Богини советского кино
Шрифт:
«В детстве отчим меня очень сильно бил. По голове. Я геометрию не понимал и английский язык. За это 36-летний мужик лупил беззащитного пацана. С 12 до 14 лет – бил и бил. Мерзко это на самом деле. Для меня такой поступок взрослого интеллигентного человека с Арбата до сих пор остается за рамками любого объяснения. Не понимаю, как он после этого вообще может порядочным человеком называться…»
Однако вернемся на несколько лет назад, в середину 80-х.
В 1985 году Полищук родила второго ребенка – дочку Машу. Актриса вспоминала:
«Особенно трудно было, когда родила дочь. Мне сделали две операции, молоко пропало. В магазинах пусто. Ребенок болеет. Кошмар. Вот тогда я подумала: надо свалить куда-нибудь. Ради дочки. Я понимала, что в 35 лет за границей
В то время большую помощь актрисе оказал не ее муж, а… сын Алексей. По его словам:
«Из роддома я маму не встречал, хотя сестренку очень ждал. Прихожу из школы домой, а там лежит невразумительный комочек, не очень похожий на человека, и все время пищит, что-то требует. Мама продолжала много сниматься, часто по ночам. А у Цигаля обнаружилась странная особенность: он готов был возиться с любимой собакой Дианой, мыть ей задницу после каждой прогулки, но не выдерживал вида «детской неожиданности» своей собственной дочки. За дело взялся я. Пока мама ходила беременная, по всей квартире валялись книжки доктора Спока, Станислава Трчи, которые я «проработал». Поэтому без труда мог приготовить ребенку бутылочку со смесью, проверить на запястье не горяча ли, покормить, поносить столбиком, чтобы отрыгнул, убаюкать.
Никогда не забуду одной сцены. Мы с годовалой Машей и Сережей отправились в Коктебель. Мама, как всегда, трудилась, зарабатывала семье на жизнь. А в Крыму с водой туго, на ночь ее отключают. И вот Цигаль будит меня в четыре утра. В одной руке у него плачущая Маша, в другой грязный подгузник. Глаза у Сергея круглые, губы прыгают:
– Леша, что делать?
– Положи ребенка, сам разберусь.
И я, тринадцатилетний подросток, отмыл сестру, запеленал, уложил в кроватку…»
Полищук в те годы и в самом деле была главным добытчиком в семье, одновременно снимаясь и выступая на эстраде. Однако и проблем у нее тогда хватало. Однажды она осмелилась высказать правду руководству «Мосфильма», и ее внесли в «черные списки» – отныне режиссерам запрещалось приглашать ее на крупные роли. Почти та же история произошла и на телевидении, где один высокий чиновник вдруг заявил: «У Полищук лицо несоветской женщины – не показывайте мне ее». Запрет держался в течение нескольких лет. За это время актриса снялась в десяти картинах (лишь две – телевизионные), в которых исполняла в основном эпизодические роли. Среди них: т/ф «Кража» (1982), «Тайна «Черных дроздов» (1984; Адель Фортескью), «Если можешь, прости…» (главная роль – Даша), «Змеелов» (Вера), «Дикий ветер» (все – 1985), т/ф «Покушение на ГОЭЛРО» (1987; Анна), «Происшествие в Утиноозерске», «Христиане» (главная роль – Пелагея Караулова) (оба – 1988).
Только в конце 80-х опала Полищук закончилась. В 1988–1989 годах она снялась сразу в шести фильмах («Я в полном порядке», «Интердевочка», «Презумция невиновности», «Коршуны добычей не делятся», «Посвященный», «Фуфло», «Любовь с привилегиями»), причем в пяти (!) последних картинах сыграла главные роли. Особенно хороша она была в «Любви с привилегиями» рядом с Вячеславом Тихоновым. Тот играл пенсионера, бывшего крупного министерского чиновника, внезапно влюбившегося в простую женщину – водителя автофургона Ирину Васильевну Николаеву (ее и играла Полищук). Правда, ничего хорошего из этой любви не получалось, поскольку социальный статус у влюбленных был разный.
Однако, несмотря на отдельные удачи, большинство сыгранных актрисой киноролей оставляли желать лучшего. Сама Полищук размышляла об этом следующим образом:
«В кино мне пока не очень везет. То самый удачный, на мой взгляд, эпизод под монтажные ножницы угодит, то драматургический материал окажется вялым, невыразительным, то режиссер, недоверчиво относясь к моему «мюзик-холльному» прошлому, в последний момент утверждает на роль «нормальную», как некоторые говорят, актрису».
