Боец 6: лихие 90-е
Шрифт:
— «Обстоятельства», — передразнил командир. — Попались бы они мне раньше, я бы устроил им «обстоятельства». Исправительные работы и принудительное трудоустройство — и сразу бы охота отпала дурью маяться… — он мечтательно закатил глаза. Потом словно очнулся: — Ладно, это все лирика. Посмотри-ка вот сюда.
Он снова полистал бумаги, достал оттуда какую-то фотографию и протянул ее мне.
— Полюбуйся на эти рожи, — язвительно сказал омоновец. — Знаешь кого-нибудь?
Я взял фотографию и стал ее разглядывать. Было заметно, что изображение переснято, причем не первый раз, но, тем не менее, все просматривалось довольно четко. На фото были запечатлены
В центре располагался, судя по всему, главный в этой компании — солидный костюм, дорогой галстук, часы на золотом браслете, спокойный и уверенный взгляд — кажется, стоит ему пошевелить пальцем, и все тотчас кинутся к нему. Я незаметным движением облизал губы.
Справа от него сидел человек, который сразу привлек мое внимание. Во-первых, он был на этом снимке единственным из всех, кроме главаря, кто излучал своим видом уверенность и превосходство. Во-вторых, он явно занимал положение не ниже «шефа» — во всяком случае, во главе стола они сидели вдвоем. Остальные расположились как бы вполоборота, будто сознательно стремясь попасть в кадр поближе к боссу, но при этом не посягая на его положение и четко осознавая свое. Кроме того, этот персонаж был одет не менее солидно, чем главарь — такой же дорогой костюм и галстук, часы, запонки и зажим для галстука подобраны с большим вкусом. «Мало того, что небесный, ещё и с головой», — отметил я про себя, — «видать, бабки не просто так с неба свалились».
Остальные герои снимка довольствовались привычными спортивными костюмами, в крайнем случае свитерами неброских тонов. И среди этих остальных тоже был человек, немного выделявшийся на их фоне. Хотя он и был, похоже, не таким влиятельным, как сидевшие во главе стола, но всё-таки нахождение в такой компании само по себе говорит о многом. Его облик не терял почтительности по отношению к старшим по статусу, но и с младшими на равных он тоже уже не был. Возможно, он метил в будущие руководители группировки. А может, главный его уже каким-то образом приблизил к себе.
Занятная фотография. В чем-то хороший материал для исследования потомками. И вот этот, который выделялся среди остальных… интересно было бы узнать, что у него за положение в этой банде. А что это за банда я смекнул сразу.
Снимок был сделан в каком-то ресторане, и, судя по антуражу, явно во время очередного «сходняка». Может быть, я и мог бы что-то сказать по этому поводу. Но вот менту, задававшему мне все эти вопросы, что-то объяснять было точно лишним. И вообще, с какого перепуга омоновец меня о чем-то расспрашивает? Его дело — прекратить беспорядки, обезвредить и изолировать нападавших. Он это сделал — большое ему спасибо, а рассказывать о том, кого и откуда я знаю или не знаю — уже лишнее. В конце концов, я не на допросе и я не бандит.
Я с каменным лицом вернул фотографию командиру.
— Нет, никого здесь не знаю, — сказал я, глядя на него честными глазами.
— Понятно, — вздохнул омоновец. — Я почему-то так и думал. Ладно. Заявление-то будете писать?
— Нет. — спокойно ответил я.
— Почему? Не боитесь, что на вас снова нападут? — командир явно знал больше, чем пытался мне показать. В этом смысле мы с ним были на равных. — В следующий раз мы ведь можем и не успеть!
—
— «Ребята», «поняли»… — снова передразнил омоновец. — Парень, ты как из пионерлагеря только что, ей-богу! А тебя ещё Бойцом называют!
«Ишь разошелся! Какое твое собачье дело, кто как меня называет!» — раздражённо подумал я.
— В каком ещё порядке, что ты нечешь! Ты вообще знаешь, что это? — он ткнул пальцем в снимок. — На этой фотографии, чтоб ты знал — воровская сходка! — продолжал распаляться он.
«Ну надо же! Спасибо, открыл глаза. А то я-то грешным делом подумал, что это — проводы заводского бухгалтера на почетную пенсию» — с издёвкой подумал я.
— Все эти деятели, которых ты здесь видишь, находятся в федеральном розыске. Вот этот, — он показал пальцем на самого здорового мужика, — родом из Рыбинска, там и отсиживался. А теперь почему-то сорвался и рванул в Абакан. Зачем — выяснением этого сейчас целая группа занимается. И у нас есть предположение, что по пути он нанес визит в колонию, где отбывает срок известный вор в законе, — он пнул пальцем на старика. — И скорее всего, там и была организована эта сходка. Решили братки запечатлеться на память.
Мне начинало все это надоедать. Ну в самом деле, неужели он думает, что если я сразу отказался от «разговоров по душам», то такими «неслыханными» подробностями он меня раскрутит на доверительную беседу?
Хотя про Рыбинск и Абакан надо бы запомнить. И про сходняк на зоне — тоже. Что-то мне подсказывает, что эта информация мне ещё может пригодиться. А пока — продолжаем играть в искреннее непонимание.
— Как, прямо в колонии? — я начинал вживаться в роль наивного простачка. — Разве так можно? Там же режим, все запрещено…
— Нет, ты реально из пионерлагеря, — заржал мент. — Как ты в бизнес-то попал? — Он посмотрел куда-то вдаль и продолжил уже тише; — Если очень хочется, то можно все, ты же понимаешь. Особенно если денег у тебя больше, чем у того, кто тебе что-то запрещает.
— А к чему вы мне все это рассказываете? — уже серьезнее спросил я. — Я ведь уже ответил вам, что никого на этой фотографии не узнаю. А вы мне чуть ли не полбиографии какого-то бандита рассказали.
— А так просто, — как-то неопределенно проговорил мент. — Информация к размышлению. Ситуации, знаешь ли, разные в жизни бывают. И знакомые тоже попадаются разные. Вот так с кем-нибудь общаешься, а потом выясняется, что он в крутых делах замешан. И ты, получается, вместе с ним. А тебя, может, и предупреждали, да ты отмахивался.
— Это вы сейчас на кого-то конкретно намекаете? — уже с вызовом спросил я.
— А ты подумай, — ответил омоновец. — Мы не в суде, чтобы я обвинял кого-то конкретно и с доказательствами. Да и вообще время сегодня такое: сегодня считаешь человека одним, а завтра он, глядишь — в сводке новостей.
— Да, тяжёлая у вас работа, — протянул я. — Бандитов, наверное, сейчас и вправду немало развелось. Удачи вам в их поиске!
— Ну гляди, Боец, — омоновец внимательно посмотрел мне в глаза. Все он, конечно, понимал, и верил в мою наивность не больше, чем я — в благородство конкурентов. — Если ты не хочешь писать заявление — напишут другие. Может, конечно, дело им сшить и не получится, но по административке они, падлюки, точно посидят.