Чтение онлайн

на главную

Жанры

Богдан Хмельницкий. Его жизнь и общественная деятельность
Шрифт:

“Роковое место для поляков, – пишет Костомаров, – было в конце рощи. Дорога спускалась с крутой горы в долину и поднималась на гору. Вдоль долины и на несколько верст шел выкопанный глубокий ров. Польские пушки и возы, съезжая с горы, летели в этот ров. Напрасно передние кричали задним: “Стой! Стой!” Лошади, успевшие достигнуть спуска, не в силах были удержаться, падали с возами одни за другими в ров; другие возы в беспорядке бросались в сторону, но по бокам были овраги, и они туда падали. Прямо на поляков с противоположной горы палили козацкие пушки, а сзади ударили на них изо всех сил казаки и татары”.

Поляки смешались. Князь Корецкий со своими двумя тысячами жолнеров покинул обоз. Казаки ворвались в польский четырехугольник, и началось беспощадное избиение поляков. Сам коронный гетман Потоцкий попал в плен; та же участь постигла второго гетмана Калиновского и многих других панов. Все они пошли на

вознаграждение татарам за союз и были отправлены в Крым до уплаты выкупа. Казакам же достались в добычу богатые обозы панов, собравшихся пировать победу над хлопами.

Корсунская победа – это увертюра к страшной кровавой драме, разыгранная на саблях при пушечном грохоте. Но не одними кровавыми деяниями, победами и поражениями пишет эту драму казацкий батько Хмельницкий. Он – не Наливайко, Павлюк, Перебийнос и тому подобные народные вожди. Он ведь прошел иезуитскую школу. Он придает большое значение разговорам, громадное значение, во всяком случае большее, чем следовало бы. Переговорами он думал уладить непримиримый раздор между русским народом и польской шляхтой. Роковое заблуждение! Правда, бывают моменты, когда слово совершает великие дела. Но какое слово? Во всяком случае, не дипломатическое. И затем, бывают моменты, когда никакое слово не в состоянии разрешить накопившихся неправд. Разве был какой-нибудь мостик между “паном” и “хлопом”? Пожалуй, лишь на словах, но на деле – никакого.

Кроме того, переговоры, которые вел Хмельницкий, не соответствовали делам, которые он делал. Он не вполне ясно понимал еще мотивы, вызвавшие украинский народ на борьбу, и потому не мог формулировать надлежащим образом его требований. Этот разлад между делами, победами и словами, переговорами звучит вопиющим диссонансом среди бряцания сабель, грохота пушек, стонов и криков погибающих и вместе с тем свидетельствует, насколько Хмельницкий был преданным и верным еще сыном своего отечества. Что бы ни говорили, этот бунтарь выказал большую по обстоятельствам времени лояльность.

После Корсунской битвы Хмельницкий разослал по всей Украине универсал с призывом к восстанию; он приглашал всех желающих владеть оружием собраться под Белой Церковью, где казаки расположились лагерем. Что он писал в этом универсале, достоверно неизвестно, так как сохранившиеся копии считаются подложными или искаженными. Но в то же время он отправляет депутацию к королю, несмотря на слухи о смерти последнего. Депутация должна была представить письмо Хмельницкого и изложить различные обиды и неправды. Оказывается, что и в письме, и в объяснениях депутатов дело идет об обидах и неправдах, которые терпят собственно казаки.

“Смиренно повергаем к стопам вашего величества нашу верность, подданство и козацкую нашу службу, – пишет самозванный с польской точки зрения, гетман, только что беспощадно разгромивший коронного гетмана с немалочисленной панской ратью. – Хотя мы уже и наскучили своими беспрестанными жалобами вашей королевской милости о нестерпимых обидах, какие нам делают господа старосты и помещики украинские, но негде нам искать обороны: только на Господа Бога да на милосердие вашего величества полагаем надежду~ Паны полковники наши, их рукодайные слуги вместо того, чтобы нас оборонять от таких бед и напастей, еще сами им против нас помогают; даже и жиды, надеясь на господ старост, делают нам тягости, так что и в турецкой неволе христианство не переносит таких бед, какие причиняют нам, подножкам вашей королевской милости. Мы сами знаем, что такие обиды делаются в противность вашей милости, но они нам кричат: “Мы вам покажем короля! А что, сякие-такие сыны, помогает вам король?” Наконец, после этого мы уже не могли более терпеть такого незаслуженного мучения; не стало сил жить в домах своих и, побросав жен и детей, принуждена была часть войска бежать куда-нибудь, унося головы с душами”.

