Больные ублюдки
Шрифт:
Я знала, что вне всяких сомнений, она боялась его как никого другого.
Эллис затихла у меня в голове. С тех пор, как я сказала ей, что мы уже в пути, но сначала нам нужно разделаться с Бармаглотом, она больше со мной не разговаривала. Но я ее чувствовала, она пряталась у меня в сознании. В темноте. Испугалась и притаилась в месте, где Бармаглот не сможет снова ее найти.
Потому что он хотел навредить Эллис. Он всегда хотел очень сильно ей навредить. Совсем как когда Эллис была ещё маленькой, он причинял ей боль… а потом еще и ещё. Снова и снова, не
Кролик взял меня за руку. Из моих глаз скатилась слеза и упала ему на ладонь. Кролик молча поднес к губам мою руку. Я затаила дыхание, потрясенная тем, что он может быть со мной таким нежным и ласковым.
А потом он поцеловал меня. Его губы, такие мягкие и пухлые, поцеловали тыльную сторону моей ладони. И как только его драгоценное дыхание легко коснулось моей кожи, весь лёд у меня в груди бесследно растаял. Затем он опустил наши руки мне на колени. Он не произнес ни слова, но я уверена, что тогда момент был бы испорчен пустой болтовнёй.
Молчание всё мне сказало. Мой Кролик меня любит. Он никогда этого не говорил, но я всё почувствовала. И сейчас этого было достаточно.
Я сжимала его руку до того самого места, где жил Бармаглот. Когда мы въехали в город, в котором он укрывался, я почувствовала в воздухе запах соли. Проезжая по тихим улицам, я увидела море.
— Где мы? — спросила я.
— В Дель-Рио, — ответил Кролик и снова замолчал.
Мы очень долго ехали, потом Кролик свернул с шоссе. Мы мчались по проселочной дороге, пока, наконец, не оказались на берегу. Я ахнула от такой красоты. Не успела я об этом сказать, как Кролик спросил:
— Как ты планируешь его убить?
Я опустила взгляд на наши сцепленные руки.
— Я… я не знаю, — я посмотрела на сверкающую в лучах солнца голубую воду. — Я хочу заставить его заплатить.
Я глубоко вдохнула.
— Бармаглот — худший из всех нехороших мужчин. Даже хуже, чем Король Червей, потому что он навредил Эллис больше всех остальных. На долгие годы запер ее за дверью и оставил там в полном одиночестве.
На глаза снова навернулись слёзы, и я моргнула.
— Эллис сказала мне, что он помог избавиться от ее Хитэна.
Кролик замер. Его пальцы почти до боли сжали мне руку.
— Бармаглот сделал так много гадостей, что мне и Эллис кажется, что он должен умереть в самых жутких муках. Но…
— Но что?
— Но я просто не могу ничего придумать. По какой-то причине, в случае с Бармаглотом мне ничего не приходит в голову. Не знаю, почему. У меня в мыслях сплошной туман.
Кролик ласково погладил меня по щеке. Я нахмурилась. Это был уже второй раз, когда Кролик нежно ко мне прикоснулся.
— Кролик? — спросила я, не понимая, о чём на самом деле спрашиваю.
— Ты просто его убьешь, — сказал он. — Никакого баловства. Ты зайдешь туда. Выберешь оружие и убьёшь его. Не дай ему тебе навредить. Просто убей. А потом…
Он закрыл глаза.
— Останется всего один, — закончила за него я.
Он открыл глаза и кивнул.
— Кролик? — я крепче сжала его руку и оглянулась на воду.
Она была такой безмятежной.
— Мы ведь совсем рядом с его домом, да?
Кролик напрягся, но снова кивнул.
— Он примерно в десяти минутах езды отсюда.
Я глубоко вдохнула ртом и выдохнула через нос. Не знаю, сколько ещё мы так сидели в машине, глядя на воду, но, когда высоко в небе пролетела птица, я повернулась к Кролику.
— Я готова, — заявила я, услышав в своём голосе дрожь.
В третьем акте своего неожиданного рыцарства Кролик наклонился и поцеловал меня в губы. Почувствовав такое лёгкое и ласковое прикосновение его губ, я чуть не лишилась сознания. Не было никакой крови. Никаких укусов и грубости, просто нежность и умиротворение.
Это покорило мое сердце.
Не убирая с моей щеки руку, он отстранился.
— Кролик, — тихо прошептала я и распахнула глаза.
Кролик сглотнул, у него раскраснелись щеки. В его глазах мелькнул странный взгляд. Который я никак не могла разгадать. Но если бы меня спросили, я бы рискнула предположить, что это было похоже… на что-то вроде… счастья.
Кролик скользнул на своё сидение и выехал на грунтовую дорогу. Когда мы проезжали мимо берега, я сжала в руке нож. Закрыв глаза, я наполнила свое сознание всеми теми ужасными вещами, которые Бармаглот делал с Эллис. Эллис не только рассказала мне об этом, но и показала. Поэтому я прокручивала в голове образы один за другим. Я слушала крики Эллис, пока у меня в ушах не зазвенело от пронизывающей их боли. И я почувствовала, как Бармаглот толкается у меня между ног, заставляя Эллис кричать.
Во мне начал разгораться гнев, такой неистовый гнев, какого я никогда раньше не испытывала. Я почувствовала, как он стремительно разносится по рукам, ногам и груди. Когда он достиг моих пальцев, я еще сильнее сжала нож. Меня охватил такой ослепляющий гнев, что когда мы подъехали к дому, окруженному темными деревьями… густым лесом, похожим на тот, в котором томилась Эллис… я уже не думала, я действовала.
Повинуясь кипящей во мне ярости, я вырвалась из машины. Я бежала и бежала. Я пронеслась по газону и направилась прямо к дому. Затем взметнулась по ступенькам и ворвалась во входную дверь.
Я не остановилась, чтобы посмотреть, идёт ли за мной Кролик. Мои глаза застилала ярость. Я должна была следовать по тропе своего гнева к его источнику: Бармаглоту.
Я пробежала по коридору, заглядывая во все комнаты в поисках каких-либо признаков движения. Кто-то выскочил на меня из третьей двери. Я вонзила нож ему в грудь… и побежала дальше. Я даже не остановился посмотреть, кого убила. Просто поняла, что это не он. Я подсознательно знала, что когда мы его найдём, я непременно его узнаю. Я никогда не забуду это отвратительное, злое лицо, которое запечатлела в моем сознании Эллис.