Большая и грязная любовь
Шрифт:
Собственно, именно из-за часов мы и опоздали – искали. Сперва в спальне, потом в ванной, затем в гостиной первого этажа, в прихожей, на кухне.
Когда нормальные, адекватные места, где можно было часы бросить, кончились, зеленоглазый принялся обыскивать все подряд. Начиная с корзины для грязного белья и заканчивая ящиками морозильной камеры. В посудомойку, кстати, тоже заглянул. Ну и я, как подруга декабриста, не отставала.
И чем дольше искала, тем ясней понимала – найдутся! Причем, согласно закону подлости, в самом банальном, самом ожидаемом месте.
Так
Глебу пришла эсэмэска, он полез в карман брюк и, кроме телефона, обнаружил те самые часы. Вуаля! Жаль, к тому моменту уже настолько завелся, что расслабиться не мог. Будто часы виноваты, будто… а ладно, неважно.
После недавних событий входить в офис было немного стремно. Нет, враги не мерещились, но Шас и компания столь наглядно показали, как сильно они отличаются от нас, людей, что нервяк, пусть и неосознанный, бил. Наверное, поэтому держалась за Глеба особенно крепко и ничуть не возражала против водруженной на талию руки.
Обитатели офисного здания приветствовали как обычно, только охрана при нашем появлении заметно напряглась. Парни как будто спрашивали – все ли в порядке? А Глеб по-прежнему хмурился, но кивал.
Поездка в лифте была непримечательной, встреча с секретарем на первом ресепшене – тоже. Зато на втором ресепшене, у Иры, шеф решил задержаться. Он взял поданный девушкой документ, вгляделся. Потом убрал руку с моей талии, сказал ровно:
– Золотце, иди в кабинет, я сейчас.
Чуть-чуть опешила, чуть-чуть заревновала. Но, поймав исполненный паники взгляд секретаря, успокоилась. Уж чем-чем, а интрижкой тут точно не пахнет.
– Ладно, – сказала я. Круто развернулась на каблуках и направилась к знакомой двери.
Ключи от кабинета мне еще на прошлой неделе вручили. Я выудила из сумочки связку, провернула ключ, нажала на ручку… А едва переступила порог, случился коллапс.
Аромат роз… он был потрясающим, но до того сильным, что едва не сшиб с ног. Ну а сами букеты… черт! Да на нашу липовую свадьбу подарили меньше! Аскетичный кабинет превратился то ли в будуар, то ли в гримерку суперзвезды, то ли в царство цветочной феи. Впрочем, о феях не надо, я свой позор с той футболкой еще не пережила.
Я сделала шаг, еще один. Потом догадалась обернуться.
Глеб, невзирая на современную одежду, античного бога напоминал. Ну и что, что богов-покровителей сладострастия не существует! Он стоял, прислонившись плечом к дверному косяку, и… сводил с ума.
– Глеб, ну зачем? – выдохнула я, а шеф… вошел в кабинет и прикрыл дверь. Спросил хрипло:
– Поцелуешь?
Я шагнула навстречу, обвила мощную шею руками и, привстав на цыпочки, коснулась его губ. Ладони Глеба скользнули по спине, на миг задержались на талии, собственнически сжали вторую из главных женских выпуклостей.
Поцелуй стал глубже.
Будучи крепко прижата к его бедрам, отлично понимала, куда это все ведет. Поэтому, едва выпала такая возможность, отстранилась и выдохнула:
– Глеб, пожалуйста…
– Что? – Шеф совсем охрип, в глубине глаз появились до боли знакомые всполохи.
Я уткнулась лбом в твердое плечо – когда не смотришь, успокоиться гораздо проще. Вернее, в этом случае есть хоть какой-то шанс сдержаться, не наброситься на умопомрачительного мужчину.
– Глеб, ты проголодался? Уже?.. – Просто мы этот голод и вечером, и посреди ночи, и утром утоляли.
– Рядом с тобой я всегда голоден, – сказал демон.
Я глухо застонала. Нет, заявление инкуба не пугало, меня страшила собственная реакция – кровь обратилась огнем, тело наполнила знакомая слабость, разум подернулся туманом.
– Глеб, мы же… на работе.
– И что?
– Глеб… если ты не будешь уделять внимание своей компании, то бизнес развалится.
– Думаешь? – И столько иронии в голосе.
Гад!
Я отстранилась, одернула юбку. А вот стереть с лица глупейшую из улыбок не смогла. С той же улыбкой прокралась к рабочему месту – путь пролегал сквозь лабиринт букетов. Мама дорогая, как я воду в «вазах» менять буду? Тут же забот на полдня!
Села. Открыла ноут. Не задумываясь набрала пароль доступа к системе. И опять выпала – на «рабочем столе» красовалась заставка, которую точно не я устанавливала.
Глеб! Да-да, опять Глеб! Только не голый, как в той, подмененной, реальности, а в майке и рваных джинсах. Белья под джинсами не было, это точно! Но суть не в белье, суть в другом – под фото алела надпись: «Розочка, может все-таки скажешь?»
Я закусила губу, пережила счастливый кульбит, который совершило сердце, и решительно открыла «Outlook». И первое, что увидела, – свежее письмо от генерального директора ООО «С.К.Р.». Весь текст письма состоял из вопросительных знаков.
Взгляд в сторону шефского стола, чтобы узнать – мое зеленоглазое начальство таращится в экран ноута с самым деловым видом. Типа работает, ага.
Ну… я тоже работать буду. Тем более дел у меня действительно много. Начиная созданием нормальной, систематизированной базы, и заканчивая… ну, в общем, много!
Работа имеет свойство затягивать, и меня действительно затянуло. По полной. С головой.
Я неустанно переругивалась с начальником «маркетинга», с огромным энтузиазмом подбивала клинья к главному программисту, попутно консультировала Марину по вопросам одного невероятно хитрого отчета, который свалился на аналитиков сегодня утром. Свалился с легкой подачи Глеба Игоревича, разумеется.
Сам шеф тихо общался по телефону со службой безопасности, которая пыталась разыскать двух бывших сотрудников ООО «С.К.Р.», причастных к воровству. Да-да, те несколько миллионов, которые исчезли из отчетов и балансов, инкуб прощать не собирался. И злился по поводу кражи невероятно – ведь случайных людей в компаниях, принадлежащих таким, как Глеб, не бывает! То есть воровали не чужие, свои, а это всегда неприятней.
Часа через два я дозрела до перерыва на кофе.
– Куда? – спросил шеф, хмуро наблюдая за тем, как пробираюсь сквозь цветочные завалы.