Богатырь и Звезда Сварога
Шрифт:
— Не знавал я ни отца и не матери, о великий князь, а растил меня старик в дремучих лесах Темнолесья. Другой же старик наказал во чтобы то ни стало принести этот амулет лично тебе, княже. Сказал, что только ты мне всю правду откроешь!
Игорь взял Яромира за плечи, присмотрелся и прошептал:
— Быть не может… Как на отца похож… И глаза её… Звать как?
— Яромир.
Глаза Игоря наполнились слезами, и он стиснул недоумевающего Яромира в объятиях.
— Столько зим…
Люди вокруг охали,
— Ты погляди, какой статный… Воевода, это же брат мой, Яромир!
Руевит, красный как сердце-овощ, сидел на лавке и глубоко дышал, медленно приходя в себя.
Яромир тоже весь залился краской, видя, что теперь всё внимание было приковано к нему.
— Как он тебя, а?! Ох, и славный же богатырь вымахал! Прямо я в молодости! — продолжал Игорь. — Жена, жена, Марина, посмотри, брат мой, потерянный, живой!
Побледневшая княжна Марина сверкнула на Яромира ярко жёлтыми, похожими на змеиные, глазами и подозвала служанку наполнить её рог.
— Всем миром родителей искали, все бес толку. Я же уже давно всякую надежду потерял… а тут ты сам пришёл!
Реувит поднялся с лавки и встал возле князя:
— Силен он, княже, спору нет. Только больно дикий и наглый, никакой выдержки, — в голосе воеводы Яромир подметил нескрываемую обиду.
— Значит, решено, возьмешь его к себе на воспитание! — Игорь хлопнул в ладоши. — Заодно и дружину натаскаешь, а то совсем… ни в какие ворота! Ну, что скажешь, Яромир, пойдешь моими молодцами командовать?
— Твоя воля, княже. — Яромир низко поклонился Игорю и обратился к Руевиту. — Прости меня, воевода, что драку учинил… это всё язык Гришкин, будь он неладен! Что дружинников поколотил — тоже прощения прошу…
— Так вот, значит, кто всю дружину в харчевне отлупил. То-то весь город на ушах стоит, да за богатыря неведомого трезвонит. — слабо улыбнулся Руевит. — Ничего, славич, будет у нас еще времечко поквитаться, сделаю из тебя настоящего сотника!
Руевит посмотрел на Игоря, одобрительно кивнувшего головой, и протянул Яромиру руку. Яромир поклонился и протянул свою в ответ.
— Раз по рукам ударили, то пришло время и люду тебя представить, — Игорь положил руку на спину Яромира, вывел его на середину зала и громко объявил. — Народ Слав-городский, сей дерзкий незваный гость, столь нагло и неуважительно прервавший наш пир — оказался моим, считавшимся давно сгинувшим, кровным братом — Яромиром! Нальём же за чудесное возвращение в мир живых! А ну гусляры — затягивайте песни! Кухари — подать яства! Брат мой живой! Пустите весть по городу, пусть все знают, что младший сын Ярослава вернулся домой!
Терем будто ожил.
Большой зал наполнился слугами, которые ставили столы, наполняли их новыми яствами и помогали боярам вернуться к своим местам.
Неожиданно, со спины, к Яромиру и Игорю подошла княжна Марина, поддерживая край изумрудного цвета платья и держа в руках золотой кубок полный сливового вина.
— Знакомься, брат, — Игорь обнял Марину за тонкую талию. — это жена моя — Марина. Марина — это Яромир, мой чудом вернувшийся брат! Представь, я же его ещё крохотным на руках носил… Ну, скажи мне жена, похожи?
Яромир поразился красотою княжны, но, вспомнив слова Гришки про то, как Игорь к ней относится, потупил взгляд и поклонился.
— Одно лицо, мой государь!
Хоть Марина и улыбалась, но Яромир чувствовал исходившее от неё недовольство, а её голос хоть и был томным, но раздавался в голове звонким лязгом холодного металла.
— Какое немыслимое и дерзкое появление. Буду весьма рада узнать его… — Марина сделала паузу и провела ногтем по груди Яромира, от чего ему стало неловко. — поближе. Но, сперва, юношу следует умыть и переодеть, а то от него разит, будто его только что достали прямиком из выгребной ямы. Негоже его к гостям в таком виде выводить. Как-никак — лико рода княжьего, мой государь.
— Твоя правда, жена. — Игорь окинул Яромира оценивающим взглядом. — Сначала лицо, а уж потом истории… Слуги, а ну, займитесь хлопцем!
Не успел Яромир оглянуться, как его поймали за руки две миловидные служанки и потянули за собой по коридорам терема.
К большому удивлению Яромира, терем оказался таким же большим и сказочным внутри, как и снаружи.
Массивные железные двери были выгравированы причудливыми золотыми узорами, а стены украшены красивейшими полотнами и коврами.
Они прошли несколько поворотов и остановились возле небольшой двери, от которой исходил яркий запах пихты и берёзы.
— Вот так хоромы, даже баня есть?! — едва успел удивиться Яромир, как служанки затолкали его в комнату с каменкой, пологом и огромной бадьей с водой.
Одна из девушек неожиданно ловко стянула с него рубаху, а другая штаны.
Яромир залился краской и постарался прикрыться, но вышло это так неуклюже, что бывшие до этого совершенно молчаливые служанки закатились смехом.
— Полезай, страмец, в таз! — светловолосая девушка, утирая слёзы, указала на бадью, от которой исходил густой пар.
Горячая вода быстро расслабила остававшиеся напряженными мышцы Яромира.
В этот момент он думал, что именно так и выглядело настоящее блаженство.
Вторая служанка, миловидная девушка с не по-детски тяжелым взглядом, подала ему бритвенные приборы. Яромир привел лицо в порядок, после чего девушки стали натирать его тело мылом и бальзамом.
Их необычайно нежные прикосновения отзывались в Яромире странными, незнакомыми доселе чувствами.