрал ногу с газа. Машину веду я, разве забыл?
Ступня Саммер уже прочно завладела педалью. Ее взгляд красноречиво говорил, что ему лучше с этим смириться.
— Ведьма! — Он еще раз потер пострадавшее место. — Черт, ведь больно. Сворачивай налево.
— Я это и делаю!
Женщина затормозила, сбросив скорость до безопасной, и благополучно свернула на перекрестке. Потом, не сводя глаз с его свинцовой ноги, она снова набрала скорость. Они помчались на северо-запад по автостраде 41. Мимо мелькали поля, разгороженные проволочными заборами, изредка попадались деревья. Ей в лицо бил теплый воздух, буквально нашпигованный насекомыми. Сильно пахло навозом. Большой жук шлепнулся в лицо Саммер. Она брезгливо смахнула со щеки его липкие останки.
— До тебя дошло, что за нами гонятся плохие дяди с пистолетами? Если мы не поторопимся, они нас догонят.
— А, заткнись! — бросила Саммер, но все же посильнее надавила на газ.
Стрелка спидометра приблизилась к цифре «девяносто». Жмурясь от ветра, уворачиваясь от насекомых, она напряженно следила за черным бордюрным камнем, который убегал вдаль, в такую же черную ночь.
— Где-то здесь справа мощенная гравием дорога, на которую нам надо свернуть. В такой темноте ее легко проскочить, — предупредил Колхаун.
— Тогда, может быть, стоит зажечь фары? — предложила Саммер.
— Господи, Розенкранц, ты что, меня совсем не понимаешь? Мы убегаем от людей, которые хотят убить нас. Подумай, вертолет ведь не провалился в тартарары. Что-то заставило его вернуться — может быть, он увидел тот грузовик, а может, из-за чего-то другого. Но уверяю тебя, сейчас он ищет нас. Я уж не говорю о том, сколько машин выехало из Мерфрисборо искать нас или из Нашвилла и еще бог весть из каких мест. У нас не так уж много времени. Скоро их здесь будет больше, чем муравьев на пикнике. И ты еще собираешься зажечь фары? — Он покачал головой. — Совсем не остроумно.
— Что ты натворил? — спросила Саммер глухим голосом.
Франкенштейн фыркнул:
— Ну, скажем, я отправил на тот свет не тех людей, устроит?
— Кого?
— Послушай, да какая разница? Тебе нужно знать только одно: те, кто охотятся за моей шкурой, охотятся и за твоей тоже и что они не совсем добрые дяди.
Да ей больше и не нужно было никаких доказательств.
— Когда доберусь до дому, я кое-кого уволю, — пообещала женщина.
— Что?
— Это я так, про себя.
— Черт тебя побери, Розенкранц, ты же только что проехала мимо поворота! У тебя что, рот совсем не закрывается?
Донесшийся издалека шум мог быть звуком лопастей вертолета. Оба прислушались, но им сильно мешал свист ветра. Любой ответ, готовый сорваться с языка Саммер, мгновенно испарился у нее из головы. При воспоминании о граде пуль, которыми вертолет осыпал недавно их машину, по спине у нее побежали мурашки. Бросив на сидевшего рядом мужчину короткий испуганный взгляд, Саммер надавила на тормоза, круто развернулась, смяв траву далеко за обочиной, и поехала в обратную сторону. Только теперь гораздо медленнее.
— Где же эта дорога?
— Вон там, видишь? — Он показал пальцем.
То, что Саммер увидела, было больше похоже на след шин в высокой, по колено, траве, ведущей к проволочной изгороди, где у широкой черной канавы след кончался. В темноте было трудно разобрать, но если это действительно дорожка их спасения, то виться ей оставалось недолго.
— Ты уверен? — язвительно спросила она.
— Дуй туда живо.
Судя по нарастающему гулу, вертолет (если это был он) приближался. Бормоча про себя молитву, Саммер повернула на примятую колесами траву. Микроавтобус запрыгал по кочкам и рытвинам. Через пятнадцать футов она поневоле остановилась у края канавы, которая теперь была больше похожа на разинутую пасть.