Большая игра на понижение: Тайные пружины финансовой катастрофы

Льюис Майкл

Однажды поздней ноябрьской ночью 1996 года, подменяя врача в кардиологическом отделении больницы Сент-Томас, Нашвилл, штат Теннесси, Бэрри включил больничный компьютер и зашел на форум techstocks.com. Там он открыл тему «стоимостное инвестирование». Прочтя все, что говорили на форуме об инвестициях, он решил разобраться, как «происходит инвестирование в реальном мире». Рынок в тот момент был одержим интернет-акциями. В 1996 году сайт, посвященный инвестированию в Кремниевую долину, вряд ли можно было назвать подходящим местом для трезвомыслящего стоимостного инвестора. Тем не менее многие заходили на него, и каждый со своим мнением. Некоторые участники форума открыто сомневались в том, что врач может сказать что-нибудь дельное по поводу инвестирования, однако со временем Бэрри стал пользоваться непререкаемым авторитетом. Д-р Майк Бэрри — так он всегда подписывался — был в курсе того, что участники дискуссий следовали его советам и зарабатывали на них деньги.

Как только Бэрри понял, что больше ничего

ценного форум предложить ему не может, он ушел с него и завел, как сказали бы сегодня, блог, который тогда представлялся непонятным средством коммуникации. Смена в больнице длилась 16 часов, поэтому блогом он мог заниматься лишь с полуночи до трех утра. В нем Бэрри описывал совершенные на фондовом рынке операции и приводил аргументы в их пользу. В Интернете о нем стали говорить. Вот что рассказал менеджер одного крупного филадельфийского инвестиционного фонда: «Не понимаю, когда он все успевает. Он же интерн. Я видел лишь ту часть его жизни, что не имела отношения к медицине, и не мог сдержать восхищения. Он показывает свои действия на рынке, и люди повторяют их в реальном времени. Он вкладывает в стоимость в разгар бума доткомов. Он, как и мы, покупает акции стоимости, но при этом мы теряем и деньги, и клиентов. Он же получает 50 % прибыли. И это какая-то загадка. Он сам сплошная загадка. И мы не единственные, кто за ним наблюдает».

Майк Бэрри не мог поименно перечислить своих последователей, зато точно знал, в какой сфере работают его читатели. Поначалу это были сотрудники EarthLink и AOL. Обычные рядовые сотрудники. Но вскоре контингент резко сменился. Его сайт стали посещать представители таких взаимных фондов, как Fidelity, и крупных инвестиционных банков с Уолл-стрит вроде Morgan Stanley. Однажды в качестве своей жертвы Бэрри выбрал индексные фонды компании Vanguard и тут же получил от юристов компании предписание прекратить действия. Бэрри понял, что записями в блоге могут руководствоваться даже серьезные инвесторы, правда, с трудом представлял, кто это мог быть. «Он настоящее открытие для рынка, — говорит менеджер одного филадельфийского взаимного фонда. — Он видел закономерности, ускользнувшие от внимания остальных».

К тому моменту, когда в 1998 году Бэрри поступил в ординатуру отделения неврологии Стэнфордской больницы, ночная сетевая деятельность сделала его довольно заметной фигурой среди стоимостных инвесторов. В то время помешательство на интернет-акциях, достигнув своего пика, поразило и медицинский персонал Стэнфордской больницы. «Некоторые стажеры и врачи увлеклись доткомами, — рассказывает Бэрри. — Они покупали и обсуждали все подряд — Polycom, Corel, Razorfish, Pets.com, TIBCO, Microsoft, Dell, Intel. Эти компании я до сих пор помню, но большинство из них сохранились в моей памяти исключительно как «ерунда-какая-то-точка-com». Я держал рот на замке, поскольку не хотел, чтобы остальные знали, чем я занимаюсь в свободное время. Внутренний голос мне подсказывал: меня ждут серьезные неприятности, если остальные врачи прознают о том, что я не предан медицине всей душой и сердцем».

