Большая книга ужасов 54 (сборник)
Шрифт:
Честно говоря, я не переношу Светку Акулиничеву — она ябеда, постоянно сует нос в чужие дела и к тому же хвастает, что рисует лучше всех в классе. Но даже ее я бы не смогла оттолкнуть и сказать: «Умри, потому что это целесообразно». Наверное, я просто очень глупа…
А Незнакомец в Черном продолжал:
— Даже я начинаю верить в счастливый конец. София оказалась бессильна перед злом, ибо в ее сердце бушевали слишком сильные страсти. А ты свободна от них, Виктория. Так иди вперед и ничего не бойся.
Берег моря. Облака, похожие на набитые пухом мешки. Между острыми
— Барышева…
Сперва я приняла крик за голос встревоженной чайки, но зов повторился и прозвучал более отчетливо.
— Барышева! Виктория!
Две тоненькие фигурки стояли на уступе скалы и размахивали руками. А потом я карабкалась по скользким камням, и Светка даже протянула мне руку, помогая подняться.
— Ребята, я за вами.
— Вика, мы никуда не идем, — сказал Сережка, а Акулиничева кивнула головой, подтверждая его слова.
— То есть как — не пойдете?
— Это единственный способ изменить судьбу. Мы были у Предсказателя и прочитали в книге судеб всю свою жизнь — с той роковой минуты, когда взяли книгу, и до последнего вздоха. Мы знаем все.
— Значит, отсюда удастся выбраться?
— Я говорю только о нас со Светкой. О тебе — помолчим. Но лучше бы нам не возвращаться. Когда знаешь будущее, жизнь теряет смысл, — Сережка подошел к обрыву, швырнул камешек в штормящее море. — Тебе повезло, что ты не заглянула в эту книгу.
— Не все так грустно. Один мой знакомый рассказывал о воде забвения. Ее используют… — я вовремя умолкла, вспомнив, что водой из Леты отбивали память у древнегреческих мертвецов, — короче, выпив ее, забываешь все лишнее. Есть предложение отправиться за ней с максимально возможной скоростью.
— Мы никуда не пойдем! — решительно произнесла Акулиничева.
— Вода не поможет?
— Мы ничего никому не скажем, — добавил Ивойлов.
— Пойми, мы узнали не только свои судьбы, но и судьбы тех, кто живет рядом. Нам известно, как ты будешь жить и как умрешь. Не спрашивай ни о чем.
— Я все равно пойду за этим напитком, возможно, он поднимет вам настроение. Подскажите хотя бы, в какую сторону двигаться.
Они молча пожали плечами — спорить было бесполезно, и я отправилась туда, куда глядели глаза. В голове звучали стихи: «И память юного поэта поглотит медленная Лета, забудет мир меня…» Где могут бродить души мертвецов — на кладбище, в аду? Нет, парень в длинном плаще говорил именно о царстве мертвых, жаль только, адреса не оставил. Вы не подскажете, как пройти в царство мертвых? — ничего не скажешь, хороший вопросец. Кстати, насчет адреса… Солнце заходит на западе, перевозчик требует оплаты, билет в один конец — эти слова и есть ключ к разгадке.
Подумав так, я решила идти на запад. И в этот момент выяснилось, что я стою на самом солнцепеке и мою макушку палит раскаленное добела полуденное солнце. Пейзаж переменился — море отступило вдаль, под ногами вилась растрескавшаяся от жары тропинка, а вокруг росли незнакомые южные деревья.
Тропа привела в рощу, к небольшому, вытекающему из расщелины скалы роднику. У самой воды сидел мужчина. Его пальцы разделяли пенящийся поток на тонкие, мелодично звеневшие струи, казалось, что эти руки заставляют петь воду лесного ключа. Я не видела лица мужчины — только волнистые черные волосы, очень похожие на шевелюру Незнакомца. Он сидел, не двигаясь, но даже со спины чувствовалось, что настроение у него, мягко говоря, неважное. Я подошла ближе и хотела спросить, могу ли чем — то помочь, но вместо этого неожиданно задала тот самый, еще недавно казавшийся прикольным вопрос:
— Вы не подскажете, как пройти в царство мертвых?
— Нам по пути. Можешь составить мне компанию.
«Неужели он так шутит? — подумала я. — Вряд ли, скорее говорит чистую правду. Но что живому делать среди мертвецов? Хотя у меня — то дело нашлось…» Я представилась и разъяснила цель своего похода. Человек, сидевший у источника, наконец — то поднял голову — он оказался очень похожим на Незнакомца. Впрочем, я бы сказала, что это и был Незнакомец, но, вспомнив недавнюю встречу с графом Дракулой, решила воздержаться от поспешных выводов.
— Мое имя — Орфей. Моя любимая жена Эвридика погибла от укуса змеи. Когда случается такое горе, у человека есть выбор — он может умереть, воссоединившись с любимой, а может научиться жить без нее. Но дело не во мне… О, если бы ты знала Эвридику, то поняла бы, что ей не место в царстве мертвых, она должна жить, видеть свет, и ее смерть — ошибка. Я хочу вернуть любимую к жизни, даже если мне придется остаться там вместо нее.
— Вряд ли мне удастся вам помочь, — я вздохнула, — но у меня есть опыт борьбы со всевозможной чертовщиной, и если он понадобится…
— Спасибо. — Орфей поднялся, закинул на плечи холщовый мешок. — Нам пора в путь.
Судя по уверенной походке, все — таки это был Незнакомец. Только выглядел он еще мрачнее, чем обычно, представляя собой ходячее воплощение тоски и уныния. Я так увлеклась раздумьями о Дракуле, Незнакомце в Черном и Орфее, что вернулась к действительности, только услышав пугающий рев. Тропинка привела к водопаду, низвергавшемуся в глубокое ущелье. Дна этого гигантского разлома рассмотреть так и не удалось — его скрывали непроходящие сумерки.
— Нам надо спуститься вниз, чужестранка.
Такой спуск невозможно забыть. Круглые, скользкие от брызг валуны то и дело срывались из — под ног и летели в бушующую бездну. Рев воды оглушал. Задрав голову, можно было увидеть радугу, повисшую над водопадом. А мы по доброй воле оставляли далеко вверху краски и свет и спускались туда, где нас ожидали только мрак и печаль.
Потом мы стояли на покрытом галькой берегу реки, неподалеку от бурлящей стены водопада. Удивительно, но бешеный поток не нарушал спокойствия широкой полноводной реки. Ее гладь была абсолютно неподвижна и напоминала огромное, кристально прозрачное стекло с неприятным сероватым оттенком.