Блуждающий по вселенным
Шрифт:
Правда, я опасался, что должного размера не отыщется, всётаки голова у друга казалась несколько крупней, чем моя, но такая оценка оказалась ошибочной, скорей по причине сильно торчащих кошачьих ушей и густого меха. Да и размеры головных уборов оказались ещё такие в запасе, что там даже две моих головы могли уместиться.
Мало того, мы провели тренировки по комплексному надеванию шлема. То есть опуская козырёк, оттягивая его вниз и создавая некое подобие противогаза. Не знаю, насколько плотно такой противогаз препятствовал проникновению воздуха со стороны, но в любом случае морда моего собрата по разуму преображалась, становилась неузнаваемой,
Не забыли также и про оружие, и про ремни, и про некое количество одеял, в которые следовало завернуть багаж, да и сам багаж подобрали вполне соответствующий поставленным целям. И только когда собрали это всё в подвале возле моего Росинанта, следующие за нами женщины попробовали както о себе напомнить. Вежливо попытались, чуть ли не заискивающим тоном:
– Миха, а как вы вообще собираетесь передвигаться? – начала Ксана. – Тебя же издали заметят и сразу атакуют. Война ведь!
– Посмотришь, как… – лаконично ответил я, собирая копья и дротики в единую вязку и заматывая её в одеяло, чтобы не рассыпалась.
– Может, всётаки и нас возьмёшь в помощь? – нежно улыбалась Снажа. – Какникак, три наездницы на боевых серпансах – это великая сила. Только наше умение метать вимлачи может решить исход любого поединка. Сам ведь говорил, что вимлач можно и как оружие использовать?
– Говорил… – равнодушно согласился я, укладывая на лежащего серпанса собранный багаж несколько особенным образом. – Но своих решений я не меняю.
Тут и Всяна подошла, своими умениями Светозарной пытаясь осмотреть наружную стенку подвала.
– Ай, какой у нас муж строгий да неподкупный! – начала она с ёрничества. – А скорей всего, что и обманщик. Потому что нет здесь никаких выходов. Уж я бы заметила!
– Ну, нет так нет, – покладисто согласился я, усаживая Хруста на место наездника, а сам пристраиваясь у него за спиной в виде багажа. Связку копий и прочего оружия я не стал закреплять, продолжая держать её в руках. После приготовлений мысленно скомандовал серпансу встать и, уже оказавшись на высоте, с положенной строгостью обратился к жёнушкам: – Ведите тут себя хорошо, не вздумайте мне изменять… с кем попало, и не смейте покидать замок. Мы – часа на три, максимум на пять. Если что – вернёмся раньше.
На женских личиках читалось всё: повышенное внимание, напряжение, желание высмотреть новый секрет и, скорей всего, явно самовольная попытка этим секретом воспользоваться.
Ну, ну, мои строптивые малышки! Посмотрю, как вы тут потом злиться станете! Соорудил чётко выверенный, малый эрги’с, годный лишь для тридцатисекундного насыщения портала, и метнул его в должный прямоугольник тоннеля. А когда проход открылся, держа копья параллельно движению, скомандовал нашему скакуну двигаться вперёд. И под разочарованные, изумлённые восклицания женщин мы отправились в путешествие по Третьему ущелью.
Правда, после выхода замерли на некоторое время, устраивая багаж несколько удобнее, да и сам я разместился чуточку ниже, накрывшись и закутавшись в несколько одеял. Подобные тюки за собой возил здесь чуть ли не каждый всадник, да и мой друг утверждал, что нормальный воин за собой таскает чуть ли не всё своё ценное имущество вкупе с оружием и с найденными трофеями. Так что никому и в голову не придёт, что за спиной у молодого когуяра прячется человек.
Да так и получилось: несколько встреченных нами всадников, с которыми мы разминулись, просто салютовали в здешнем приветствии и мчались дальше. Никто на нас вообще особого внимания не обращал.
– Вас так много или вы все на одно лицо? – продолжал я разговор с Багнеяром, выглядывая у него изпод локтевого сустава.
– Ну что ты! Конечно, мы все разные. Нас больше ста тысяч, знать всех невозможно. А я ещё и сильно изменился, вряд ли меня даже друзья детства узнают.
Навстречу нам проехали три всадника, везущие в горизонтальном положении на серпансах внушительные тюки и обломки чегото завёрнутого в мешковину.
– Ого! Эти тоже с войны возвращаются?
– Скажешь такое! – Хруст находился в невероятной эйфории от своего состояния, возвращения в родные места и веселился от моего непонимания. – Это повезли в город утренние поставки грибов, корешков и питательных клубней. По Третьему ущелью и в его околицах самые лучшие поля, оранжереи и пещеры с разными культурами. Тут же – много башен и замков с многочисленными жителями. Вот местные крестьяне, не желающие становиться воинами, и проводят сбор урожаев, а потом выменивают его в городе на нужную им пищу и прочие предметы быта. Ведь поставки от новых владык идут только через храмы кардиналов.
– Помню, ты говорил… Кстати, я присматриваюсь ко всем встречным и не вижу у них никакого отличия от тебя в росте. Ты говорил, что ещё должен здорово подрасти, а на самом деле уже вроде как во всей красе…
– Всё равно должен! И всё равно подрасту! – радовался своей силе когуяр. – И причина проста: мои родители были чуть ли не самыми большими среди обитателей всего города. Так что просто обязан вырасти таким, как был мой отец!
– Тем лучше. Тогда искренне за тебя рад! – Хотя гораздо важнее для нашего вояжа был факт того, что никто не заподозрил бы в моём друге неуместного возле военных действий юношу. Ну и ещё одна замеченная несуразность меня интересовала: – А почему никто не мчится с максимальной скоростью? Почему только треть мощи скакунов используют?
Прежде чем ответить, Хруст надолго задумался, проанализировал имеющиеся у него сведения и наконец выдал мне результат размышлений:
– А наши серпансы не такие, как те, что ты отыскал. И, честно говоря, никогда не слышал, чтобы когуяры разыскивали привидений гдето возле дальних башен или замков. Все наши были найдены в гигантском хранилище непосредственно под городом и наверняка предназначались Мечеными для какихто иных целей. И хорошо, что они бессмертны и навечно закреплены за семьями, иначе город давно бы остался без транспорта. Да и кардиналы тогда имели бы совершенно безграничную власть, у них и так постепенно накапливается в храмах всё больше и больше привидений, которые остались от полностью вымерших или погибших семей. Наверняка там и четыре наших скакуна, которые по праву принадлежали отцу и матери… – он сделал паузу, и я ею воспользовался:
– То есть те же соседи не могут забрать себе бесхозных серпансов, даже если у них большие, многодетные семьи?
– Никогда! Хотя формально считается, что потом кардиналы распределяют привидения среди самых неимущих. На самом деле всё оседает под их лапами.
Знакомая политика. Теперь понятно, почему и войны теократам выгодны. Ещё сотнядругая лет, и самое главное средство влияния на общество – транспорт – сосредоточится у них. После чего их власть станет неоспорима и безгранична.