Шрифт:
1
Я никогда не думал, что горе похоже на страх. Мне не страшно, но чувства, которые я испытываю, похожи на внезапный испуг, та же внутренняя дрожь, то же беспокойство, постоянная зевота, мне трудно глотать.
Иногда это похоже на легкое опъянение, иногда — замешательство. Как будто между внешним миром и мной существует невидимая мягкая, как одеяло, перегородка . Мне трудно воспринимать то, что говорят окружающие. Вернее, я не желаю слушать их разговоры. Мне не интересно, о чем они говорят. С другой стороны, я хочу, чтобы они говорили исключительно обо мне . Я ненавижу оставаться один в комнате . Вот если бы «они» разговаривали между собой, а не со мной. Бывают моменты, они всегда неожиданные, когда что-то внутри меня пытается уговорить меня, что не так уж все ужасно, не так безнадежно. Кроме любви в жизни есть другие радости.
И никогда ни от кого я не слышал о том, что скорби сопутствует лень . Это не касается моей работы -здесь машина крутится, как обычно — я не способен к малейшему усилию, мне тяжело не только написать, даже прочесть письмо, зачем бриться по утрам, какая разница, гладкое или небритое у меня лицо? Говорят, что несчастный человек жаждет отвлечься, как угодно, лишь бы уйти от себя . Но бывает и так: человек, уставший, как собака, просыпается среди ночи от холода, ему нужно лишнее одеяло, чтобы согреться, но он скорее пролежит всю ночь, трясясь от холода, чем встанет и достанет это одеяло. Не трудно понять, почему одинокий становится неряшливым, а со временем грязным и отвратительным .
Тем не менее, возникает вопрос: Где же Бог? Это самый тревожный симптом. Когда ты счастлив, так счастлив, что не нуждаешься в Нем , ты даже чувствуешь, что обращение к Нему лишь отвлечет тебя, и если все-таки ты опомнишься и обратишься к Нему с благодарностью, Он, по крайней мере ты так чувствуешь, принимает тебя с распростертыми объятиями . Но попробуй обратиться к Нему, когда ты в отчаянии, когда все надежды напрасны, и что тебя ожидает? Двери захлопывается перед твоим носом и ты слышишь, как дважды поворачивается ключ в замке, гремит засов — и потом тишина. Нечего больше ждать, поворачивайся и отправляйся, откуда пришел. Окна темны. Похоже, что в доме никого нет . И неизвестно, был ли кто там прежде. Когда-то казалось, да. И прежняя уверенность в том, что дом был населен, была такой же сильной, как теперь — там никого нет. Что это значит ? Что означает Его явное присутствие во времена благополучия и полное отсутствие тогда, когда тебе необходима Его помощь в самый тяжелый момент твоей жизни ?
Сегодня я поделился этими мыслями с С. Он напомнил мне, что то же самое произошло с Христом : «Почему ты оставил меня?». Я знаю, но от этого не становится легче и понятнее . Я не думаю, что существует опасность утратить веру в Бога. Истинная опасность состоит в возможности поверить в то, что Он — плохой. Я боюсь не того, что я прихожу к выводу «оказывается, Бога нет!», но: «Так вот какой Он , оказывается , и нечего себя обманывать».
Старики покорились и сказали: «Да будет так» . Как часто горькую обиду подавляет смертельный страх, и притворная любовь, да, именно притворная, пытается прикрыть истинное чувство ужаса .
Да, проще всего сказать: Бога нет, когда мы больше всего в нем нуждаемся , потому что Его — нет, Его не существует. Но тогда почему Он есть тогда , когда, если быть откровенным, мы можем обойтись без Него?