Затем Хмельницкий объясняет, как на него напал коронный гетман Потоцкий и как “при сухих дровах досталось и сырым”. А вот и изложение обид по пунктам.

1) Паны державцы и украинские урядники обходятся с казаками не как с рыцарями, а как с рабами. 2) Хутора, нивы, луга, мельницы и все, что понравится, паны отбирают у них, а их самих сажают в тюрьмы, мучат, убивают. 3) Собирают с казаков, проживающих в имениях его королевского величества, точно с мещан, десятину и поволовщину. 4) Не дозволяют казацким сыновьям содержать у себя старых отцов и матерей. 5) С казацких вдов, хотя бы у них сыновья были на службе, берут подати, как с мещан, и грабят их без милосердия. 6) Казацкие полковники не защищают их и даже помогают утеснять. 7) Жолнерская челядь забирает у казаков волов, коров, сено и хлеб. 8) Не позволяют на Днепре и Запорожье свободно ловить зверей и рыбу. 9) Военную добычу, что получше, полковники вместе с жолнерами отнимают у казаков и оставляют им один только брак. 10) Пользуются всяким случаем, чтобы засадить казака в тюрьму и взять с него взятку, гоняют на работы, к подводам и т.д. 11) Шести тысяч реестровых казаков недостаточно; король разрешил увеличить это число до 12 тысяч и идти казакам на море, но воля королевская осталась невыполненною. 12) Войско не получало за пять лет жалованья, которое просят выплатить теперь. 13) Просят ни в чем не нарушать древней греческой религии и возвратить православным все церкви, обращенные в униатские костелы, и 14) Просят сохранить за войском все льготы, дарованные прежними королями.

Итак, даже разгромив наголову польские войска, казаки не думают ни об отделении от Речи Посполитой, ни о ниспровержении панского гнета над простым народом вообще; они перечисляют частные войсковые обиды и только в самом конце указывают на одну обиду общего характера – просят о древней греческой религии. Однако обиды, испытываемые казаками от панов, не имели ничего специфически казацкого; те же обиды испытывал и весь народ, только в последнем случае это были уже не обиды, а тяжелое и притом признанное законом порабощение. Поэтому на борьбу, поднятую казаками в своих интересах, должен был отозваться весь народ. Действительно, между казаками и простым народом не было непроницаемой перегородки, как между шляхтичем и хлопом. Всякий хлоп, чувствовавший влечение к казакованию, легко мог сделаться казаком, несмотря на все запреты: “Сич-маты”, как мы знаем, всякого принимала и всякого укрывала. Пусть там казацкие депутации излагают перед польским сеймом и королем свои казацкие обиды и требуют восстановления своих привилегий. Весь народ будет биться под казацким знаменем. Частное должно превратиться во всеобщее. Казацкая привилегия на свободный труд должна стать всеобщим правом; в противном случае целости и даже самому существованию Речи Посполитой угрожает большая опасность. Но ни польские правители, ни даже казацкие предводители не находились на высоте понимания совершавшихся событий, и потому результаты получились далеко не те, какие могли бы получиться.

Конечно, Хмельницкий понимал, что с народом нечего говорить о казацких привилегиях; поэтому он призывает его на борьбу за веру, указывая на экономический гнет, вообще испытываемый им от панов, но не предлагая в этом отношении никакого определенного выхода. Точно так же и в сношениях с московским царем он выставляет на первый план интересы православной церкви, утверждая, что казаки умирают за древнюю греческую веру, терпят насилия от “безбожных ариан” и т.д.

