Боец Круга Поединков
Шрифт:
Ах да, а ещё я не садилась в позу кактуса. Ну ладно, это дело пятое.
– Впредь обещаю быть истинным джентльменом, - с улыбкой произнёс Эдуард, и сквозь его голос я в нарастающей волне неожиданного, но абсолютного восторга узнала первые ноты одной из своих любимых песен. Будь это любая другая песня из числа моих любимых, я бы и бровью не повела, хотя водить бровью пионеров на экскурсию в Мавзолей так и не научилась.
Но это была именно она - "Thoughtless" в исполнении "KoЯn". Благословенен будет тот, кто уломал Тура врубить её. Хоть это
– Хорошо, верю, - я сумела улыбнуться ничуть не хуже пенсионера, рекламирующего зубную пасту.
– Тогда пошли на танцпол.
"Going through the pages of my fantasies
Pushing all the mercy down, down, down
I wanna see you try to take a swing at me,
Come on, gonna put you on the ground, ground, ground!"
Внимание, дамы и господа! Это песня почти про нас с Эдуардом. Надо же, какое интересное совпадение! А этот идиот опять не понимает, почему я зубоскалюсь как Чеширский кот. Нет, конечно, я не жалуюсь, и всё-таки интересно, он хотя бы о чём-то догадывается или нет? Знаете, после того кофейного ожога вдвойне будет лучше нет, чем да.
"Why are you trying to make fun of me?
You think it's funny?
What the f*ck you think it's doing to me?
You take your turn lashing out at me
I want you crying when you're dirty in the front of me"
Не, это точно песня про нас. И с каких это пор про нас песни уже есть? Может, где-то уже и плакаты продают с нашими мордами? Хотя, с чего бы это людям заниматься подобной ерундой.
– Может быть, мы с тобой как-нибудь потом выберемся за пределы приюта?
– неожиданно прошептал четверть-оборотень, наклонившись к моему уху.
– На улицах Чёрных Кварталов сейчас очень красиво.
Ха! И это ты мне будешь рассказывать?! Ты б ещё Блад Амур упомянул. Там хотя бы не шляется одна полоумная Герцогиня. Хотя, кто её знает, эту Лал. Может, она там подрабатывает. Ну да, разумеется, у меня есть с собой крест, а ещё топор и бочка святой воды, да целый полк священников и попов с серебряными кадилами - конечно можно выбраться на улицы Кварталов!
Однако, еле удержавшись от того, чтобы почесать в затылке и бросить гадость, я произнесла:
– Хм, почему бы и нет?
– А потом я провожу тебя домой.
– А потом ты проводишь меня домой.
Кто ещё будет играть с нами в испорченный телефон?
"All of my hate cannot be found
I will not be drowned
By your thoughtless scheming,
So you can try to tear me down
Beat me to the ground
I will see you screaming"
48.
Помните, я рассказывала про ограду вокруг Киндервуда, неприступней которой только небо? А про обезьяний спуск после ступеней? Вам случайно не хочется узнать, как я их преодолела?
Нет? Вот и отлично, потому что мне не хочется рассказывать.
Ну а если серьёзно, то я не слетела вниз, хлопая крылышками и параллельно кидаясь желудями в висящего на склоне четверть-оборотня, хотя это было бы интересным занятием. Нет, все эти "кошмарные" и "ужасные" препятствия я преодолела, знаете, как?
На шее Эдуарда.
Честное слово! И при этом попрошу заметить, господа присяжные, что он сам предложил мне такое распределение обязанностей. Я размышляла целых десять минут перед тем, как согласиться. С одной стороны, меньше всего на свете мне хотелось касаться белокурого парня, а уж тем более - куда-то с ним идти. А с другой, зря что ли Кимберли целую неделю практиковала на мне всевозможные пытки? Да и платье пачкать не хочется. Всё-таки, какое бы оно ни было дерьмовое, за него уплачены деньги.
Иногда я сама себе кажусь мелочной скупердяйкой.
Хотя, я смотрю, тут некоторые думают, что я на эту самую шею села. Неужели я так низко пала? Нетушки, я обвила её руками и всю дорогу висела, подёргивая ножками и рассматривая затылок четверть-оборотня. Пахнет идиотизмом? Иго-го! Вы бы знали, какой идиоткой я себя чувствовала во время этого распроклятого спуска! Тут даже роль Алисы Селезнёвой отходит на задний план! С одной стороны, в этой ситуации была своя доля юмора, немного, так, по стенкам размазано, а с другой - это всё нелепо до чьих-то зелёных чёртиков в кальсонах.
Эдуард вроде бы не замечал моих сорока восьми килограмм, камнем болтающихся на его родной шее. Настроение у него было хорошее, и я могу только догадываться, почему. Наверное, эта гадина уже догадалась, кто там у него за спиной, и теперь вынашивает план мести. И мстя эта будет страшная, как розовый пеньюар. Фу! А может, я лучше вниз своим ходом?
Ну а в остальном спуск прошёл гладко, без сучка и задоринки. Покупайте наши лесоматериалы! Платьице моё, что правда, так и норовило задраться повыше, но слишком оно было длинным, чтобы явить всему миру мои ноги в розовых чулочках. Тут надо выписать чек благодарности на имя Кимберли о`Нилл.
Когда белокурый ублюдок спрыгнул на землю, я с облегчением разжала свои бедные затёкшие ручёночки и тоже оказалась на ногах. Мир в виде окружающего меня кустарника странно покачнулся, но устоял. Надо больше времени проводить на свежем воздухе, а то у меня кислородное оголодание.
– Ну, ты как?
– оттряхивая руки, четверть-оборотень обернулся ко мне. Я пожала плечами и произнёсла:
– Наш рейс только что совершил мягкую посадку, спасибо первому пилоту Эдуарду. Уважаемые пассажиры, сорвавшие себе руки, добро пожаловать на волю!
Белокурый ублюдок легко рассмеялся. Господи, дожились! Кажется, я только что сказала ему спасибо! Та-ак, это даже не лечится и с возрастом не проходит. Маразм, знакомься, это Кейни. Кейни, это маразм. Унести маразм!
Пока я думала, куда именно уносят маразм и как мне это организовать, четверть-оборотень, несколько раз чертыхнувшись, стянул грязные перчатки и выбросил их прочь. Видимо, отстирать их было куда проблематичней. Хотя с другой стороны, ай-ай-ай, какая неэкономия! Они же ночью будут носиться за ним с пачками дустового порошка и противно так подвывать: "Постира-ай на-ас!!!". Хотела бы я на это посмотреть.