Богини советского кино
Шрифт:
«Комсомольская правда» (номер от 10 июля, авторы – Л. и А. Гамовы):
«…Отпевание проводил архиепископ Уфимский и Стерлитамакский Никон – так пожелала сама актриса.
– Он приезжал как-то к Нонне, привез денег, – рассказали нам сестры актрисы. – Но дело не в деньгах. Просто отец Никон ей как-то в душу запал…
Никита Михалков немного опоздал, и мы подали ему уже зажженную свечу. Но он тут же передал ее стоявшему рядом министру культуры Александру Авдееву, а сам встал поближе к церковному хору – начал вместе с ним петь «Вечную память»…
Когда гроб, накрытый крышкой, вынесли из храма – раздались аплодисменты.
Пока его несли к тому месту,
Из батрачек – в королевы ( Вия Артмане )
Вия Артмане жила в небольшой деревне возле города Тукумса с родителями, которые были батраками в буржуазной Латвии. С утра до вечера молодые горбатились на богатого помещика, и каких-то реальных перспектив у семьи не было, поскольку платили им сущие гроши и этих денег едва хватало, чтобы прокормить себя. Поэтому, когда в конце 1928 года мама Вии Анна Заборская забеременела, для молодых родителей это было шоком, поскольку рождение ребенка должно было лечь на них тяжелым грузом. Однако отец будущей знаменитости, Фрицис, даже мысли не допускал, чтобы ребенок не появился на свет. Правда, он мечтал о сыне и был твердо убежден, что его желание исполнится. Он ошибся, но сам об этом так и не узнал, поскольку нелепая случайность оборвала его жизнь.
Однажды его жена отправилась за водой к колодцу. Наполнив ведро, она сделала несколько шагов в сторону, и в это время навес над колодцем сорвался вниз. Анна позвала из дома мужа. Тот попытался в одиночку поднять злополучный навес и надорвался. Да так сильно, что спустя несколько дней скончался. Было ему всего лишь 19 лет. Через два месяца, 21 августа 1929 года, на свет появилась девочка, которую мама назвала Алидой (Вией она станет позже, когда повзрослеет).
Потеряв мужа, Анна вынуждена была в одиночку зарабатывать на жизнь. От голодной смерти ее спасло только то, что она бралась за любую работу. А спустя несколько лет Анна снова вышла замуж. Правда, не по любви, а по расчету – чтобы не умереть с голоду и обеспечить будущее своей малышке. Но ей не повезло: супруг оказался человеком грубым, да еще и пьющим. В итоге очень скоро совместная жизнь с ним оказалась для Анны просто невыносимой. Прожив с новым мужем всего лишь несколько месяцев, молодая женщина не выдержала и с грудным ребенком ушла куда глаза глядят.
Какое-то время они скитались по разным углам, нигде не останавливаясь надолго. Анна обычно работала в хозяйстве у зажиточных крестьян, а Вия целыми днями была предоставлена самой себе. Настоящих игрушек у нее никогда не было, и она мастерила себе куклы из цветов. Ее лучшей подругой была… корова. В 10 лет мама отдала ее в пастушки, чтобы дочь начала вносить хоть какую-то лепту в их скромный семейный бюджет.
Тем временем в июне 1940 года в Латвии пало буржуазное правительство и была восстановлена Советская власть (ее не было там более 20 лет). В августе Латвия вошла в состав СССР. Эти события круто изменили жизнь Анны и Вии. Они смогли покинуть деревню и перебраться в столицу, в Ригу, где Анна устроилась работать уборщицей на радио, а дочь стала ее помощницей. Здесь же Вия продолжила учебу в школе и приобрела новых друзей. Однако спокойная жизнь длилась недолго. Вскоре грянула война, и Латвия оказалась под пятой фашистских оккупантов. Их власть держалась около трех лет.
В середине 1944 года Латвия вновь стала советской. И снова это событие повлияло на жизнь семьи Артмане. По совету своих школьных друзей Вия поступила в только что открывшуюся студию при Художественном театре имени Я. Райниса (педагогом там был ученик К.Станиславского Эдуард Смильгис). Это было весьма характерно для тех времен: молодежи коренной национальности власть предоставляла возможность получить высшее образование и в будущем составить костяк национальной элиты. Именно эта роль и будет уготована Вии Артмане.
Поначалу учеба давалась Вии с трудом, поскольку чувствовала она себя в новом коллективе достаточно скованно. Ведь в ее группе в основном училась городская молодежь, а она была крестьянкой, бывшей батрачкой. Поэтому ее скованность на занятиях преподаватели приняли за отсутствие актерского таланта. И однажды даже собрались отчислить ее за профнепригодность. Но, к счастью, руководство студии решило повременить со своим решением и предоставить девушке еще один шанс. И она его использовала: изменила свое отношение к учебе и уже очень скоро стала считаться на своем курсе одной из самых талантливых студенток. Вот почему, когда в 1949 году Артмане окончила студию, она тут же была принята в труппу одного из самых лучших латвийских театров – Художественного.
О подобном успехе могла мечтать любая начинающая актриса, и Артмане здесь не была исключением. Она до самозабвения любила свою профессию, а в таком театре, как Художественный, готова была играть даже эпизодические роли. На всю жизнь в ее памяти запечатлелись голодные годы, когда они с матерью буквально перебивались с хлеба на воду, поэтому Вия обеими руками держалась за свою работу, понимая, что только она сможет обеспечить достойное будущее себе и своей матери. В итоге, когда однажды перед ней встал вопрос выбора между счастьем в личной жизни и профессией, Артмане выбрала последнее.
Она тогда встречалась с молодым архитектором, и тот настойчиво звал ее замуж. Однако в Художественном на нее «положил глаз» другой мужчина – известный актер Артур Димитрис, который был старше ее почти на десять лет. Вии архитектор нравился больше, однако она понимала и другое – отвергнув притязания столь влиятельного человека, как Димитрис, она рискует потерять любимую работу. Тем более что и сам актер однажды проговорился, что если она не выйдет за него замуж, то он ей этого никогда не простит. В итоге в 1953 году Артмане отправилась под венец именно с ним. В конце того десятилетия у них родился первенец – мальчик, которого назвали Каспером.
Замужество за известным актером, конечно же, облегчило профессиональную карьеру Артмане. В театре она постепенно стала выдвигаться на ведущие роли, а это автоматически обратило на нее внимание и кинематографистов. Отметим, что до середины 50-х латвийская кинематография не имела значительных мощностей и фильмы выпускала в ограниченном количестве и нерегулярно – один фильм в два-три года, причем чаще всего с помощью приглашенных из Центра режиссеров. Однако с середины 50-х ситуация стала меняться и киноотрасль Латвии перешла на регулярный выпуск полнометражных картин. И Вии Артмане суждено было оказаться в числе тех актеров, кто стоял у истоков возрождения латвийского кинематографа.