Между тем в театре возможности Полищук раскрывались куда как шире (в 1985 году она заочно закончила ГИТИС). Она играла героинь Чехова, Мопассана, Трифонова, Маркеса. Не будет преувеличением сказать, что в немалой степени именно на таланте этой актрисы во многом держалась популярность Театра миниатюр.
Л. Полищук вспоминала: «Помните время, когда невозможно было купить обои, посуду и прочее. Пришла в магазин, как все, встала в конец очереди, написала на ладони номер. И вдруг все поворачиваются ко мне: Полищук, как вам не стыдно стоять, вы имеете право взять без очереди.
Я сильно покраснела. День тот был страшный, хоронили Андрея Миронова (он умер в августе 1987 года. – Ф. Р .), и я металась между театром и очередью. Вся взмокла, все на нервах. Но я знала, что вокруг стоят такие же истерзанные жизнью люди, и не могла принять их помощь.
Кончилось тем, что меня силой втолкнули в магазин, и я купила треклятые советские обои…»
В 1990 году Полищук пришла в труппу театра «Школа современной пьесы» под руководством режиссера А. Райхельгауза. И тут же сыграла несколько прекрасных ролей в спектаклях: «Пришел мужчина к женщине» С. Злотникова, «А чой-то ты во фраке?» С. Никитина, «Без зеркал» Н. Климатовича.
Не менее успешно развивалась карьера Полищук и в кино. В 90-е годы она записала в свой актив роли в фильмах: «Бабник» (Инна), «Сэнит зон» (оба – 1990), «Вербовщик», «Моя морячка» (танцующая ламбаду), «Террористка» (все – 1991), «Бабник-2» (Любовь Карловна), «Цена головы», «Желание любви», «Новый Одеон» (балерина) (все – 1992), «Дафнис и Хлоя», «Скандал в нашем Клошгороде» (1993), «Игра воображения», «Ширли-мырли» (Дженнифер) (оба – 1995).
О своей тогдашней жизни в искусстве актриса отзывалась так: «Я соглашаюсь сниматься не всегда. Мне не хватает на жизнь, но это вовсе не означает, что ради денег я готова играть любую роль в любом фильме. Например, мне дважды предлагали сыграть лесбиянок. Одну – в антураже женской тюрьмы, другую – просто по жизни. Отказалась, хотя предлагали потрясающие гонорары. Речь шла о десятках миллионов российских рублей. Не буду называть его фамилию, но я ответила продюсеру приблизительно так: половину своей карьеры в кино я играла б…, причем очень хорошо играла. Так вот, если я так же хорошо (плохо играть попросту не могу) сыграю лесбиянку, то оставшуюся часть жизни придется играть только что-то подобное.
Так что дело не только в деньгах…»
В 1995 году Л. Полищук было присвоено звание народной артистки России.
В те же годы по ее стопам пошел и сын Алексей. Еще в конце 80-х он закончил школу и решил поступить в ГИТИС. Однако с первого раза не прошел. До следующего поступления он сменил несколько профессий: пожарного, распространителя театральных билетов, грузчика на овощной базе. Затем все же поступил в театральный институт на курс Павла Хомского. Из всего их курса в звезды в итоге выбьются только четверо: сам Макаров, Екатерина Редникова, Евгения Крюкова и Дмитрий Бозин (последний станет «примой-балериной» в Театре Романа Виктюка).
Вспоминает А. Макаров: «На первом курсе я сразу же влюбился в Женю Крюкову, вздыхал, оказывал ей знаки внимания. Она благосклонно их принимала, но чувства так и остались платоническими. Женя уже тогда активно снималась в кино, к ней проявляли интерес знаменитые взрослые мужчины. Я на их фоне явно проигрывал.
Пару раз Хомский собирался меня выгонять. Я в силу отсутствия воспитания вырос эгоистом. Мне казалось, что весь мир должен крутиться вокруг меня. А в глазах окружающих такое поведение выглядит неадекватным. Я был крайне недисциплинированным студентом, прогуливал репетиции, приставал к девчонкам. Хомский приходил в аудиторию, все садились в кружок и записывали его умные мысли. Но он увлекался, мог проговорить пару часов. Тогда я с криком «Ох, сколько можно!» бросал свою тетрадку об пол. Хомский от такого хамства немел. Или он читает лекцию об актерском мастерстве, а я вставляю свои реплики, над которыми ржут однокурсники. Какому же мастеру это понравится?