Бог Боли

Кент Рина

Ремингтон: Мой любимый — и единственный, могу добавить — сын будет сражаться в полуфинале сегодня вечером! Мне нужно, чтобы вы все пришли и поболели за нашего самого молодого маленького засранца. У меня слезы на глазах, клянусь. Когда он успел стать совсем взрослым?

Илай: Хватит говорить о нем, как о ребенке.

Ремингтон: Отвали, псих. Ты все время называешь его младшим братом.

Илай: Но только

я могу это делать.

Лэндон: Мы всегда можем сделать это за твоей спиной.

Илай: Нет, если ты хочешь прожить еще один день. Он мой брат.

Лэндон: И мой младший кузен.

*Крейтон покинул чат*

Ремингтон: Бла-бла-бла. Ты отпугнул моего отпрыска своими бреднями. Он мой кузен и мой отпрыск, но ты не видишь, чтобы я этим хвастался, хотя мне следовало бы. В любом случае, кто будет в бойцовском клубе?

*Ремингтон добавил Крейтона в чат*

Брэндон: Ты же знаешь, что насилие — не моя сцена.

Лэндон: Сначала попросите, ваша светлость.

Илай: Да, проси. И сделайте так, чтобы это стоило наших усилий.

Ремингтон: Что это за хреновое извращение? Я буду умолять только тогда, когда вас обоих запихнут в ад. Вот тогда я встану на колени и буду умолять Сатану содрать с вас кожу живьем и позволить мне посмотреть.

Лэндон: Полагаю, это значит, что ты пойдешь один.

Илай: Нам бы не хотелось, чтобы ты выглядел грустным, Реми.

Лэндон: Фанатки не одобрят.

Илай: Ты можешь потерять право на трах.

Ремингтон: Ладно, ублюдки. Пожалуйста, приходите.

Лэндон: Каламбур?

Ремингтон: Пошел ты, Псих 2.0. Расскажешь кому-нибудь об этом, и я тебя убью. Хорошо? Хорошо.

*Крейтон покинул чат*

Сесили смеется, а Ава некоторое время безучастно смотрит на экран, прежде чем тоже засмеяться.

— Я заплачу тебе, если ты пришлешь мне скриншоты, — говорит Сесили.

— Ты можешь получить их бесплатно.

— О, мы не заслуживаем Брэна. — Она хватает его за руку.

— Сука, весь мир не заслуживает Брэна. — Ава обхватывает его свободное плечо.

Он незаметно стаскивает ее с себя.

— Спасибо за комплимент, но я вроде как все еще хочу прожить еще один день.

Она закатывает глаза и отступает на шаг.

— Крейтон всегда выходит из чата? — спрашиваю я.

Брэн улыбается.

— Да, а Реми добавляет его обратно. Это как игра в кошки-мышки.

— А с вами он разговаривает?

— Редко.

—

ОМГ. — Ава пристально смотрит на меня.

— Что?

— Ты маленькая сучка! Все это время ты говорила, что откладываешь операцию «Фальшивый парень» на потом, потому что зациклилась на Крее, так?

— Теперь, когда ты об этом заговорила. — Сесили сузила глаза на меня. — Возможно, причина, по которой она больше не приклеивается к Крею, в том, что они проводят время наедине.

— Кроме того, Крей спросил меня, какой лучший фильм в кинотеатре в эти дни, — к моему ужасу, добавил Брэн.

— Свидание? — у Авы чуть глаза не вылезли. — Крей-Крей на свидании? Это грандиозно. Нам нужны подробности, все и по порядку. Вы целовались? Вы трахались?

Мое лицо, должно быть, выглядит пунцовым, но я все равно прочищаю горло.

— Я... не знаю, о чем вы, ребята, говорите.

Они втроем приближаются ко мне, но прежде чем они успевают получить от меня ответы, начинается драка.

Это определенно привлекает их внимание.

Я делаю длинный вдох, но он застревает у меня в горле, когда Николай бросается на Крейтона, как только рефери объявляет о начале боя.

Большинство бойцов проводят первые несколько секунд, осторожно обходя друг друга.

Но не Николай.

Он был рожден для насилия. Мафиозный принц насквозь.

Толпа Королевского Университета кричит, когда он наносит первый удар, отправляя лицо Крейтона в боковой полет.

С моих губ срывается вздох, и все мое тело напрягается.

Толпа КЭУ начинает повторять фамилию Крейтона в унисон. Ава и даже Сесили присоединяются.

— Крейтон, Крейтон, Крейтон!

Я не в состоянии нормально дышать, не говоря уже о том, чтобы говорить.

Крейтон качается назад, но не падает. Он размахивает кулаком, и тот попадает прямо в лицо Николаю. Кровь течет из носа, он стонет, а затем вытирает ее обмотанной рукой.

Они бьются еще некоторое время, один бьет, другой отпрыгивает назад, чтобы ударить сильнее.

Все крики, вопли и вопли из толпы смешиваются вместе, пока не становятся единым целым.

Мне требуется все, чтобы остаться и смотреть, как они наносят удары и отправляют друг друга в полет. Но я делаю это, потому что это тоже часть Крейтона.

Должна быть причина, почему он такой, какой он есть. Почему он так стремится причинить сексуальную боль и насилие.

И мне необходимо познакомиться с ним.

Только тогда я смогу понять Крейтона.

И я хочу этого больше всего на свете. Я не могу просто взять его нити боли и спрятаться от причины, по которой он стал таким.