Тот, кого волнует вопрос, достаточно ли он предан медицине, обычно не может похвастаться преданностью. Чем глубже Бэрри погружался в профессию врача, тем сильнее его угнетало общение с людьми. Он попробовал найти убежище в патологоанатомическом отделении, где пациенты хотя бы потрудились умереть, но из этого также ничего не вышло. («Мертвые люди, мертвые органы. Больше мертвых людей, больше мертвых органов. Мне хотелось чего-то более интеллектуального».)

Бэрри вернулся в Сан-Хосе, похоронил отца, повторно женился и был ошибочно квалифицирован как псих, когда закрыл сайт и объявил о том, что уходит из медицины и становится инвестиционным менеджером. Заведующий неврологическим отделением Стэнфордской больницы решил, что Бэрри лишился рассудка, и предложил ему взять годичный отпуск и все хорошенько обдумать. Однако Майк уже все обдумал. «Меня захватила мысль, что если я сумею эффективно управлять портфелем ценных бумаг, то стану успешным человеком, и тогда будет совершенно неважно, что меня воспринимают не так, хотя на самом деле я очень неплохой человек». Но соотношение его активов и пассивов, $40 000 против $145 000, превращало наполнение портфеля в проблему. Его отцу тоже поставили неверный диагноз: врач не сумел разглядеть на рентгенограмме рак. Семья получила небольшую компенсацию. Отец Майкла не одобрял игру на фондовом рынке, однако именно деньги, полученные после его смерти, открыли туда дорогу для сына. Его мать внесла снятые со счета $20 000, а трое братьев — по $10 000. Эти деньги д-р Майкл Бэрри пустил на открытие Scion Capital. (В детстве ему нравилась книга Терри Брукса «Потомки Шаннары», в оригинале — The Scions of Shannara.) Для привлечения клиентов он сочинил впечатляющую рекламу. В ней говорилось: «Состояние инвестора должно быть не менее $15 млн». Подобное требование не могло не впечатлять, поскольку ему не соответствовал не только он сам, но и никто из его знакомых.

Пока Майкл был занят поиском помещения под офис, покупкой мебели и открытием брокерского счета, ему поступило несколько неожиданных звонков. Первым позвонил представитель Gotham Capital — крупного инвестиционного фонда из Нью-Йорка. Основателем Gotham был

гуру стоимостного инвестирования Джоэль Гринблатт. Бэрри читал его книгу «Ты можешь стать гением фондового рынка» (You Can Be a Stock Market Genius). («Отвратительное название, но сама книга мне понравилась».) Люди Гринблатта сообщили Бэрри, что неплохо зарабатывают на его идеях и не прочь делать это и впредь. Затем поинтересовались, что Майк Бэрри скажет, если Gotham вложит средства в его фонд? «Мне позвонил сам Джоэль Гринблатт и заявил: “Я все ждал, когда же вы оставите медицину”». Gotham устроил поездку Бэрри с женой в Нью-Йорк (для Бэрри это был первый визит в этот город, да к тому же летели они первым классом) и разместил их в шикарном номере в Intercontinental Hotel.

По пути на встречу с Гринблаттом Бэрри обуял страх, как всегда бывало с ним перед личным общением с людьми. Правда, он утешал себя тем, что люди из Gotham, похоже, читали его блог. «Если сперва прочесть то, что я пишу, а потом встретиться лично, все пройдет как по маслу, — думал он. — Но если я встречаюсь с теми, кто никогда не читал мои опусы, это форменная катастрофа. В средней школе была та же история — даже с учителями». К Бэрри следовало применять метод слепой дегустации: определиться с отношением к нему следовало еще до личного знакомства. В этот раз он столкнулся еще с одной проблемой, поскольку не имел ни малейшего понятия, как одеваются успешные инвестиционные менеджеры. «Он позвонил мне накануне встречи с вопросом, что надеть, — рассказывает один из его друзей, профессиональный инвестиционный менеджер. — У него не водилось галстуков. Зато имелась синяя куртка — для похорон». Еще одна характерная особенность Майка Бэрри. Письменно он изъяснялся довольно официально, даже суховато, а одевался будто на пляж. По пути в офис Gotham он, ударившись в панику, заскочил в магазин Tie Rack и купил галстук.

