Большая книга женской мудрости (сборник)
Шрифт:
Рассмотрим сущность урока – невидимую сторону матери, ибо невидимое определяет действительность. Характер матери приведен в таблице:
Видите, какой большой урок жадности таится для ребенка в невидимом. В течение долгого времени ребенок должен накапливать энергию жадности, прежде чем жадность станет видимой, а затем еще взращивать ее до степени страданий. Тогда через жадность ему выпадет испытание, из которого он сделает вывод, что жадность – это плохо.
Видимое большое хорошее матери этого ребенка, то есть невидимое большое плохое, дало ребенку мудрость через серьезную болезнь.
Женщина, которая не умеет или не хочет дать в полной мере напиться жаждущему, никогда не станет источником вечной жизни. Мужчина, который в спешке прибегает лишь напиться, никогда не получит чистой воды.
Вторая мать внешне неуступчива и сварлива. Из-за ее характера в семье постоянно бывают ссоры, и домочадцы переносят это с трудом. Постоянно кто-то болеет, но затем поправляется и опять идет своей дорогой. Время от времени мать становится до неузнаваемости очень хорошей и уступчивой, особенно если кто-то заболевает. Ребенок даже хочет болеть, чтобы насладиться этой добротой. Такой ребенок получает свои жизненные уроки в лице многих быстротечных болезней, от которых он снова и снова оправляется.
Видимое большое плохое, или невидимое большое хорошее его матери, дало мудрость через легкую болезнь.
Третья мать внешне крайне лжива. Все, что она говорит, оборачивается ложью. Невидимая сторона лживости – честность – может быть неведомой всем, даже ей самой. Она даже может ненавидеть себя за то, что всякий раз, приготовившись к честному разговору, она говорит прямо противоположное. Она не сознает, что ненавидит внешний глянец, поскольку чувствует за ним ложь, и ее речь служит протестом против подобного двуличия. Она умеет лишь бороться с ложью, не понимая того, что борьба увеличивает лживость.
Но ребенок выбрал именно такую мать с ее сложными уроками. Родившись, ребенок сразу обрел мудрость, поскольку крайне негативная черта матери уже не нуждается в увеличении – критическая отметка достигнута. Мать – это половина ребенка. Хотя все говорят, что эта мать плохая, все же для ребенка она хорошая, так как ребенок умеет в плохом распознать хорошее. Он ощущает материнский протест против ложной честности, смысл которого – оставаться честной перед самой собой. Вот и получается, что мать, ненавидя нечестность, сама становится демонстративно лживой. Ребенок любит свою мать. И даже если все хорошие люди ополчаются против его матери и отводят ребенка из плохого дома в хороший детдом, то ребенок сбегает оттуда к своей матери. Для ребенка мать остается хорошей до тех пор, пока общественное мнение не задавит это чувство.
Отец – это движение. Мать – помеха на дороге.
«Дорогие матери и дорогие дети!
До тех пор, пока заблуждающийся человек учится через страдания, мать и должна быть преградой на пути. Преграда – это то, что заставляет напрягаться и делает из нас думающего человека. Лишь самостоятельным и правильным преодолением препятствия достигается результат, представляющий вечную ценность для духа. Чем больше уготовила Вам мать душевной боли, тем большую потенциальную возможность возвыситься духом дает она Вам. Это понимают лишь те, кто многое прощал своей матери.
Если же кто считает мать плохой, во всем виноватой, пусть запомнит, что мы сами выбрали ту мать, которую имеем. Мы сами поставили перед собой столь высокую жизненную цель, а теперь отказываемся стремиться к ней.
В каждом человеке живут родители его мечты. Они такие хорошие и красивые по сравнению с настоящими. Контраст между ними столь разителен, что, оплакивая свою горькую участь, хочется умереть. Желание умереть для многих детей служит тем убежищем, где проливаются особенно горькие слезы. Тем самым тело помогает маленькому человечку облегчить душу. Видите, здесь опять всплыло понятие “душа”. А ведь душа – это мать.
В последнее время мне довелось стать свидетелем радости многих уже пожилых людей. Они приходили ко мне и рассказывали, что, простив свою мать, вдруг обнаруживали, что именно она и оказалась матерью их мечты. “Она самая, моя собственная, я это чувствую. Ошибиться я не могу!” – восклицали они с искренней радостью. Для них началась новая жизнь.
Любовь ребенка к матери – величайшая любовь на свете. Тот ребенок, который, простив своей матери, ощутил эту любовь в своей душе, познал величайшее счастье».
Из книги «Прощаю себе. Без зла в себе»
Через собственную мать в ребенка входит Бог.
Если читать Виилму небольшими, совсем небольшими порциями – как афоризмы, не длиннее страницы, – то смысл во всей его глубине уловить легче. А вот когда это 100 и более страниц текста, спрессованного как стихи или, вернее, как выверенная детально точная справочная информация – конечно, нужно достаточно много времени и немалые усилия для понимания.
Лууле Виилма не тот автор, которого можно читать в метро. Если уместно дать рекомендацию собирающемуся прочесть ее книги: принимайте «гомеопатическими дозами» не больше страницы-двух за один «подход». «Подход» как термин у штангистов на «взятие веса», подходят к 100– килограммовым штангам. Эта смелая женщина в самом деле, взяла на сердце и несла больше полувека непомерный груз ИСТИНЫ.
Луиза Хэй
Сама виновата
Через четыре года, после открытия Гурджиевым Г. И. Института Гармоничного Развития Личности на вилле Шато дю Приер под Парижем. Через год после набора первой группы первых будущих учителей «Науки Разума» Эрнста Холмса (февраль 1924).
В год с создания в Индии ашрама Шри Ауробиндо, рождения Карлоса Кастанеды и теории квантовой механики, в год смерти великого мистического поэта Райнер Мария Рильке…
8 октября 1926 года в простой лосанджелеской семье Хэй (переводится: «сено») родилась первая девочка – Луиза.
Если родители развелись, когда ей было полтора года, можно представить, какие были эти 18 месяцев, что она провела с родным отцом… Светлая память и ему, и ее маме, и отчиму, от которого родилась единственная сестра Луизы – его любимица. Они жили, как умели. Грустная история детства Луизы, можно сказать, банальна: новорожденная сестричка полностью затмила диковатую, полюбившую одинокие прогулки Лу.