Богиня
Шрифт:
– Владетельные лорды собирают армии, мой повелитель, – начал Роган, опускаясь на колено перед Саттоном. – Невилли, Бичампы, Клиффорды – все готовы восстать против короля.
Короткий плащ был небрежно наброшен на плечо. Длинные светлые волосы разметались по высокому вороту камзола. Валентине показалось, что мужчины красивее его она не встречала. Кроме того, он любит ее и хочет на ней жениться.
– В таком случае мы должны успокоить их, мой добрый Суффолк, – произнес Саттон с кротостью святого. – Наш долг любить
В этом месте от Валентины и Рогана требовалось обменяться взглядами полными отчаяния и раздражения: наконец-то отсутствие воинственного духа в Генрихе стало печально и окончательно очевидным. Девушка посмотрела в глаза Рогана, и вихрь горького безрассудства подхватил ее.
– Да, – сказала она, как только Гаррис потребовал пройти сцену с самого начала, – я выйду за тебя, Роган.
Несколько мгновений тот, не веря своим ушам, глазел на нее и наконец, сообразив в чем дело, издал оглушительный торжествующий вопль и, подхватив Валентину, весело закружил.
– Какого дьявола? – взвился Гаррис. – К твоему сведению, я пытаюсь чего-то добиться, Тенант, а ты ведешь себя как мальчишка и только все портишь!
– И буду по-прежнему портить! – объявил Роган, подходя ко второму режиссеру и обнимая Валентину за талию. – Я не собираюсь пережевывать эту проклятую сцену снова и снова. Сейчас я немедленно пошлю за шампанским, и мы отпразднуем мое предстоящее бракосочетание.
– Твое что? – устало осведомился Гаррис, вытирая лоб и шею шелковым платком.
– Бракосочетание. Именно так принято говорить в приличном обществе, – расплылся в улыбке Роган. – Меня поймали, стреножили, повязали. Же-ню-сь. Понятно?
– Ты это серьезно? – уставился на него Гаррис.
– В жизни не был серьезнее. Позвольте представить вам мою будущую супругу.
Он церемонно, все еще не выходя из образа графа Суффолка, склонился в низком поклоне перед Валентиной. На площадке раздались дружные ахи и охи. Гаррис почувствовал, что бледнеет. Вряд ли Гамбетте придется по душе, если его самая яркая звезда превратится в милую хозяюшку Рогана Тенанта.
– Ну, Гаррис, я жду поздравлений.
В голосе Рогана зазвенела сталь. Он знал, что не нравится Гаррису, но тот по крайней мере мог бы проявить элементарную вежливость!
– А мистер Ракоши знает о твоих планах?
Валентина чуть заметно вздрогнула, и Роган наконец потерял терпение.
– Нет, не знает! – вспыхнул он. – И это не его чертово дело! Иисусе, ты так перед ним пресмыкаешься, что можно подумать, этот человек – сам Господь Всемогущий! Удивительно, и как еще ты в туалет ходишь без его разрешения!
На шее Гарриса вздулись жилы, он невольно сжал кулаки.
– С меня довольно, Тенант! Не забывайся! Мистер Ракоши дал тебе единственный шанс, который только может выпасть на долю актера, а ты при каждом удобном случае тявкаешь на
Роган отпустил Валентину и угрожающе шагнул к Гаррису.
– Я не нуждаюсь в таких шансах! Ни от Ракоши, ни от самого де Милла, ни от кого на свете! Я звезда, Гаррис. Самая знаменитая на этой студии!
– Но не в моих глазах! – с бешенством бросил Гаррис. – Ты самодовольный, высокомерный, самовлюбленный кусок дерьма, без которого этот фильм прекрасно обойдется!
Кулак Рогана с неумолимой силой врезался в челюсть Гарриса. Тот пошатнулся, но удержался на ногах и с яростным ревом бросился на Рогана. Операторы, рабочие и электрики ринулись к дерущимся, пытаясь удержать Гарриса, пока Роган, побелев, начал благоразумно отступать. Гаррис был настоящий гигант и здоров как бык, и Роган едва не свалил его лишь потому, что застал врасплох. Если второй режиссер вырвется, скорее всего попросту убьет обидчика и, уж конечно, попортит ему физиономию, чего Роган никак не мог позволить – лицо было его состоянием.
– Успокойся, – посоветовал Гаррису Дон. – Он того не стоит. Впереди месяцы работы, и мы ни на шаг не продвинемся, если Тенант окажется в больнице со сломанной челюстью.
Гаррис стряхнул с себя чужие руки и выпрямился.
– В таком случае пусть впредь держит свое мнение при себе, иначе худо ему придется.
Прежде чем Роган успел бросить очередную ехидную реплику и еще больше обозлить Гарриса, Саттон выступил вперед и дружелюбно сказал:
– Позволь первым принести свои поздравления, Тенант! Тебе можно только позавидовать. – Потом поцеловал руку Валентины. – А вы, моя дорогая, будете самой очаровательной невестой в этом городе.
– Поздравляю, – присоединилась Лейла, с искренним чувством целуя Валентину в обе щеки. – Надеюсь, вы будете очень счастливы.
Дон Саймонс сжал руки девушки в своих.
– Настоящая темная лошадка, – нежно заметил он. – Ухитрилась держать все в секрете!
Невесту и жениха окружили, затормошили, осыпали добрыми пожеланиями, и даже Гаррис протиснулся вперед и, подчеркнуто игнорируя Рогана, пожал руку Валентины.
– Мне очень жаль, что так вышло с Роганом, – пробормотал он. – Надеюсь, я не испортил великую минуту в вашей жизни.
Валентина сумела выдарить из себя улыбку, хотя была потрясена внезапным взрывом насилия.
– Нет, Гаррис. Вы не виноваты. По-моему, Роган немного нервничает. Не каждый день он обручается.
Гарриса так и подмывало заметить, что у Тенанта в этом деле есть немалый опыт, поскольку тот уже был женат трижды. Однако он сдержался. Гаррису нравилась Валентина. Она была красива, умна и талантлива. Непонятно, зачем ей понадобилось выходить замуж за такое ничтожество вроде Тенанта.
– А вот и шампанское! – объявил помощник режиссера, увидев рабочего, тащившего ящик с «Пайпер Хайдстик».