Бог Кальмар. Внезапное вторжение
Шрифт:
2
Могучий Биг-Бен начал отчетливо и громко отбивать полночь; где-то в сером тумане приглушенно завыла сирена, подавая сигнал кораблям на Темзе.
В подпрыгивающей на булыжниках карете лорд Карстерс откинулся на спинку роскошного кожаного сиденья.
– Редкостная удача – так быстро найти кэб в столь скверную ночь, – сказал он. – Может быть, это доброе предзнаменование для нашего путешествия?
– Ничего подобного, юноша, – возразил Эйнштейн, сверяя время по своим золотым Beugueret. – Я велел ему
– Весьма необычно, – заметил Карстерс, вытягивая ноги. – За такую услугу вы, должно быть, заплатили ему непомерную цену. Или он состоит у вас в штате?
– Простая цеховая любезность, – поправил профессор, демонстрируя Карстерсу левый мизинец с изысканно украшенным перстнем с печаткой.
Лорд Карстерс выгнул бровь, рассматривая необычное ювелирное изделие.
– Вы член гильдии кэбменов? – недоверчиво спросил он.
– Мы предпочитаем называться Коалицией улицы, но – да, я почетный член, – подтвердил Эйнштейн, подышав на перстень, прежде чем потереть его о колено. – В своей работе я весьма часто находил в высшей степени полезным принадлежать к как можно большему числу частных ассоциаций и закрытых клубов. Никогда не знаешь – бывает так, что помощь коллеги крайне желательна.
– В этом определенно есть смысл, – вежливо отозвался Карстерс.
Положив на колени трость, профессор грустно улыбнулся:
– Пока что единственное общество, которое категорически отказало мне в приеме, это «Дочери Лесбоса».
Не уверенный, шутка это или нет, лорд Карстерс откинулся назад и достал из внутреннего кармана пальто золотой портсигар. Щелкнув крышкой, лорд учтиво протянул профессору набор катанных вручную кубинских сигар. Эйнштейн с опаской поглядел на цилиндрики из листьев.
– Импорт, гаванская смесь, – ободряюще сказал лорд Карстерс. – По моему личному рецепту.
Сознавая бесполезность спора о здоровье с заядлым курильщиком, профессор смягчил свою обычно непримиримую позицию и последовал примеру компаньона, закурив тонкую панателу [5] . Очень скоро видимость в кэбе стала не лучше, чем снаружи, но, несмотря на то, что Эйнштейн как ученый относился к подобному занятию резко отрицательно, ему пришлось признать: да, сигара действительно чертовски хороша.
5
Панатела – длинная, тонкая сигара с прямыми сторонами, скругленными на запечатанном конце.
Спереди донеслось щелканье кнута, лошадиное ржание, и карета сделала резкий поворот. Чуть не попадав с сидений, оба пассажира ухватились за ременные петли у дверцы, пытаясь сохранить вертикальное положение.
– Неумелый лихач, – сердито пробормотал лорд Карстерс.
– Тактика уклонения, – поправил его проф. Эйнштейн.
– Нас преследуют, сэр?
Эйнштейн лишь молча рассматривал конец своей сигары.
Выпустив изо рта струйку дыма, лорд Карстерс повернулся и глянул в окно. Даже сквозь густой туман с реки можно было различить величественное здание парламента. Массивные стены все еще были скрыты строительными лесами.
– Похоже, ремонт почти закончили, – с удовлетворением заметил лорд, оставляя в воздухе дымный след этих произнесенных им слов.
Попыхивая сигарой в ответ, проф. Эйнштейн согласно кивнул:
– Отличная работа, надо сказать, учитывая, какие сильные повреждения он получил во время...
– ...Событий, – вставил лорд Карстерс, сделав жест сигарой.
Эйнштейн в раздражении нахмурился:
– Это была война, черт побери! Война! Почему никто не может честно признать это?
– Такт, – просто ответил лорд Карстерс.
Вежливость, эта опора цивилизации, не позволила профессору отпустить в ответ какую-нибудь резкость. Он сердито стряхнул пепел в окно; в этот момент туман ненадолго рассеялся, пропустив в кэб серебристое сияние луны.
Эйнштейн ткнул дымящимся окурком в затуманенное небо.
– Ну, а, скажем, луна? – с вызовом спросил он. – Или это тоже нечто такое, что в приличном обществе не склонны обсуждать?
– Ничуть не бывало, – ответил лорд Карстерс, перемещая сигару в другой уголок рта. – Я слышал о явлении, которое вы имеете в виду, еще на континенте. Королевское астрономическое общество совершенно сбито с толку всем этим делом.
– Как ему и следует быть, юноша, – промолвил проф. Эйнштейн, выпуская колечко дыма в сторону полумесяца. Дым присоединился к туману, и луна снова исчезла. – По каким-то недоступным нашему пониманию законам небесной механики, луна начала медленно поворачиваться вокруг своей оси и готова показать нам свое долго скрываемое лицо. Что вы об этом думаете, а?
Глубоко затянувшись сигарой, Карстерс несколько минут хмуро размышлял.
– Ну, и ничего, для разнообразия...
– Что? И это все, что вы можете сказать? – уставился на него профессор.
– Откровенно говоря, сэр, – пожал плечами лорд, – учитывая положение дел в мире, я не вижу, кто мог бы серьезно переживать в связи с данным событием. Разве что, может быть, поэты, какие-то художники...
– М-да, – разочарованно произнес Эйнштейн, барабаня пальцами по сиденью. – Лорд Карстерс, насколько вы знакомы с мифологией Дутарианской империи?
Прежде чем ответить, лорд Карстерс задумчиво попыхтел сигарой.
– Лишь в общих чертах, – честно признался он. – Это был небольшой изолированный город-государство, где-то в районе Суматры, основанный около трехтысячного года до нашей эры. Со временем они стали довольно сильной империей с дурной репутацией за счет приписываемой им кровожадности. Лет сто с небольшим были на подъеме, пока не произошла какая-то природная катастрофа, после которой империя полностью исчезла.
Стряхнув с тлеющего кончика сигары пепел, Карстерс снова сунул ее в рот и с наслаждением сделал еще одну глубокую затяжку.