Большая книга ужасов – 39
Шрифт:
За гаражами, к моему огромному удивлению, стоял склад, а возле него сухонький дедушка по-прежнему курил папироску, держа в руке сетку с бутылками.
– Что за чертовщина! Он же должен быть там, – и я оглянулась назад. Голова медленно начинала идти кругом. – Хотя, может быть, это не тот склад, и не тот старик. Почему в школе не преподают ориентирования на местности? Вот так заблудится ученик какой-нибудь в трех гаражах, вернется из-за этого поздно, а учителя потом начнут: «Почему ты не все уроки выучил?»
Пока я стояла как вкопанная на одном месте, пытаясь собраться с мыслями
Передо мной стоял вовсе не старичок. Передо мной стояло то самое лохматое серое чудовище из зеркала. Маленькими желтыми огоньками светились два его глаза.
Я бросилась бежать. Не знаю, что нужно было от меня этому существу, но интуиция подсказывала, что ничем хорошим наша встреча не закончится, если я немедленно не скроюсь.
Я вновь пересекла пустырь, протиснулась между гаражей, и вот уже, казалось, должна быть улица, но вместо нее снова гаражи, заброшенный склад, вновь дикий пустырь, улица с обгорелыми домами… Чудовище неслось за мной по пятам, оно лихо перепрыгивало через гаражи, одним большим прыжком перелетело пустырь, ведь у него были не человеческие ноги, обутые в неудобные для бега ботинки, как у меня, а мохнатые лапы с огромными когтями, как у какого-нибудь зверя.
Я хотела спрятаться от него за одним из разрушенных домов и хоть немножечко перевести дух, но зацепилась за что-то и растянулась на грязной мостовой. Моя сумка упала где-то в стороне, искать ее не было времени. Я поднялась и, слыша за собой рык страшного преследователя, скорее понеслась без оглядки дальше. Но пробежала всего несколько метров. Мои ноги уже заплетались от страха и усталости, и я вновь упала, в этот раз на какой-то газон с пожухлой травой. И чудовище тут же настигло меня. Его огромная когтистая лапа вцепилась в мое плечо и с силой рванула на себя.
– А-а-а! – отчаянно закричала я. За плечо тряхнули еще сильнее, и что-то теплое захлопало меня по лицу. – А-а-а! – снова крикнула я и раскрыла глаза. Прямо передо мной стояла Машка. Одной рукой она трясла меня за плечо, а другой легонько хлопала по щекам.
Я замотала головой, смотря на знакомые предметы.
«Так я что же, до сих пор еще в Машкиной комнате?!» – не могла поверить я.
– Ух, Машка, мне такой реалистичный сон снился, как будто я решила дорогу сократить, а там этот черт… то есть не черт, то есть он… и как вцепится!..
– Все с тобой ясно, надо было тебя раньше разбудить, чтоб ты от чертей не бегала, – ответила Никитина.
– А ты уже поболтала с Пашей?
– Да давно уж. Захожу – ты спишь, я тебя будить не стала, решила дать тебе отдохнуть.
Я посмотрела в окно. За ним действительно было уже темно и шел дождь.
– Давай я тебе зонт дам? – предложила Маша. – Иди домой коротким путем, чтоб меньше намочило. Знаешь, как дворами пройти через гаражи?
– Нет! – испуганно вскрикнула я. – Я пойду по улицам, где много людей, а то еще заблужусь и нападет на меня кто-нибудь!
Подруга смерила меня недоумевающим взглядом.
– Странная ты какая-то, нервная, напуганная… Знаешь, за мной скоро Пашка зайдет, мы договорились с ним вместе до гаража его отца дойти, ему там помочь родителю надо. Давай мы тебя проводим. Это почти по дороге.
Благодаря Марии и Павлу я без приключений вернулась домой. Мама была уже дома и готовила ужин. При ней звонить Еремее мне не хотелось. Ведь услышав, что меня что-то пугает, мама тут же пресечет мои занятия с колдуньей, раз и навсегда запретит заниматься чем-то подобным, а мне так хочется стать настоящей ведьмой! Родители сначала не разрешали ходить к Еремее. Они упорно не хотели соглашаться на магические уроки – на их взгляд, сплошную ерунду и шарлатанство. И только когда знахарка пришла к нам в гости и сама поговорила с ними, они уступили уговорам этой доброй, рассудительной женщины.
Улучив момент, когда мама пошла к соседке за специями, я бросилась к тумбочке в прихожей, где лежала газета с номером сотового телефона Еремеи. Зная, что всякий мамин поход к тете Гале на три минуты затягивался на час, а то и больше, я решила позвонить колдунье.
Но газеты на тумбочке не было. Неужели мама ее выбросила? Я побежала на кухню и заглянула под раковину. В мусорном ведре был новый черный пакет, а на дне одиноко лежал огрызок яблока.
– Ну, е-мое! – протянула я. – Ну, почему я сразу не переписала номер в записную книжку, а еще лучше – не внесла в память своего мобильного!
От такого огорчения я налопалась шоколадных конфет и окончательно решила не учить ни историю, ни географию. Переписала задачи по геометрии из «Готовых домашних заданий», и все.
Когда я, по-прежнему вся в расстроенных чувствах, уже собиралась ложиться спать, позвонила Машка. Она сообщила, что ее мама привезла с книжной ярмарки учебники, которые ей, как представителю классного комитета, поручили купить для нас. Подруга просила, чтобы я зашла за ней завтра и помогла донести до школы все эти книги.
– Их же двадцать две штуки, на весь наш класс закуплено, а у меня всего две руки плюс своя сумка, – объясняла Маша. – А папа меня утром проводить не хочет, потому что он и так каждый день опаздывает на работу, где его за это ругают, а от Данилки, сама знаешь, помощи просто так не допросишься. Он заявил, что понесет часть книг только в том случае, если я верну его веселый задачник и подарю свои щипчики для выщипывания бровей и машинку для подкручивания ресниц. Юный Кулибин утверждает, что они ему необходимы для изобретения новой модели мышеловки.
– Хорошо, я тебе помогу, – согласилась я, – а брату утром пригрози, что расскажешь родителям о какой-нибудь его проделке. Может быть, испугавшись возмездия, он все-таки возьмет в свой рюкзак несколько книг.
Несмотря на то что я устала за день, мне не спалось. Я очень боялась нашествия гигантских пауков, появления полузверя-получеловека и то и дело пристально вглядывалась в темные углы комнаты и прислушивалась. К середине ночи усталость все же взяла свое, и я задремала. Проснулась я от странного шороха. Сначала я подумала, что странно тикают часы, но, поднеся будильник к уху, поняла, что он стучит абсолютно нормально. Тогда что же это?