Богатство Лас-Вегаса
Шрифт:
Я еще не видела этот дом на холме. Должно быть, чудесное место, раз его назвали Санрайз. Может, мама захочет приехать сюда и жить вместе со мной. Было бы неплохо, да, Коттон? Я достану ей такое кресло, мягкое, с высокой спинкой, так что она будет сидеть и ничего не делать. Буду приносить ей цветы и по бифштексу каждый день. Куплю самое красивое платье, какое только найду. Модные туфли… чулки. Жемчужное ожерелье, а, Коттон? Стану натирать ей руки глицерином, сделаю маникюр. А вот насчет папы не знаю, что и думать. Может, лучше всего дать ему упиться до смерти.
Коттон, я собираюсь купить себе в дорогу новое платье. Пусть мама обрадуется, когда увидит. И еще я хочу поблагодарить тебя за все, что ты для меня сделал. Я уже пообещала Богу, что построю церковь и назову ее церковью Святого Коттона Истера. Может, священник разрешит мне спеть в воскресенье. Я бы хотела. Я спою для тебя, Коттон. Знаю, ты смотришь сверху, ты слышишь меня. У тебя есть крылья, Коттон? Джеб Макгвайр говорил, что у ангелов крылья и что они звонят в колокольчики. Он, конечно, был пьян, но мне все равно понравилось. Мне еще так многому надо учиться, Коттон. Я почти что ничего не знаю. Скоро уже исполнится двадцать, а я неграмотная, как те старатели, которые совсем нигде не учились.
Знаю, Коттон, знаю, что ты хотел лежать здесь, но я вот все думаю. Если перееду в тот дом на холме, то не смогу приходить сюда часто, а мне не хочется, чтобы ты чувствовал себя здесь одиноко. Может, лучше выкопать тебя и перенести туда? Я бы сделала для тебя кладбище и разговаривала с тобой каждый день. Подумай об этом, Коттон, подумай хорошенько и, когда я приду сюда в следующий раз, дай знак, если согласен. А если Джеб прав, то позвони колокольчиком. Теперь я смогу навестить тебя недели через две, когда вернусь. Расскажу, как съездила в Техас на поезде. Может, в следующий раз со мной будет вся наша семья. Мама, конечно, захочет поблагодарить тебя лично. У нее такие манеры… у моей мамы.
Мне надо идти домой. Приду сюда в воскресенье, когда установят надгробие. Хочу, чтобы ты знал, Коттон. Я уплатила за него своими деньгами, а не твоими. Не хочу прощаться, поэтому говорю: я скоро вернусь. Сегодня так чудесно пахнет полынью. Небо чистое, ни облачка. Зато пыльно и сухо.
Последние слова, очевидно, чем-то встревожили ее. Салли нахмурилась: «Если нет ни единого облачка, на чем же ты лежишь, Коттон?»
Она поднялась, поправила платье и постаралась привести в порядок растрепавшиеся кудряшки, Прежде чем весело помахать рукой, еще раз глубоко втянула носом воздух, наполняя грудь полюбившимся ей горьковатым ароматом.
Салли выбралась из повозки, загруженной ее личными вещами. Желая насладиться столь прекрасным моментом в полной мере, она зажмурилась, потом медленно открыла глаза, вбирая в себя пьянящий вид ее нового дома. Окружавшие его цветы представляли собой все оттенки радуги. Никогда в жизни не приходилось ей видеть такого. Наклонившись, Салли потрогала землю. Сырая. Почва под ногами пружинила, а зелень казалась изумрудной. Она посмотрела сначала налево, потом направо. Теперь я понимаю, почему дед Коттона дал этому месту
Она отошла назад, оказавшись в тени величавых деревьев, откуда открывался прекрасный вид на творение человеческих рук, ставшее ее собственностью. Под солнцем сияли ослепительно белые колонны, а ей почему-то вспомнилась та невзрачная лачуга, в которой жила ее семья в Техасе, та развалина без окон, с дверью, заколачиваемой на зиму. В ветреную погоду ее приходилось обкладывать ковриками, чтобы удержать скудное тепло. В этом доме дверь была совсем другая. Солидная и внушительная, со стеклянными панелями. Тяжелая медная ручка блестела на солнце, но ее внимание привлекла не она, а сама стена из грубого необработанного камня. Салли улыбнулась: да, в таком доме сквозняков в доме можно не опасаться.
Она обошла вокруг здания. Скамейки у деревьев, вдоль дорожек каменные фигурки разных животных. Прохлада… тишина… полумрак… зелень… Вон там, на застекленном балконе, можно было бы сидеть со стаканом лимонада в руке, с книгой на коленях… Только вот сможет ли она ее прочитать? Салли усмехнулась. Ох, Коттон видел бы ты меня сейчас.
Она подошла к передней двери. Что делать? Ударить тяжелым медным молотком в деревянную панель? Вставить ключ в замок? От необходимости принимать решение ее освободил скрип двери. Пухлая женщина в фартуке, повязанном поверх белого платья, улыбнулась.
— Пожалуйста, мисс, входите. Джозеф возьмет ваши вещи. Меня зовут Анна, Я здесь убираю и готовлю. Мой муж ухаживает за садом и присматривает за живностью. Входите, позвольте показать вам ваш новый дом.
— Вы можете открыть окна? — спросила Салли.
— Конечно. Вы этого хотите?
— Да. Да, да, очень хочу! Мне нравится смотреть, как колышутся на ветру занавески. А ставни, они есть на всех окнах?
— Да. Мы их не открываем потому, что не живем в доме. Я и Джозеф, мы живем в одном из коттеджей, там, за домом. Что я могу для вас сделать?
— Мне хотелось бы посмотреть мою комнату и, если можно, принять ванну. И вы не возражаете, если я сама пройду по дому и все посмотрю.
— Это ваш дом, мисс Коулмэн. Только скажите, что вы хотите на обед? Может быть, что-нибудь особенное?
— Вообще-то, это не имеет значения. Хотя… я бы съела пирог. Сладкий. Очень сладкий. — Она беззаботно улыбнулась и погладила себя по бедрам. — И еще я люблю картошку с подливкой. Вообще, я люблю все.
— Джозеф присматривает за садом. Я консервирую овощи на зиму. У нас прекрасный холодный погреб. Ключ у Джозефа. Он вам отдаст его вечером. Еще чего-нибудь желаете? Приготовить ванну?
— Нет, спасибо, я сделаю все сама. А ваши… обязанности мы обсудим позже.
Боже, Боже, да она ведет себя как настоящая хозяйка, леди! И ей это доставляет удовольствие. Она почти сразу одернула себя, вспомнив, как мать прислуживала чужим людям. И что в результате? Доработалась до того, что осталась кожа да кости. Салли тут же пообещала себе, что никогда не станет возноситься над теми, кто у нее будет работать. Коттон всегда говорил: «относись к людям так, как хочешь, чтобы относились к тебе». И, конечно, он был прав. Многому, очень многому научил ее Коттон.