“Желали бы мы – писал он царю, – самодержца государя такого в своей земле, как ваша царская вельможность, православный христианский царь; тогда бы, чаю, исполнилось предвечное пророчество Христа Бога нашего, что все в руках его святой милости будем; уверяем ваше царское величество: если бы на то была воля Божья и твой царский поспех тотчас наступит на эти государства, немедля, мы со всем войском запорожским готовы услужить вашей царской вельможности. Отдаемся вам с нижайшими услугами; если ваше царское величество услышишь, что ляхи сызнова на нас хотят наступить, поспешайся со своей стороны на них наступить, а мы их с Божью помощью возьмем отселе, и да управит Бог из давних лет глаголемое пророчество”.

Праздным вопросом будет доискиваться, искренен или неискренен был казацкий батько, придавая поднятому им движению религиозный характер. Тогдашняя Москва вовсе не заботилась об искренности и была пропитана внешней религиозностью. Едва ли в каком-либо ином духе мыслимы были переговоры Хмельницкого с московским царем. Когда же обнаруживалось, что московские воеводы сносятся с польскими пограничными властями, он в раздражении писал прямо: “Дай Боже, чтобы и всякий неприятель нашего войска запорожского так себе шею сломал, как ныне Бог послал нам ляхов надломить!” В то время, когда Богдан вел все эти переговоры, народное восстание быстро распространялось по южнорусской земле. Вести о поражении поляков и призывы Хмельницкого служили теми искрами, от которых воспламенялся народный гнев. Духовенство, в особенности низшее, также немало натерпевшееся от шляхетского своеволия, горячо призывало к борьбе:

“Приспел час, желанный час! – говорили священники. – Время возвратить свободу и честь нашей веры! Века проходили, и православная вера терпела постыдное унижение. Нам не давали даже убежища для молитвы. Все наши приходы, церкви, обители, епархии в руках латинов и униатов~ Латинам дают доходные места, а бедные православные восточного благочестья страдают в нищете. Жиды для панов лучше нас; жиды управляют их имениями и попирают бедных христиан. Пора! Пора! Ополчайтесь за свою жизнь! Бог благословит вас и поможет вам”.

Поделиться:
Популярные книги

Эффект Фостера

Аллен Селина
Любовные романы:
современные любовные романы
5.00
рейтинг книги
Эффект Фостера

Аромат невинности

Вудворт Франциска
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
эро литература
9.23
рейтинг книги
Аромат невинности

Осознание. Пятый пояс

Игнатов Михаил Павлович
14. Путь
Фантастика:
героическая фантастика
5.00
рейтинг книги
Осознание. Пятый пояс

Вдова на выданье

Шах Ольга
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
5.00
рейтинг книги
Вдова на выданье

Кодекс Крови. Книга Х

Борзых М.
10. РОС: Кодекс Крови
Фантастика:
фэнтези
юмористическое фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Кодекс Крови. Книга Х

Младший научный сотрудник

Тамбовский Сергей
1. МНС
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
6.40
рейтинг книги
Младший научный сотрудник

Здравствуй, 1984-й

Иванов Дмитрий
1. Девяностые
Фантастика:
альтернативная история
6.42
рейтинг книги
Здравствуй, 1984-й

Вечная Война. Книга VIII

Винокуров Юрий
8. Вечная Война
Фантастика:
боевая фантастика
юмористическая фантастика
космическая фантастика
7.09
рейтинг книги
Вечная Война. Книга VIII

Ваше Сиятельство 3

Моури Эрли
3. Ваше Сиятельство
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Ваше Сиятельство 3

Последний попаданец 12: финал часть 2

Зубов Константин
12. Последний попаданец
Фантастика:
фэнтези
юмористическое фэнтези
рпг
5.00
рейтинг книги
Последний попаданец 12: финал часть 2

Паладин из прошлого тысячелетия

Еслер Андрей
1. Соприкосновение миров
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
6.25
рейтинг книги
Паладин из прошлого тысячелетия

Темный Лекарь

Токсик Саша
1. Темный Лекарь
Фантастика:
фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Темный Лекарь

Гром над Академией. Часть 1

Машуков Тимур
2. Гром над миром
Фантастика:
фэнтези
боевая фантастика
5.25
рейтинг книги
Гром над Академией. Часть 1

Последняя Арена 5

Греков Сергей
5. Последняя Арена
Фантастика:
рпг
постапокалипсис
5.00
рейтинг книги
Последняя Арена 5