Как бы то ни было, в одном я уверен: брак был создан для меня. Я никогда не поверю, что религию придумали, чтобы прикрыть
Несколько лет назад умер мой друг, и какое-то время я испытывал сильное чувство уверенности, что он продолжает жить, даже более полнокровной жизнью. Я молил Бога, чтобы Он дал мне хотя бы сотую долю такой уверенности после ее ухода. И снова никакого ответа . Запертая дверь , железный занавес, пустота — абсолютный нуль . «Тому кто просит, ничего не отпустится». Было глупо и просить. И теперь, даже если похожее чувство уверенности и посетит меня, я не стану ему доверять. Я подумаю, что мои мольбы вызвали самогипноз, не более того.
В любом случае, я постараюсь держаться подальше от спиритов, я ей это обещал, она знала кое-что об этой компании.
На словах легко исполнять обещания, которые ты давал умершему. Но я начал убеждаться, что уважение к воле покойного — ловушка . Вчера, например, я вовремя остановился, прежде чем сказать о какой-то ерунде: ей бы это не понравилось . Это несправедливо по отношению к другим . Скоро я начну употреблять «Этого бы хотела Х.» как инструмент домашней тирании, ее «желания» станут все более прозрачным прикрытием моих собственных желаний.
Я не могу говорить о ней с детьми. Как только я пытаюсь заговорить о ней, я вижу на их лицах не скорбь, не любовь, не жалость, не страх , но самое фатальное из всех видов «непроводимости» — стыд . По их виду можно предположить, что я совершаю что-то непристойное . Они страстно желают , чтобы я замолчал. То же самое ощущал я, когда после смерти матери мой отец упоминал ее имя. Я их не осуждаю. Так уж устроены мальчики.
Иногда я думаю, что стыд, обыкновенное чувство неловкости, бессмысленное смущение часто больше мешают совершать добрые поступки и просто чувствовать себя счастливым, чем что бы то ни было И не только в юности. Правы ли мальчики? Что бы подумала сама Х. об этой ужасной тетради, к которой я все время возвращаюсь? Не отвратительны ли эти записи ? Когда-то я прочел такую фразу: «Всю ночь я провел без сна, думая о зубной боли и о бессоннице». Это очень похоже на жизнь . Часть любого страдания является тенью или отражением этого страдания . Факт тот , что ты не просто страдаешь, но и одновременно думаешь о том, что ты страдаешь . Я не только проживаю каждый бесконечный день, испытывая горе, но каждый день я живу, думая о том, что каждый прожитый день я испытываю горе . Может быть, эти записи только усугубляют мои страдания? Просто подкрепляют монотонное, как движение мельницы, кружение мыслей вокруг одного и того же. Но что же мне делать ? Мне нужно какое — то лекарство , чтение — недостачно сильная пилюля.
Записывая все свои мысли (нет, лишь одну сотую), мне верится, что я как-то отвлекаюсь. Так бы я оправдывался перед Х. Но скорее всего она нашла бы слабое звено в моей защите.
Дело не только в мальчиках. Странный продукт моей утраты это то, что я полностью осознаю, что у всех, кого бы я ни встретил, я вызываю смущение. На работе, в клубе, на улице я встречаю знакомых, которые подходя ко мне, на ходу пытаются быстро сообразить, надо ли заговаривать со мной об «этом». Я ненавижу, когда они заводят разговор об «этом» и не переношу, когда они избегают этой темы . Некоторые просто стараются увильнуть. Р. избегает меня уже целую неделю.
Больше всего мне нравятся хорошо воспитанные юноши, почти мальчики, которые подходят ко мне, как входят на прием к зубному врачу, жутко краснеют, стараются побыстрее отделаться, а потом , когда самое неприятное позади, быстро и по возможности соблюдая приличия, исчезают в дверях бара. Может быть, людей, потерявших близких , следует изолировать и помещать в специальные заведения типа лепрозория?
В некоторых я вызываю кое-что похуже смущения . Для них я тень самой смерти . Когда бы я ни сталкивался со счастливой жeнатой парой, я знаю, о чем они думают, глядя на меня: «Один из нас когда-нибудь будет на его месте».