Большая игра
Шрифт:
«Спасайся! — завопил голос в моей голове. — Беги!»
К горлу подступил комок от страха, и я словно очнулся от кошмарного сна. Отчаянно желая спастись, я стал отползать назад, в глубь леса, затаив дыхание. Когда меня уже не было видно из-за густых ветвей, я вскочил, повернулся и побежал что есть мочи. Ноги затекли от долгого лежания в укрытии, но панический ужас нес меня прочь.
Ничего не разбирая на своем пути, я мчался через лес. Я хотел одного — оказаться в безопасности, вернуться в долину Черепов, к папе.
Трудное решение
Я
У меня закололо в груди, и с каждым движением боль усиливалась. Мышцы онемели, я совсем не чувствовал ног, но они уверенно несли меня к оврагу, где ждал квадроцикл.
Одна загвоздка — на месте его не оказалось.
Я точно помнил, как оставил квадроцикл на дне оврага. Значит, либо его угнали, либо я сбился с пути.
Солнце уже опустилось, в лесу было темно, и я, скорее всего, просто заплутал. Как еще можно было объяснить пропажу квадра? Я так сильно хотел скрыться от безжизненных глаз Пату, что даже не следил за дорогой. Просто бежал без оглядки. Теперь надо было сделать остановку и внимательно осмотреться.
И тут меня охватила паника. Дыхание участилось, каждый вдох отдавался болью. А что, если головорезы заметили меня? Знали, куда я побегу? Пришли сюда минутой раньше и забрали квадроцикл, чтобы я не улизнул?
Я бросился обыскивать все овраги с одной мыслью: «Только бы найти квадроцикл».
И тут я увидел его в просвете сосен. Он стоял неподалеку, на том самом месте, где я его оставил. У меня сразу отлегло от сердца, и я радостно бросился к вездеходу.
Теперь я мог отсюда выбраться!
Освежающие капли дождя просочились через дырявую крышу веток, и небо над моей головой заворчало. Судя по раскатам грома и черным тучам, моросящий дождик грозил перерасти в сильный ливень.
Все еще тяжело дыша, я вскочил на квадроцикл и завел мотор. Но когда я поднял глаза на дорогу, идущую вдоль оврага, то понял, что нам на нее не взобраться. Склон был слишком крутой, а спуск с другого края оврага был прегражден каменистой россыпью. Мне оставалось только ехать вдоль обрыва в надежде, что ложбина рано или поздно поднимется к горной тропе.
Дождь лил все сильнее, и колеса скользили по размытой земле. Все силы я бросил на то, чтобы забыть страшное лицо Хазара и захороненного в кустах Пату. Я старался думать о чем-нибудь другом: о спасении собственной шкуры; о стальных трубах, которые бандиты доставали из контейнеров и водружали себе на плечи; о Хазаре и его планах на наш лес. Но как я ни старался, Пату не шел у меня из головы. Я представлял, как он лежит там, скрючившись в неестественной позе, мертвый.
Я затряс головой, чтобы отбросить эту страшную мысль, и попытался сконцентрироваться на дороге. Надо было найти пологий склон, чтобы побыстрее выбраться на тропу и вернуться в долину Черепов.
Мне предстоял долгий путь назад. Дорога в гору заняла целый час, а спускаться в такую темень и дождь мне пришлось бы часа четыре, не меньше. Все зависело от того, как скоро удастся вернуться на дорогу. Главное, на обратном пути не слететь в еще один овраг. Или того хуже — не встретиться с Хазаром и его бандой. Что, если они услышат шум двигателя и погонятся за мной со своими базуками?
Я старался вспомнить папину карту, чтобы найти обходной путь в долину Черепов, но мне на ум пришла только поляна, отмеченная красным крестом. Наше с папой секретное место. Добираться до него было каких-нибудь два километра, значит, я мог отъехать еще на два километра дальше от Хазара. К тому же я уже поднимался в нужном направлении, и самым верным решением мне казалось спрятаться в папином тайном месте и переждать там до утра. С рассветом я вернулся бы в долину. Без добычи, но зато живой.
А может быть, мне посчастливилось бы подстрелить утром оленя или кого помельче. Я с радостью бы принял от леса и куропатку, и даже зайца. Если повезет, то кроме захватывающего рассказа я принесу из леса трофей.
С такими мыслями я добрался до конца оврага и выехал на дорогу. Остановив квадроцикл, я измерил взглядом извивающуюся узкую тропу, ведущую под гору. Потом повернул голову на дорогу, поднимавшуюся к отмеченной на карте поляне. Снова посмотрев вниз, я вспомнил события этого вечера.
Домой или на охоту?
Куда ехать?
К Хазару с его винтовкой или… Решение пришло само.
Огненная буря
Квадроцикл набирал скорость. Накинутая на плечи камуфляжная сетка, как плащ, развевалась на ветру. От холодного ветра так слезились глаза, что даже шапка намокла по краям. Ночь уже окутывала гору, дождь свирепствовал. Рев мотора заглушал все звуки леса, и казалось, что на свете не существует ничего, кроме ужасных воспоминаний у меня в голове. Но нужно было прогнать все мысли прочь и сосредоточиться на главной цели — спасении.
Отъехав примерно на километр от вертолета, от Хазара, я включил фары и помчался по рассекавшей тьму дорожке света. Капли дождя сверкали в лучах прожекторов и разбивались о мои плечи и голову. Ливень барабанил по квадроциклу и безжалостно топил дорогу, грозясь превратить ее в грязевую реку. Справа и слева от меня мелькали деревья, и в носу ощущался терпкий запах хвои, земли и истлевшей листвы.
В мысли все время норовил забраться призрак Пату, тянувший за собой множество сомнений. Что, если я ошибся в выборе? Может, стоило рискнуть, проехать мимо той поляны? Нужно ли было последовать первому порыву и вернуться в долину Черепов? Что, если?..
В-УУУ-Ш!
Мои мысли прервал громкий звук, перебивший даже рокот квадроцикла. Я запрокинул голову и увидел поднявшийся из-за деревьев белый дымовой след артиллерийского снаряда. За ним — еще один.
В-УУУ-Ш!
Третий, четвертый.
В-УУУ-Ш! В-УУУ-Ш!
Стреляли у меня за спиной, оттуда, где остался вертолет. Как гигантские фейерверки, взлетали трассеры, прочерчивая в воздухе белые полосы. Я сбросил скорость и, прикрыв лицо рукой, стал всматриваться в испещренное следами выстрелов небо. Через несколько секунд его осветила слепящая глаза зарница, следом послышались глухой рокот и скрежет. Я как будто заехал в эпицентр грозы.