Боевая подруга
Шрифт:
– Надо отдохнуть перед выездом, – Афина загасила сигарету и поднялась. – Я постелю тебе в гостиной. А то ты, наверное, в поезде снова толком не спал.
– Ну, не такой уж я и неврастеник, – Йохан тоже поднялся из-за стола. – Я могу принять душ?
– Мог бы даже не спрашивать… Возьми в шкафчиках все, что тебе понадобится.
В гостиной еще стоял запах амбры и мускуса от любимых индийских палочек Афины. На столике оказалась подставка с огарками от двух палочек.
Перед тем, как лечь, Йохан задернул шторы и вспомнил стихи русского поэта о белых ночах:
И, не пуская тьму ночную
На золотые небеса,
Одна заря сменить другую
Спешит, дав ночи полчаса
Было уже около полуночи, но темнота не спешила спускаться на город, ограничиваясь лишь легкими сумерками. Исландец еще раз удивился странной цветовой гамме летней ночи над Питером – сероватые сумерки, розовое небо и золотистая полоса на горизонте. Потом отошел от окна, аккуратно убрал под столик ботинки и с удовольствием прилег на широкий диван. В ванной плескалась вода – Афина тоже принимала душ. Наверное, от души воспользовалась своими гелями, пенами и шампунями, которых у нее в шкафчиках оказалось множество. Судя по содержимому шкафчиков, Фина стала настоящей фанаткой фирмы "Орифлейм", продукцию которой теперь можно было купить и в России.
Вспомнив свои "рабочие визиты" в Россию еще лет 10 – 15 назад, Йохан подивился огромной разницей между СССР и Российской Федерацией. Пожалуй, ни одна страна не смогла бы ТАК измениться за несколько лет.
По дороге в спальню Афина заглянула к нему:
– А набережные зачем размалевали? – она запахнула ворот короткого пестрого халатика. – Это ведь объекты государственной ценности, часть истории.
– Ну, Чарли хотел оставить послание возле твоего подъезда, – приподнялся Йохан. – Но в этом доме такие церберы сидят, что и близко бы его не подпустили с краской. Он и так чуть не попался возле крейсера, еле ноги унес.
– Повезло этим копам, что Чарли так хорошо бегает, – хихикнула Афина. – Кстати, он что, весь центр разрисовал стрелами?
– Нет, только по твоим субботним маршрутам. А что, оригинально придумано? Неплохой способ засекреченной связи.
– Джеймс Бонд отдыхает. Спокойной ночи, Юг!
Только ей одной из всей группы сходили с рук подобные вольности с его именем. Афина влюбилась в него с первых дней – для нее Йохан стал прекрасным принцем, который спас ее. Но он старательно делал вид, что не догадывается об этом. Афина появилась в его жизни еще ребенком, и стала для Йохана дочерью, которой у него никогда не было. Он опекал ее, учил, помогал, заботился как отец о дочери. Но продолжать такие отношения становилось все труднее. Афина стала взрослой женщиной, однако Йохан не мог перешагнуть однажды установленный барьер. Теперь он думал, что вряд ли сможет дать девушке все, что она хочет, что при их работе лучше избегать сильных привязанностей… Но эти аргументы не стоили и стрелянной гильзы. Он уже впустил Афину в свою жизнь, и девушка заняла там важное место еще много лет назад. В свое время он ужасался ее истории, сочувствовал, негодовал вместе с ней, и растрогался от ее наивной детской благодарности. Если его сердце так откликалось на все, что касалось этой девочки, значит, эмоции уже тогда взяли верх над рассудком.
"Но сейчас, надеюсь, сердце и ум пришли к компромиссу", – заключил Йохан, засыпая.
Мельбурн, 1984 год
Афина Касканис понуро брела по улице, выйдя из двадцатого за день кафе. Опять отказ. Никто не хотел принимать на работу бледную измученную 14-летнюю девочку в помятых джинсах и испачканной копотью футболке. Плюс к этому – немытая голова, вытянувшееся от голода лицо и исцарапанные руки с обломанными ногтями. В паре мест ее готовы были взять "при одном условии", но Афина не затем сбежала от павиана-папаши, чтобы ублажать таких же козлов. А все остальные отвечали: "Место уже занято; зайдите на неделе; нам нужен человек постарше; принеси разрешение от родителей; ты нам не подходишь"… Чертовы австралийцы. Для них если ты грек, то ты уже и не человек. А уж если ты еще и малолетка, тебя вообще каждый рад будет пнуть.
В вагоне остались последняя полупустая пачка хлебцев и помятый сникерс. Афина-то надеялась, что быстро найдет работу и сможет снять комнату вместе с другими официантками или уборщицами, а на самом деле уже три дня как застряла в вагоне. Заканчивался уже третий день, а надежды найти работу как не было, так и нет. И последние свои карманные деньги Афина еще днем истратила на гамбургер и бутылку кока-колы.
Девочка устало провела рукой по взлохмаченным волосам. Еще день-два, и она станет похожа на бродяжку.
Возле нее остановился черный джип, сверкающий так, что слепило глаза. Черноволосый мужчина в черной футболке и джинсах, выходя из машины, покосился на сидящую на парапете девочку и легко взбежал по ступенькам в отель. Когда он выходил, Афина успела заметить на заднем сиденье пухлый бумажник. И уроки воскресной школы вступили в яростный спор с голодом. Денег в бумажнике, наверное, хватит и на новую одежду, и на мыло и шампунь… Тогда она не будет походить на оборванку и легче найдет себе работу.
Спутники брюнета, высокий африканец, коренастый китаец и крупный светловолосый мужчина, похожий на шведа или американца, тоже скользнули взглядами по Афине, и ей померещилось легкое презрение в их глазах. Это обозлило Афину окончательно. Конечно, они думают, что если они катаются на крутых машинах, то могут презирать голодную девчонку в потертых джинсах. Но и она может попортить им настроение.
Троюродный брат Афины, Димитрос, к своим 18 годам уже прославился в греческом квартале тем, что мог играючи вскрыть любую машину. Он обучил кое-каким премудростям этого ремесла и кузину. "Надеюсь, я не все перезабыла", – подумала девочка, вспомнив, как брат с легкой завистью говорил ей: "Руки у тебя, Афина, золотые, в нашем деле цены бы тебе не было!".
Но с задней дверцей джипа пришлось повозиться целых пять минут. Ну и замки они себе поставили.
Афина сунула добытый бумажник за пояс джинсов, мстительно чиркнула перочинным ножиком по кожаному сиденью, и уже почти вылезла из салона, когда ее сгребли со спины и рывком сдернули с подножки:
– Эй! Ты что делаешь?!
Афина поперхнулась визгом, чуть не потеряла равновесие и увидела над собой физиономию чернокожего парня. Он оказался моложе, чем она подумала с первого взгляда – лет восемнадцати-двадцати. За его спиной уже приближался китаец. Во, блин, попалась.
– Так ты девчонка? – изумился африканец, слегка ослабив хватку, когда всмотрелся в лицо Афины.
– А ты сразу не понял, дурак? – Афина мгновенно вспомнила хитрый прием, которому ее научили мальчишки из уличной банды – синхронно пнула парня носком кроссовки в колено и боднула макушкой под челюсть. Африканец закатил глаза и припечатался задом к асфальту. Китайца Афина щедро угостила перцовым аэрозолем из баллончика, который всегда таскала в заднем кармане джинсов. И припустила бежать, пока парни не прочухались.