Большая книга о счастье и благополучии

Лууле Виилма

По логике вещей, заболеть должен был заклятый враг, ведь это он причинил зло. Такова научная, она же материалистическая, логика.

Невидимость нельзя доказать научным способом, она доказывает себя сама и, как водится, таким образом, что с научной точки зрения можно утверждать: «Нет, это невозможно». Наука пытается восполнить пробелы, ссылаясь на исключения. Потребуется много времени, прежде чем новое научное открытие докажет, что исключение на самом деле являлось закономерностью. Кто поверил своему сердцу, тот поступил правильно, даже если не ведал ни о каких научных открытиях.

Цепляние за свою положительность исключает возможность научиться мыслить сердцем.

Это, в свою очередь, исключает видение собственных ошибок и желание признать, что в людях мы видим себя.

В каждом человеке живет потребность прощать, потребность освободиться от плохого. Потребность эта столь же стара, как и человечество. «Я прощаю тебя за причиненное мне зло» — так обычно понимается суть прощения. Подобное прощение облегчает сердце ребенка и примитивного человека, ибо они подсознательно прощают от всего сердца.

Но человечество развивается. Интеллигентный человек говорит: «Да, я знаю, что должен простить, и я прощаю, но что это дает? Человека все равно не переделаешь». Прощением он сделал бы благо себе, но этого он не знает, ибо наукой это не доказано. Стать искренне сердечным и рассудительным ему мешает ум. Ум погубит умного, если тот не осознает, что в понимании жизни он ничем не отличается от пещерного человека.

С повышением уровня развития из-под гнета ума все чаще прорывается подсознание, давая знать хозяину, что законы развития от Бога и их необходимо соблюдать. Ход развития учит искать причину и следствие в самом себе.

Повышение качества жизни диктует необходимость и более совершенного отношения к прощению.

Это означает, что нужно не прощать обидчика за то, что он причинил зло, а нужно просить у него прощения за то, что своими плохими мыслями вы спровоцировали его сделать вам плохо.

Большинство преступлений рождается именно так. Преступнику нужно простить то, что у него отсутствует самоконтроль, отчего он среагировал на провокацию животными инстинктами. Он мог бы быть умнее и не делать этого. Простите и себя за то, что в принципе вы – такой же, как и он.

Обидчика следует поблагодарить от всей души за то, что он раскрыл вам глаза и дал возможность приступить к искуплению растущего долга кармы. Без его вмешательства вы остались бы незрячим. И в завершение нужно попросить прощения у своего самого верного друга, пребывающего в терпеливом ожидании, – тела за то, что своей глупостью причиняли ему страдания.

В ходе освобождения стрессов вы мало-помалу начинаете постигать, что есть хорошо и что есть плохо, а по отдельности они не существуют. Начинаете понимать различие между благим поступком и благодеянием. Истинное благодеяние забывается быстро. А благо, творимое с тем расчетом, что когда-нибудь, когда я окажусь в беде, мне тоже помогут, запоминается и со временем требует все большей платы за услугу. Беда еще не нагрянула, а хороший человек жалуется, что он всегда всем делал добро, а ему никто добра не делает. Так хороший дающий превращается в плохого мздоимца, постоянно всем напоминающего, что они перед ним в долгу. А еще хуже, если ради своего доброго имени он держит претензии при себе.

Прощение, идущее от сердца, превращает несчастливое прошлое в счастливое будущее.

Об обучении и учебе

Все люди желают быть хорошими и творить добро. Все, что делается, является приобретением житейского опыта, т. е. учебой. Кто считает себя глупым либо верит тем, кто считает его глупым, тот старается

проявить себя хорошим в учебе. Кто отучился и считает себя достаточно умным, тот делает доброе дело, обучая других. Родитель учит ребенка, и это естественно. Мы не спрашиваем, есть ли у родителя на это полномочия. Когда мы вверяем обучение ребенка взрослому, мы желаем быть уверенными в том, что у учителя есть соответствующий документ. А когда некий взрослый желает обучать других, то у него должны иметься уже особые документы. Мы, испуганные люди, верим бумажке, но не верим человеку. Бумага – это то, за что можно зацепиться, если мы намерены призвать другого к ответу. Вначале обязываем, затем призываем к ответу. Испуганный человек всегда норовит браться не с того конца.

Лучшим учителем для умного является глупый, у которого нет никаких бумаг, удостоверяющих его право на преподавание. Умный, который это сознает, становится рассудительнее, ибо он мог бы добиваться справедливости, однако отыскал жизненную истину и ее распознал. Так что все мы являемся учителями и учениками в большой школе жизни, одну часть которой составляют всевозможные учебные заведения. Становись мы все смелее, у нас отпала бы потребность в подобных учебных заведениях. Замена мрака страха на духовный свет открыла бы нам мудрость Всеединства в той мере, в какой мы способны эту мудрость использовать. К сожалению, наши страхи растут, поэтому учеба нам дается труднее.

Кто старается проявить себя в учебе с хорошей стороны, тот учится для родителей и учителей. Возможно, он так никогда и не догадывается, что явился на свет учиться для себя и удовлетворять собственные потребности. Даже если искренне сожалеет о своей невежественности.

Всякий ребенок, рождающийся на свет, прежде всего является учителем. Он приходит научить неуравновешенных от страхов взрослых тому, как стать уравновешенными.

Родители умнее ребенка.

Ребенок рассудительнее родителей.

Родители должны научить ребенка уму.

Ребенку нужно научить родителей рассудительности.

Ребенок учится у родителей.

Родители не учатся у ребенка, ибо считают рассудительность глупостью.

Поэтому ребенок сразу же превращается в ученика. Сперва для умных родителей, затем для умных учителей. От учителей ребенка зависит, каким учителем будет когда-нибудь сам ребенок. Это означает, что качество преподавания важнее содержания самого урока. Все бывают учениками и становятся учителями. Поэтому важно, чтобы учитель был уравновешенным. Уравновешенный учитель способен научить учеников уравновешенности.

Совершенная уравновешенность являет собой идеал. Каждый день своей жизни максимально приближаться к точке равновесия и идти дальше вблизи от нее – вот к чему следовало бы стремиться. Кто старается делать добро в мыслях, словом либо на деле, тот проживает день счастливо и спит спокойно, восстанавливая за ночь физические силы. Мы же, преследуемые страхами, к сожалению, пролетаем мимо точки равновесия и не понимаем, отчего страдаем то от плохого, то от хорошего.

Человечество не умеет в законах природы видеть учителя. Иными словами, не умеет следовать в направлении, указанном рукой учителя и опираясь на эту руку. Зато мы умеем превращать возвышающую помощь в унизительный приказ. С нашим умом мы научились шарахаться из стороны в сторону, словно в темном лесу, а в учителя себе выбираем столкновение с препятствиями.