Боль
Шрифт:
Боря был гладко выбрит, тщательно причёсан, одет был в безупречно сидящий изумительно синий пиджак и тёмные мягкие брюки. Лицо Бори показалось Вадиму с пятницы осунувшимся, а глаза были усталые.
– Пойдём выйдем в коридор, – вместо приветствия резко сказал Боря и, не дождавшись ответа, пошёл туда, куда позвал Вадима.
Вадим последовал за ним. Боря вышел из приёмной, повернул направо, прошёл пару шагов и остановился.
– У меня совсем нет времени, – быстро и очень чётко сказал Боря. – Извини, что так всё вышло. Если ты это хотел услышать, то вот услышал. Ещё раз извини!
– Это ты меня извини, пожалуйста… – начал Вадим.
– Погоди,
Вадим совершенно растерялся.
– Ты хотел написать расписку, – не дождавшись ни вопроса, ни высказывания, продолжал Боря. – Написал?
– Нет ещё, – ответил Вадим.
– Тогда напиши здесь, если хочешь, – не поменяв интонации, сказал Боря. – Деньги вернёшь – заберёшь расписку. Давай так. А то я от тебя… Вот честно скажу, устал… Не хочу… Нужна пауза. Пауза, понимаешь. Ты умный человек, я знаю, ты поймёшь. А время… Время покажет. Давай, Вадим. Давай! Всё, я пошёл. Меня ждут, да и хватит уже.
Боря говорил так, что его невозможно было перебить.
– Боря, – сказал Вадим, – я понимаю. Правда!
Но мне надо тебе сказать, обязательно…
– Нет! – сдавленно-ледяным голосом остановил Вадима Боря. – Не обязательно! Понимаешь, не обязательно, Вадик! У меня сложная жизнь. У меня здесь всё сложно, а дома ещё сложнее, так что мне не обязательно тебя слушать… Удачи тебе! Этого я тебе искренне желаю. Пока! – И Боря направился ко входу в свою приёмную.
– Боря! – окликнул его Вадим.
– Да что ж ещё?! – раздражённо сказал Боря, остановился и оглянулся.
– Спасибо! – сказал Вадим… – И тебе удачи…
– Хорошо, – быстро ответил Боря и почти повернулся, чтобы уходить.
– Слушай, а где Валера? – неожиданно для самого себя спросил вдруг Вадим. – Хотел его увидеть…
– Не увидишь! – резко сказал Боря.
– Что так?
– Всё, хватит! И его тоже достаточно! – ответил Боря, вдруг потеряв свою холодную интонацию. – У меня эта лакейская гордость – во где уже!.. Понимаешь, о чём я? – Боря остро посмотрел Вадиму прямо в глаза: – Помнишь, я о преданности говорил? Так вот, преданность, оказывается, может с годами перерождаться… Например, в покровительство или в какую другую мерзость. А мне советы не нужны. Тем более от лакеев. Ну вот, Вадик! Опять ты меня вывел из себя! – Боря мотнул головой и усмехнулся: – Запомни, Вадим: никого не приближай к себе слишком близко. Никого. Или пеняй только на себя… Всё! Пока… – Боря сделал шаг в сторону приёмной, но снова остановился и оглянулся: – А Валеру, к слову, я пристрою. Без работы не останется. Если тебе нужен отличный водитель, который ещё и даёт советы, – бери. Но ему нужно много платить. Он привык, – сказал Боря и быстро ушёл.
Вадим постоял в коридоре. Он не знал, что делать дальше, совсем не знал. В этом незнании он медленно зашёл в приёмную, попросил лист бумаги, ручку, сел и аккуратно написал расписку на пятьдесят тысяч евро с обязательством вернуть через год. Вадим отдал расписку Насте, поблагодарил, со всеми попрощался и пошёл к выходу.
– Простите, – услышал он голос Кирилла. – А деньги?
Из Бориного офиса Вадим поехал на встречу со своими сотрудниками. Ехал в такси, совершенно запутавшийся в собственных мыслях, предположениях и сомнениях.
Бухгалтер, директор клуба и ещё несколько человек его поджидали. Он без долгих слов и рассуждений выдал бухгалтеру требуемую сумму для начала работы, попросил поменять валюту по самому хорошему курсу и приступить вместе с директором к немедленным неотложным действиям. Ещё он попросил в ближайший день без особой нужды его не беспокоить.
После этого короткого рабочего собрания Вадим сильно захотел кофе и побыть один. Он дошёл до знакомого кафе и сел под зонтик на открытом воздухе в маленьком сквере. Погода выдалась беспокойная. То выглядывало солнце, и сразу становилось ярко и знойно, то плотное облако закрывало светило, и казалось, что вот-вот подует неуютный ветер и пойдёт дождь.
Вадиму принесли большую чашку кофе и стакан воды. В кафе под зонтиками больше никого не было. Лето, понедельник, предобеденное время. Вадим смотрел на дерево, которое под яркими лучами солнца становилось светлым и даже не зелёным, а скорее салатовым. Свежие, ещё не загрубевшие листья трепетали и, казалось, светились. А как только тень облака накрывала сквер, дерево становилось практически серым и контрастным.
Вадим пил кофе, не чувствуя вкуса. Он старался всё спокойно обдумать. Из короткого разговора с Борей он понял, что тот уволил, прогнал, отстранил Валеру. Это как-то должно быть связано с пропажей денег. Но Боря, похоже, Валеру в краже не обвиняет и не подозревает. Значит, что-то произошло такое, в чём Валера виноват сам, и тут Вадим уже ничего исправить не может и помочь Валере тоже. Это было понятно.
Вадим жестоко пожалел, что не сделал так, как хотел сделать в субботу вечером. Надо было, конечно, поехать к Боре домой и отдать деньги лично или просто оставить, с запиской. Если бы он это сделал, всё было бы уже позади.
– Деньги! – опомнившись, сам себе очень тихо сказал Вадим.
Он вдруг отчётливо и особенно сильно ощутил вес и габариты пачки, взятой ночью в Борином доме. Эта пачка лежала в правом боковом кармане пиджака. Деньги буквально давили на бедро.
«И что ты собираешься с ними делать? – безмолвно спросил себя Вадим. – Ты что, собрался ими воспользоваться? Ты с ума сошёл? А?! Ты что удумал? Ты что рассудил, мол, Боря на тебя не подумал?.. Никто на тебя не подумает? И что? Можно прибрать? Прибрать и решить проблемы? Так ты рассудил? Мол, для Бори-то это не деньги, это – мелочь для него. Ну признайся, ты так рассуждаешь?.. А если нет, то какого ты тут сидишь? Как ты жить с этим сможешь?.. Ты! Романтик…»
И Вадим тихо, но всё же вслух, длинно выругался.
Он большим глотком допил кофе, выпил воду и достал из левого кармана конверт, который получил в Борином офисе от Кирилла и за который написал расписку. Он вынул из него оставшиеся деньги, часть которых отдал бухгалтеру. Это были такие же купюры, как в правом кармане. Но Вадим не хотел их ни смешивать, ни путать.
Он сунул деньги обратно в карман, а пустой конверт положил на стол, посидел так минуту, подозвал официанта и попросил у него ручку и лист бумаги. Дождавшись, когда бумагу и ручку принесут, Вадим придвинул стул плотнее к столу, взял конверт и вывел на нём аккуратными, какими-то невзрослыми буквами: «Борису Юрьевичу от Вадима Туманова лично в руки». После этого он подтянул к себе листок, задумался, а потом быстро написал: