Большая книга ужасов - 5
Шрифт:
– Убью, – спокойно сказала Прокопьева и, взяв стрелу покрепче, начала ее движение по направлению к моей груди.
Стрела взметнулась в воздухе, намереваясь вонзиться в мое сердце.
Мне конец.
Глава X
Кровавый финал
Выстрел прозвучал неожиданно. Его я ждал меньше всего.
Хватка Лилии Владимировны ослабла. Стрела с шелестом упала на сухие листья. Следом за этим звуком я услышал тихий мягкий шлепок. Я сразу же понял, что произошло. Осторожно обернулся, догадываясь о том, что увижу за спиной. Прокопьева
Я перевел взгляд на Даниила. Он смотрел то на меня, то на кровавое пятно географички, то на стрелу, лежавшую в листьях.
Мы с Даниилом взглянули на Аллу. Она в свою очередь смотрела на Прокопьеву. Девушку била крупная дрожь. В руке она держала пистолет.
– Я... убила ее... – пробормотала Алла и выпустила оружие. Оно упало рядом со стрелой. Очень символично.
Качаясь из стороны в сторону, девушка подошла к нам поближе.
– Я ее убила... Убила... Боже...
Лилия Владимировна зашевелилась. Сжалась калачиком. В ее глазах отражалась полная луна. Мы склонились над ней.
– О... о... охотники... всегда... всегда умирают незаслуженно... такова наша участь... – вырывались слова изо рта моей учительницы географии. Она тяжело, прерывисто дышала. – Вопреки всем... законам жизни... плохие... убивают хороших... Как это... смешно... Но знайте, обязательно найдется кто-то, кто все же уничтожит вас, поганые волки... Вам нет места на земле...
Лилия Владимировна вздрогнула. Замерла на несколько секунд и обмякла. Ее руки покоились поверх раны на груди.
Мы молчали. Даниил закрыл глаза географички и пощупал пульс.
– Она... мертва... – как-то удивленно сказал оборотень.
«Потомственная охотница на оборотней умерла», – подумал я.
Алла заревела.
– Не плачь, девочка, не плачь... Ты поступила правильно. Я благодарен тебе. Она хотела убить моего сына.
– Меня посадят в тюрьму за уби-и-ийство... – прорыдала Алла. – У-у-у-у... Зачем я это сделала? Я не подумала... Я хотела помочь... Ужас...
– Не плачь. Не бойся. Я... возьму ее смерть на себя, – вздохнул Даниил. – Мне нечего терять. Я – оборотень, зверь... Все будут думать, что ее просто утащил оборотень в свое логово...
– Господи! Я убийца... Я не верю... Надо же, я убила человека... Нет, я не верю...
– Чем ты ее? – поинтересовался я, все еще ощущая на шее холодное прикосновение стрелы. До меня тоже еще не совсем дошло, что ради меня убили человека. По-настоящему убили!
– Серебряной пулей...
– Серебряной пулей? – удивился я. – Она же действует только на оборотней...
– Сама по себе пуля действует на всех. Не важно, серебряная она или нет. Пуля всегда остается пулей. Человека хоть серебряная, хоть золотая, хоть обычная убьет, – ответил за Аллу Даниил. – Ну, а оборотням серебряная страшна вдвойне...
Алла промолчала.
– Спасибо, что спасла мне жизнь, – обнял я девушку. – Я твой должник.
Уже потом, вспоминая этот разговор, я думал, что все происходило как-то неестественно. Как в каком-то фильме. Надо было говорить что-то другое... Но я сказал именно так: что я должник.
Сухова утерла слезы и улыбнулась:
– Если идти, то идти до конца. Тогда, в палате, я же дала обещание, что помогу тебе когда понадобится. Вот и помогла... Убила человека...
Даниил накрыл тело Прокопьевой ветками и подошел к нам.
– Мы должны успеть в школу до полуночи, – произнес он. – Я не могу позволить, чтобы мои сородичи погибли.
– А может, не надо их спасать? – устало спросила Алла. – Может, оно и к лучшему?
– А что, если среди них будут на концерте обычные люди? – Даниил представил Алле ее же аргумент.
– Но Прокопьева говорила, что слова-стимулы действуют только на оборотней.
– Объявление в Интернете могли прочитать не только оборотни, но и обычные подростки, – проговорил Даниил. И добавил: – Вы же прочитали.
– Но мы далеко не обычные... – уже не так уверенно проговорила Алла. – Егор оборотень, я тоже имею к вам отношение.
– Все равно спасти невинных надо, ведь среди тех, кто пришел на концерт, есть и скрытые оборотни. Помнишь, Прокопьева рассказывала про директора банка? Если бы она не доказала ему, что он оборотень, он так бы и прожил всю жизнь, не зная о своей крови... Подумай, Алла. Подумай!
Алла растерялась. А когда все осмыслила, сказала:
– Едем.
И мы поехали.
Как назло, когда мы уселись в машину Аллы, она вдруг забарахлила – категорически отказалась заводиться. Наша компания собралась идти до школы пешком, но Алла еще раз решила крутануть ключом в замке зажигания. Драндулет чихнул пару раз и заурчал мотором. Мы запрыгнули обратно в салон и на полной скорости помчались в город.
На территории школы гремела музыка, яркими огнями светились разноцветные прожектора, периодически крики фанатов-оборотней заглушали музыку. Действо чем-то напоминало июньское: именно в то время в школе проходят выпускные вечера, из школьного двора так же громко раздается музыка, а округа освещается прожекторами...
В углу школьного двора сейчас располагалась огромная сцена. Тысячи фанатов ждали своих кумиров и «разогревались» под мелодии менее известных диджеев. С очень большим трудом нам удалось протиснуться к входу в здание школы. Как только мы оказались внутри, сразу стало тише. Можно было спокойно разговаривать и слышать собеседника.
– До двенадцати осталось двадцать минут, – сообщила Алла.
– Где же может находиться эта проклятая кнопка? – озадачился Даниил.
Я подумал и ответил:
– Прокопьева же была директором школы. Скорее всего кнопка где-то в ее кабинете.
– Бежим туда! – скомандовал Даниил.
Мы ворвались в комнатушку секретарши, после которой следовал директорский кабинет. Нас ждало огромное разочарование: дверь оказалась закрытой.
– Вот черт! – воскликнула расстроенно Алла.
Даниил схватил тяжелый стул, на котором обычно сидела секретарша, и с размаху ударил им по двери. Безрезультатно. После второго удара она сотряслась, а после третьего и распахнулась.