Большая книга ужасов – 58 (сборник)
Шрифт:
«Все неправда, все неправда, – сама себя убеждала Лена. – Ничего нет. И быть не может. Я сплю. Давно сплю. Мамочки… Как страшно!»
Под собственное бормотание, так и не выбравшись из-под одеяла, Лена уснула.
В раскрытое окно весело защелкал соловей.
Глава II
Подготовка к празднику
Когда соловья сменили зяблики, над лагерем разнеслась бодрая песня горна.
– Подъем! – На пороге палаты девочек стояла улыбающаяся Наташа. – Поздравляю с первым утром первой смены.
Лена
– Ну как, барабанщица крепко охраняла ваш сон? – все так же лучезарно улыбаясь, поинтересовалась вожатая.
– Какая барабанщица? – потянулась Катя Павлова.
– Я вчера рассказывала, – удивилась Наташа.
– Не помню, – во весь рот зевнула Павлова.
«Везет, – с завистью подумала Лена. – Мне бы все забыть. Вот классно было бы».
Ночное наваждение вновь встало перед ее глазами. Она осторожно поднялась на скрипучей кровати, подтягиваясь к подоконнику. На самом краю, у рамы, валялись каменные белые крошки. Налетевший ветерок смахнул их на улицу.
– А чего вчера шумели? Спать не давали, – не открывая глаза, спросила Гусева.
– Начальнику плохо стало, врача вызывали.
– Помер?! – ахнула Марина.
– Что ты, – рассмеялась Наташа. – Жив, конечно.
– Почему не встаем? – В дверном проеме возник Максим, второй вожатый их отряда. – Быстренько встали и отправились знакомиться с территорией.
– А завтрак? – удивилась вечно голодная Павлова.
– Завтрак проспавшим не полагается, – уходя, бросил Максим.
Все тут же вскочили, началось встряхивание одеял, взбивание подушек, суматошное одевание и уборка кроватей.
После завтрака отряд собрался в беседке.
– Значит, так. – Наташа еле добилась тишины. – Сейчас мы идем осматривать территорию, а потом готовим номер для вечернего концерта в честь начала смены.
– А кто уже знает лагерь? – лениво спросила Гусева.
– Тот помогает мне показывать его новичкам, – тоном, не терпящим возражений, отрезала Наташа.
– За мной! – крикнул Максим, спрыгивая с бортика беседки и исчезая в кустах. Ребята, кто перепрыгивая через перила, кто скатываясь по ступенькам, вывалились на улицу и затрещали кустами. Последними уныло шагали Глебов и Щукин.
– Быстрее, – торопила их Наташа.
Друзья побрели еще медленнее.
Отряд растянувшейся толпой выполз на центральную дорожку и побрел к линейке. Когда приятели догнали их, Максим уже закончил что-то рассказывать и бодро зашагал к сцене. Здесь он свернул в сторону и полез через кусты. Отряд сгрудился у обрыва, с интересом рассматривая заросшее осокой болотце.
– Что это? – спросил кто-то.
– Это старица, – бросил Максим. – Лагерь построили так близко к реке, что вода стала подмывать территорию. Тогда русло реки отвели в сторону, сделав петлю. Здесь у нее старое русло, старица. А посередине остров.
При этих словах Глебов толкнул Щукина. Тот, не поднимая головы, слабо кивнул.
– Ух ты! – вздохнули в голове колонны. – Что это?
Ребята качнулись вперед. Под лучами солнца, раскинув перекладины, показался крест.
– Строители оставили, – мимоходом сообщила Наташа, увлекая всех дальше.
Внизу брызгами света их встретила река.
– Купаться можно? – вырвались вперед мальчишки.
– Завтра, завтра! Все будет завтра! – захлопала в ладоши Наташа, чтобы привлечь к себе внимание.
– А там что? – закричали добежавшие до берега первыми.
На противоположном берегу среди яркой зелени виднелись темные стены недостроенных домов.
Наташа прищурилась, вглядываясь.
– Там тоже лагерь строили. Но когда русло реки изменилось, вода разрушила берег и недостроенные здания стали оседать. Так все и бросили.
– Ничего подобного, – гордо выпятив подбородок, заявила Гусева. – Не так все было. – Заметив, что вокруг нее собрался кружок жаждущих услышать правду, она начала рассказывать: – Когда начали строить новый лагерь, то на этом месте сначала убили беспризорную девочку.
– Зачем? – удивилась Павлова.
Услышав про убийство, Лена шарахнулась прочь от Гусевой, но любопытство заставило ее остановиться – все-таки интересно было узнать, почему не достроили лагерь. Она шагнула обратно, налетев на замершего Ваську. Тот зло посмотрел на нее и исчез в толпе девчонок.
– Так всегда делают, – уверенно качнула головой Гусева. – Когда начинают строить лагерь, убивают ребенка.
– Ага, – хмыкнул Глебов. – А когда строят жилой дом, то взрослого? Чушь.
– Крест видел? – метнулась к нему Гусева. – Там девочку и похоронили. А потом стали строить лагерь. Но девочка стала являться строителям и убивать их по одному – кому голову отрежет, кому сердце вырвет. Оставшиеся в живых испугались и убежали куда глаза глядят. С тех пор, кто бы туда ни пришел, всех потом находили мертвыми. Поэтому в старый лагерь никто и не ходит. Каждое полнолуние девочка выбирается из своей могилы и бродит по развалинам в поисках новой жертвы.
– Ерунда! – бросил Глебов.
– Ты попробуй сходи туда ночью, – усмехнулась Гусева. – Тогда и поговорим.
– Ну, были мы там. И чего?
– А то, что не жилец ты, Глебов, на этом свете. Понял?
– Ой, испугала.
– Ребята, – позвала издалека Наташа.
Кружок распался. Девчонки побежали за вожатой, оставив друзей на берегу.
– Слышал? – тихо спросил Васька.
– Подумаешь, – равнодушно буркнул Серега. – Чушь все это. Можно сходить к кресту и посмотреть, что там такое. Наверняка просто так стоит.
Ребята уже повернули к старице, когда их перехватил Максим.
– Куда? – весело прищурившись, спросил он.
– Гуляем, – мрачно доложил Глебов.
– Замечательно. Только гуляйте вместе со всеми. – Вожатый развернул ребят в сторону удаляющегося отряда.
Щукин выразительно покосился на Глебова. Когда это их останавливали слова взрослых?
Отряд вдоль речки обогнул лагерь и подошел к центральным воротам.
– Вот и она, – махнула рукой в сторону кустов Наташа.
Там, среди густой зелени, была видна облезшая белая статуя.