Бог из машины
Шрифт:
На этот раз пауза длилась несколько дольше.
— Сначала мы обрадовались: новый, до этого неизвестный тип эфира, еще и дарящий едва ли ни бесконечные возможности. Вот только мы слишком поздно поняли, что за эти возможности нужно заплатить очень дорого…
Эй-Рих замолк, будто погрузившись в себя.
— Стратос и его команда занимались изучением Тьмы. Они же ее и открыли. Когда мы поняли, что именно мы отыскали, было решено прекратить эксперименты, но было уже поздно. Грань умеет искушать. Тот-кто-открыл-Бездну, впустил ее в себя — и перестал быть собой. Тьма овладела им, найдя через его душу путь в этот мир. Когда мы поняли, что это значит, было принято решение
— Так, стоп-стоп-стоп! — я поднял руки ладонями вперед, невежливо перебивая Предтечу. — С этого момента, пожалуйста, подробнее. Ты постоянно говоришь о Тьме, как о чем-то живом. Это же метафора, да? Что такое эта Тьма, что такое Грань, что такое Бездна? Проясни пожалуйста. Насколько я понимаю, ты явно знаешь об этом больше нас.
— А вы до сих пор так ничего и не поняли? — в голосе Предтечи послышалось удивление. — Тьма — не живая. В том смысле, какой мы привыкли вкладывать в это слово. — Тьма — это энергия. Сущность. Не живая — но, к сожалению, разумная. Грань — место, где ткань реальности истончается, открывая путь к другим реальностям. А Бездна… Бездна — это то место, откуда пришла Тьма. То, откуда она неистово мечтает вырваться, чтобы превратить в Бездну все окружающее, и снова искать проход. Тьма — это смерть. Смерть самой вселенной…
— Боюсь, ты меня только запутал, — не выдержал я. — Какие реальности? Какая Ткань? Я ничего не понимаю…
Эй-Рих вздохнул.
— Я все время забываю, что ваш вид слишком молод, и не сделал ни шага к пониманию мира, в котором живет… Вы тратите бездну энергии на самоуничтожение, вместо того, чтобы направить ее на созидание и познание… Наша вселенная не одна. Их великое множество. И иногда они отстоят совсем близко друг от друга. В тех местах, где вселенные соприкасаются, ткань реальности истончается. И в этих местах возможно создать прокол. Разрыв в ткани реальности. Сквозь который можно попасть в другую Вселенную… Или пропустить из нее что-то в нашу. Такое место нашлось на Авроре. И, к сожалению, оно ведет совсем не в ту вселенную, с которой стоит соприкасаться.
Тьма — полуразумная сущность, — продолжал Эй-Рих, — Ее единственная цель — уничтожение всего живого. И сама по себе она не остановится. Когда-то давно она уже уничтожила свою вселенную, и с тех пор ищет выход из нее, чтобы продолжить. Разрушение и уничтожение — единственный смысл существования Тьмы. Если ее не остановить, она уничтожит и нашу реальность. И допустить этого нельзя.
— Именно поэтому вы накрыли Аврору Солнечным щитом, да? — дошло до меня. — Именно поэтому ни один летательный аппарат не может покинуть атмосферу Авроры?
— Совершенно верно, — Эй-Рих кивнул. — Но это было значительно позже. Уже после того, как на Авроре появились вы.
— В смысле? — моя бровь поползла вверх. — Как это?
— Как я уже говорил, наши истории схожи. Стратос впустил в себя Тьму. Сумел убедить многих соратников. Стало понятно, что его придется уничтожить. Вот только сделать это было не так уж и просто. Стратос был очень могущественным, а Тьма придала ему новые силы, дала новые возможности. Стратос рвался к кораблю, чтобы отправиться в наш родной мир и уничтожить его — и мы не могли этого допустить. Вот только и победить мы его не могли — у нас не хватало сил.
— И тогда вы заманили его в ловушку, — стало доходить до меня.