Явившись в крупную нью-йоркскую инвестиционную компанию разодетый, можно сказать, в пух и прах, Бэрри увидел своих партнеров в футболках и спортивных брюках. Между ними состоялся примерно такой диалог.

— Мы дадим вам миллион долларов.

— Простите?

— Мы хотим выкупить четверть вашего нового хедж-фонда. За миллион долларов.

— Правда?

— Да, мы предлагаем вам миллион долларов.

— После уплаты налогов!

Бэрри всегда мечтал когда-нибудь стоить миллион долларов за вычетом налогов. Последняя фраза просто сорвалась с языка еще того, как он успел до конца сообразить, что к чему. И его мечта сбылась! В один момент благодаря своему блогу Майкл Бэрри из студента-медика по уши в долгах и с чистым капиталом в размере минус $105 000 превратился в миллионера с несколькими непогашенными кредитами. Бэрри не знал тогда, что Джоэль Гринблатт пошел на подобную сделку впервые в жизни. «Он, несомненно, отличался блестящим умом, а столь талантливых молодых людей не так уж много», — говорил Гринблатт.

Вскоре после этой странной беседы Бэрри позвонили из страхового холдинга White Mountains. Руководитель компании Джек Бирн, входивший в круг приближенных Уоррена Баффетта, уже успел побеседовать с представителями Gotham Capital. «Мы не знали, что вы продаете долю в своей фирме», — заявил представитель White Mountains. На что Бэрри ответил, что и сам об этом не знал, пока несколько дней назад ему не предложили миллион долларов после уплаты налогов. Как оказалось, White Mountains также пристально следила за деятельностью Майкла Бэрри. «То, что он был стажером в неврологическом отделении, поразило нас больше всего, — заметил Кип Обертинг, работавший в тот момент в White Mountains. — Когда же он все это успевал?» Из White Mountains Бэрри выжал $600 000 за небольшую долю фонда и обещание выделить $10 млн на инвестирование. «Да, он был единственным, кого мы отыскали через Интернет, просто позвонили и согласились финансировать».

В течение первого года в бизнесе д-ру Майку Берри пришлось ненадолго столкнуться с социальным аспектом работы с деньгами. «Чтобы привлекать достаточные средства, необходимо плотно общаться с людьми, — говорит он, — а мне общение с людьми не доставляет особого удовольствия. Те, кто меня окружает, обычно это хорошо понимают». Он отправился на конференцию, организованную Bank of America, намереваясь представить новый инвестиционный фонд состоятельным инвесторам, что не осталось без внимания участников конференции. Он выступил с речью, обозвав использующийся метод оценки риска идиотическим. На тот момент риск оценивался по волатильности, т. е. по колебаниям цен акций или облигаций в последние несколько лет. Реальный риск связан не с волатильностью; реальный риск представляли неразумные инвестиционные решения. «В общем и целом, — как заметил он позднее, — богатейшие из богатых и их представители признали, что большинство менеджеров не более чем посредственности, а лучшие из них способны получать среднюю доходность при волатильности ниже среднерыночной. По этой логике получается, что доллар, проданный сегодня за 50 центов, завтра — за 60 и послезавтра — за 40, почему-то стоит дешевле, чем доллар, продаваемый по 50 центов три дня подряд. Я утверждаю, что умение купить за 40 центов являет собой возможность, а не риск и что доллар все равно стоит доллар». Его выступление было встречено молчанием, и обедать ему пришлось в одиночестве. Сидя за огромным круглым столом, он наблюдал, как весело болтают остальные участники.