Бог Смерти
Шрифт:
— Значит, она уже дома? — нахмурился парень, сам не зная точно по какой причине.
Йоруичи продемонстрировала ехидный оскал.
— Нет, не могла же она уйти, не поговорив даже со старостой на белом коне? — насмешка надёжно впечатывалась в каждое слово кошки. — Киске подобрал ей жильё в мире живых. Не уйди ты так быстро из магазина, то уже бы встретился с ней. Постоянно возле тебя крутилась, — и так посмотрела на него, с очевидным намёком.
Он не был удивлён услышанным. Родной брат хотел её убить, остальные «друзья» в обществе душ ничего не предприняли против казни. Пришли за ней лишь люди, которых она по сравнению с
— Понятно, — кивнул на её слова Барраган. — Уходить не собираешься по своим кошачьим делам?
— А ты хочешь? — медленно протянула Йоруичи.
— Честно? Да. Я морально отдыхаю. Один, — важно подчеркнул последнее Изая.
— Да ладно, я не помешаю. Набегалась сегодня, можешь понять, устала, — это был самый наигранный тон усталости из всех. — И как ты сказал, я кошка, гуляющая сама по себе, — и ехидная улыбку на губах.
Второй отряд — каратели и разведчики, а она бывший капитан. Очевидно, что упустить из виду «человека», способного оставить Айзена с носом она не могла. Составляла психологический портрет, уточняла об отношениях с другими и вообще искала зацепки. Для короля пустых всё это было очевидно, но идти в конфронтацию с потенциальным союзником не собирался. Кошка — подходящее для неё воплощение. Одна беда «любопытство сгубило кошку». Хотела узнать получше? Король даст узнать получше. В эту игру можно играть вдвоём.
— Во-первых, так и быть, — он изобразил тяжёлые моральные терзания и смирение. — Во-вторых, — он достал из комода вещи и бросил ей прямо в лицо, — хотя бы оденься.
— Оу, значит, ты не такой непробиваемый, как кажешься, — проговорила она с усмешкой.
Она всё не так поняла.
А впрочем… без разницы.
Тяжело в учении
Холодный, сладкий кофе с молоком приятно будоражил вкусовые рецепторы. Вся усталость вчерашнего дня окончательно ушла, оставляя после себя лишь чувство удовлетворения. Наступил очередной период затишья, а значит можно было немного расслабиться, чтобы затем продолжить буднично ходить на школьные уроки, а после тренироваться. Тренироваться усиленно, потому что нынешнего уровня сил было недостаточно. Увы и ах. Он мог победить капитана, но не ориентированного на прямое столкновение. Этого было мало, совершенно недостаточно. С другой стороны, у него появились кое-какие идеи, требующие реализации, а также то столкновение с Айзеном позволило нащупать важную грань собственных способностей.
— Задумался, староста? — голос Рукии отвлёк его от мыслей, заставил вернуться к реальности.
— Снова «староста»? — усмехнулся Орихара, повернув голову в сторону девушки.
Сейчас они сидели на лавочке в парке. Случайная для него встреча, но очевидно Кучики целенаправленно его искала. Также очевидно по какой причине. Остановиться и поболтать он был не против. Всё-таки было бы странно, если бы после того приключения король стал «морозиться» при общении, как раньше.
— Это привычка, — пояснила она, слегка поправив свою причёску. — Так много случилось,
— Вот именно, «много случилось», — покивал парень, откинувшись на спинку скамейки. — Мне рассказали, что ты решила остаться здесь, в мире живых.
— Да, на какое-то время точно, — её глаза выразили сильную грусть. — В тот момент от меня как-будто все отвернулись. Даже если они не были согласны с приговором, никто ничего не предпринял. Либо не успел, — она подобралась, глубоко выдохнув. — На самом деле… мой капитан первым же и предложил мне пока остаться тут. Самой бы мне не хватило наглости. Я бы терпела до последнего.
— Ясно, — не то, что бы у него был какой-то комментарий к её словам.
— Спасибо тебе и остальным, что вы пришли меня спасти, — Рукия посмотрела на него с искренней улыбкой, преисполненной благодарности. — И особенно тебе. Когда Айзен вонзил в меня свою руку… — её пальцы коснулись груди, где ранее зияла пустота. — Я думала, что умру. Думала, что и ты погибнешь.
— Да уж. Айзен нашёл пути к нашим сердцам, — мрачно рассмеялся Изая, едва не передёрнув плечами от столь неприятного воспоминания.
— Мне бы твоё лёгкое отношение ко всему, — она даже позавидовала его уверенности. — Если что-то нужно, то скажи. Я теперь в неоплатном долгу.
— М-м? Нет, ничего. Вроде бы, — честно говоря, ему даже в голову не приходила какая-то там выгода от её спасения. Он действовал на рефлексах. И даже если бы она умерла, то… раздражённо поморщился, но ничего более. По крайней мере, так король считал. И считал аргументированно. — Хотя, что там полагается за спасение принцесс? — неожиданная мысль заставила его коварно ухмыльнуться.
— Что? — настороженно уточнила Рукия.
— Неуспеваемость по литературе, Кучики-сан, — притворно пожурил он её, но затем резко сблизил их лица. Настолько близко, что они могли ощутить тёплое дыхание друг друга.
Маленькая синигами была довольно хладнокровной девушкой. По крайней мере — старалась такой выглядеть. Из рода аристократов, пусть и не по крови, так что неудивительно. И сейчас эта «благородная маска» наливалась румянцем, а в глазах забегала отчётливая паника.
Она была словно кролик перед удавом.
Тем не менее… если бы она этого не хотела, то обозначила бы границы.
И хочется, и колется.
Король решил, что раз уж проявил инициативу, то стоило проявлять её дальше. Так что он коснулся ладонью её щёки, ощущая нежную кожу, а затем притянул девушку ближе. Их губы соприкоснулись. На несколько мгновений всё замерло, после чего он начал «ощупывать» то её верхнюю, то нижнюю губу. Рукия была растеряна, но в конце концов чувств подтолкнули её к действию. И вот она уже повторяла его движения.
Он держал девушку в объятьях.
Хрупкая, что можно раздавить, если сжать чуть сильнее.
— Так вот какой он, вкус синигами, — прошептал король, отстраняясь от губ девушки спустя некоторое время.
Рукия лишь пролепетала что-то невразумительное в ответ и смущённо опустила глаза. Но главное — она по-прежнему прижималась к нему, прячась в волнении от взглядов мира, и даже от взгляда Орихары. Сам же Барраган… ничего такого не чувствовал. Наверное, просто потому что он ко всему относился проще с высоты прожитых тысячелетий, пусть даже «освежённых» опытом бытия человека. Девушки смотрели на него как на романтического партнёра, он же смотрел на них как на трофеи.