— Да. Мы не оставляли попыток уничтожить его, но уже понимали, что, скорее всего, это не получится. Финальная битва состоялась в городе, основанном на месте посадки корабля. Там погибла большая часть наших воинов — и эманации этой битвы ощущаются там до сих пор. Убить Стратоса не удалось. Но удалось заманить его в ловушку. Мы уничтожили двигатели и навигационный компьютер нашего корабля, чтобы, даже в том случае, если мы потерпим неудачу, Тьма не могла вырваться с планеты, а внутри его встретили четверто наших сильнейших… — Эй-Рих замялся, подыскивая подходящее определение. — Вы бы назвали их магами. Отголоски их противостояния со Стратосом настолько насытили естественный фон планеты, что вызвали аномальную эфирную бурю, пронесшуюся по всей планете. Нам удалось на время отсечь Стратоса от Грани, запереть его тело и разум… Но мы понимали, что это — не навсегда. Что Тьма будет искать способ вырваться из-за Грани, искать способ принести Бездну сюда… Но у нас уже не оставалось сил на то, чтобы пресечь это. Все, что мы могли — максимально усложнить ей задачу. К сожалению, появились вы. И спустя время Тьма снова вырвалась наружу…
Я сидел, глядя на Предтечу, а в моей голове щелкали шестеренки, расставляя по местам кусочки пазла. Большая часть странностей этого мира стала понятной… Включая аномальную бурю, наделившую высадившихся колонистов невероятными способностями. Правда, вопросы еще оставались.
— Но как же это место? Ведь мы смогли пренестись на орбиту — а, значит, это могли бы сделать и одержимые…
— Во входном шлюзе каждого, кто ступил на борт станции, сканируют на предмет одержимости Тьмой, — невозмутимо ответил Эй-Рих. — Если датчики засекут признаки Тьмы, станция просто самоуничтожится, — Предтеча пожал плечами. Хм. Интересно, да. И действенно.
— Внизу, когда мы пробирались к кораблю, мы встретили… — на этот раз замялся я, — твоих соплеменников. — Теперь я понимаю, что они охраняли корабль и заточенного на нем Стратоса. Тогда же я считал, что они не пускают нас к тебе. Почему они не смогли просто объяснить, что происходит? Ведь тогда огромной части проблем удалось бы избежать…
Предтеча вздохнул.
— К сожалению, это было невозможно… Мои братья… — он помолчал некоторое время, будто собираясь с мыслями, и продолжил.
— Как я уже говорил, для нашего существования критически важен эфир. Без него мы обречены на смерть. Братья, оставшиеся внизу, ставшие стражами Стратосами, были вынуждены впитывать единственную доступную им энергию — темный эфир, который, даже будучи в заточении, источал Стартос. Темная энергия изменила их, сделав кровожадными дикарями. Я не уверен, что кто-то из них вообще помнил о своей миссии. Мы предполагали, что так может получиться, но другого выбора у нас не было. Мы не могли оставить Стратоса без присмотра — и не могли вернуться домой. Братья приняли такое решение — и я горжусь ими.
В помещении повисла тишина. М-да. Самоотверженные товарищи. Обречь себя на добровольное, медленное угасание… Не просто угасание — превращение в чудовище, в животное… Врагу не пожелаешь. Достойно уважения, без разговоров…
— А как же ты? — я внимательно посмотрел на Эй-Риха. — Как ты выживал здесь столько лет? Здесь же совсем нет эфирного фона, он же только там, внизу, — я показал в сторону планеты, лениво вращающейся где-то под нами.
— Выживал? — мне показалось, что Предтеча впервые улыбнулся. — А кто тебе сказал, что я жив?
Эй-Рих шагнул из тени в центр зала, и я услышал, как Корал, Тиа, Джулиан и Алекс непроизвольно выдохнули.
Сквозь призрачный силуэт Предтечи свободно проходил свет и можно было легко рассмотреть предметы позади него.
— Я мертв уже двести лет, — с тихой грустью проговорил Эй-Рих. — Если это, конечно, можно назвать смертью в полной мере.
Глава 19
— Поясни, — попросил я, чувствуя, как сердце пропустило удар. В смысле «мертв»? Это что, опять все усилия насмарку? Не понимаю… Это явно не голограмма, записанная заранее. Общается точно, как живой… Что за хрень вообще?