Шрифт:
Глава 1
Мы стремительно ушли в отрыв, и теперь, даже если бы машина у гаишников чудесным образом завелась, нас уже было не догнать. А на парковку «Спартанца» не сунется ни один мент, по крайней мере, тот, которому дорога собственная задница.
Машина подъехала к «Спартанцу», и Рябой трижды посигналил короткими гудками. На парковку выбежал тот самый старичок со стойки – шлагбаум открывать. Под его настороженным взглядом мы заехали внутрь, выбирая парковочное место поближе к клубу.
– Едрить-колотить, – возмутился дед, руками всплеснув. – Это вы где под обстрел попали, голубчики?
– Менты, – обронил Муха, вылезая из машины.
– Охренеть…
Я открыл багажник, где ютились наши молодые люди. С Леваном и Соломой был полный порядок. Если парней и зацепило, то разве что осколками заднего стекла, тогда как пули прошли мимо. Везунчики ни дать, ни взять. Оба выпученными глазами смотрели на меня, бледные, как простыня. Ну и оба в сознании уже.
– На выход!
Я схватил за шиворот сначала Левана, а затем и Солому, поднимая гопников на ноги. Сейчас они уже не были такими дерзкими, какими я их привык видеть. Не-а, как послушные овечки выполняли распоряжения и кивали, попукивая от осознания грядущих перспектив.
– Кто такие? – спросил дед.
– Люди Яши Кривого, – коротко ответил я.
Дед промолчал, но я обратил внимание, как изменилось его лицо. Наручников у меня не было, связать руки гопоте было тоже нечем, поэтому я заставил их убрать руки за голову и повел в клуб, к Зауру, заодно прихватив с собой мешок с оружием. Рябой и Муха остались на парковке – прибираться в «девятке»: осколки счистить с задних сидений.
Я пошел сразу в кабинет Заура, не дожидаясь особого приглашения, хотя дедок, упавший мне на след, что-то мямлил о необходимости «доложить». Вот и доложу заодно, главное, что сам Заур на месте. Я все же трижды постучал в дверь кабинета, прежде чем резко открыть.
– Разрешите войти?
Не дожидаясь ответа, протолкнул Солому и Левана в кабинет. Те от моей прыти равновесие потеряли, завалились на колени.
– Кто такие? – ничуть не удивился Заур нашему появлению, он продолжал пить кофе и курить сигару.
– Люди Яши Кривого, – я положил мешок с оружием на стол Зауру, тот заглянул в него, бровь приподнял.
– Ни хрена, Боец, – удивился Заур. – Так это вокзальные воду мутят, во пид*ры. Я уже чего только не думал. А эта парочка – передасты, как понимаю?
– Они сами расскажут, – улыбнулся я.
От этих слов Соломе и Ливану поплохело сразу. Даже не столько из-за слов, сколько из-за того, что Заур поднялся со своего места. Мужик, то есть, мой непосредственный начальник, был здоровенный, кулачищи размером с головы гопников.
– Че, пацаны, вы под Яшкой работаете? – спросил он.
Те отрывисто закивали. Толку-то молчать.
– Ладно, побазарим, как Кривой до такой жизни докатился. Забирай наших дорогих гостей.
Сзади в дверях стоял дед, который до последнего пытался предупредить Заура о визите.
– Свин, Ремень! – окликнул кого-то дед.
Вскоре в кабинете появились два пехотинца, которые, завидев стоявших на коленях Солому и Левана, жутко так захихикали.
– Парни, аккуратненько, но чтобы, когда я пришел, наши гости проявили желание вести диалог, – пояснил Заур.
Ремень и Свин, потирая руки, забрали гопников с собой. Я понимал, что теперь этих двоих товарищей ждет не самый приятный разговор, даже если кладбищенские и вправду будут действовать аккуратно, как просил Заур. Мы остались в кабинете вдвоем. Заур еще некоторое время постоял у окна. Всматриваясь в горизонт и смоля сигару, смотрел он на видневшийся отсюда силуэт главного вокзала. А потом вздохнул, вернулся за свой стол.
– Неплохо, Боец, – хмыкнул он. – Я думал, тебе понадобится больше времени.
– А я не люблю в долгий ящик дела откладывать, – коротко пожал плечами я.
Потом Заур попросил меня вкратце описать, как проходил выезд. Я пересказал со всеми подробностями, которые счел нужным указать. Рассказал и про конфликт с гаишниками. Про что умолчал – про встречу с батей Светки и с самой девчонкой.
– Ясно, номера с тачки снимите, а наши ее в гаражи отгонят, на ремонт, – Заур заглянул в ящик своего стола, достал оттуда стопку пятисотрублевок, положил на столешницу и прокомментировал: – Твои.
Я подошел к столу, взял бабки, ничуть не стесняясь, пересчитал на глазах слегка удивившегося Заура. В стопке оказалось двадцать кусков.
– Здесь меньше, чем договаривались, – сухо констатировал я, помня, что за выезд было обещано десять тысяч, а у нас на троих выходило чуть меньше, чем по семь.
– Между Мухой и Рябым десятку располовинь, – пояснил Заур. – Им хватит.
– Энтузиазм у парней пропадет, Заур, – настоял я, положив деньги обратно на столешницу, чтобы мой начальник пачку еще купюрами нарастил.
Заур строго посмотрел на меня, а потом, улыбнувшись краешками губ, сунул руку в ящик и достал оттуда еще стопочку. Деньги на столешницу положил.
– Наглость – второе счастье, ну ладно, заслужили. Я-то думал, вы пару дней, как минимум, провозитесь.
Он поднялся из-за стола, потушил сигару в пепельнице и, подойдя ко мне, протянул руку.
– Поздравляю, первый выезд, Боец, считай, что боевое крещение прошел. Отдыхай, кути – хочешь, баб пошпиль, но с алкоголем только не перебарщивай.