Большая коллекция рассказов
Шрифт:
Разумеется, я ничего не мог ответить ему на это.
V. КАМИНЫ И ПЕЧИ
Обитатели северо-восточных стран Европы очень странные люди. В холодные вечера они как ни в чем не бывало сидят на воздухе и постоянно пьют что-нибудь горячее, преимущественно чай, а в морозные дни стоят с папиросами в зубах на площадке трамвая, несущегося по ледяному воздуху со скоростью пятнадцати миль в час, и упорно отказываются войти в вагон. В железнодорожных вагонах, где такая жара, что прямо можно испечься, они, наоборот, настаивают на том, чтобы окна оставались наглухо закрытыми, и с видом замороженной трески кутаются
В своих домах они держат окна герметически закупоренными в течение нескольких месяцев, а от их печей пышет таким зноем, что к ним опасно подходить, если вы не желаете обжечься. Путешествия расширяют кругозор; между прочим, они могут внушить нам, британцам, ту истину, что наши соотечественники вовсе не так глупы, как их рисуют. Было время, когда я, сидя с вытянутыми ногами перед камином, в котором ярко пылали дрова или уголья, внимательно слушал людей, которых считал всезнающими, распространявшихся на тему бессмысленности и разорительности наших английских обычаев.
Они объясняли мне, что весь жар от огня совершенно бесцельно выходит наружу через широкие трубы наших каминов. Я не решался возражать им, что чувствую себя перед моим камином вполне тепло и уютно. Я готов был признать, что меня согревают вовсе не дрова, а моя британская глупость и упорство. И в самом деле, как же огонь может согревать меня, когда вся его сила уходит прямо на воздух? Конечно, только теплота невежества могла согревать кровь в моих вытянутых перед «холодным» огнем ногах. Они уверяют меня, что если я чувствую себя тепло и уютно, то лишь потому, что сижу перед огнем и гляжу на него; а попробуй я сесть в стороне от камина – сразу почувствую совсем другое.
Тогда я не решался возражать на это, а теперь скажу, что у меня совсем нет надобности сидеть на другом конце комнаты, потому что места возле камина совершенно достаточно не только лично для меня, но и для всех тех, которые мне близки; что каминный огонек является приятным объединяющим центром семьи и друзей. А мне продолжали расписывать все прелести печки, стоящей посередине комнаты и равномерно распределяющей по ней тепло посредством тянущихся вокруг стен железных, покрытых пылью и сажей труб. Такая печь дает возможность сидеть по всем углам и вместе с тем вдыхать тяжелый, очень вредный запах.
С тех пор я имел немало случаев на практике ознакомиться с этими «культурными» печами, которые мне так расхваливали, но остался при своей любви к нашим, хотя и старомодным, «негигиеничным», «бесцельным» и «разорительным» открытым каминам. Мне нужно, чтобы тепло уходило в трубу, вместо того чтобы оставаться закупоренным в комнате, причинять мне головную боль и заставлять столы вокруг меня ходить ходуном. Я люблю, чтобы огонь был открыт; люблю, когда возвращаюсь домой с холода, чтобы огонь встречал меня веселым блеском и треском и как бы говорил мне: «Что, дорогой хозяин, холодно на дворе? Иди и садись против меня. Закури трубочку, протяни ко мне озябшие руки и поставь на решетку закоченевшие ноги. Я их моментально согрею».
Я все это проделываю и блаженствую.
Мне нужно иметь чего-нибудь такое, что приятно грело бы спину, когда я, повернувшись ею к камину и засунув руки в карманы, стою и разглагольствую перед своими слушателями. Я не чувствую ни малейшей потребности в торчащей где-нибудь в углу, за диваном, высокой белой штуке, видом и запахом напоминающей семейный склеп. Может быть, такая штука и гигиенична и равномерно распределяет тепло, но она мне не нравится. Положим, не отрицаю, есть у нее свои преимущества;
Внутреннее устройство этих печей таково, что требует особого уменья с ним обращаться и особо тщательного наблюдения. Если вы не знаете специального секрета этих печей и переложите топлива, то они производят взрыв; а если не подложите топлива вовремя и огонь вдруг погаснет, прежде чем вы успели принять меры, повернув что-то внутри, печь опять-таки дает взрыв. В домах, где обзавелись этими печами, часто возникают такие сцены.
– Ах, боже мой, взрыв в столовой! – испуганно восклицает хозяйка, выскакивая из-за стола.
– Нет… кажется, в спальне, – неуверенно возражает хозяин, также срываясь с места.
В гостиной, над вашей головой, начинает сыпаться штукатурка, а висящая против вас картина подвигается по направлению к вам.
– Нет! нет! – в свою очередь кричите вы, поднимаясь с такой стремительностью со стула, что опрокидываете его. – Взрыв произошел в здешней печи… Это просто перемещение звука…
Подхватив на руки детей, бегут вон из гостиной, в которой все трещит и валится. Потом посылают за печниками и тратят порядочные деньги, чтобы иметь покой в течение нескольких дней хоть в этой комнате, пока будут взрываться по очереди печи в других.
Говорят, германские печи очень экономичны. Может быть. Но лично мне они в одну зиму обошлись в пятьдесят фунтов.
Северо-восточные европейцы постоянно хвастаются своими «рациональными» печами. Одни комнаты отапливаются у них так называемыми «голландскими» печами, в других красуются железные, питающиеся исключительно коксом и… картофельными очистками! Если вы вздумаете предложить им что-нибудь другое, они от негодования лопаются. Кухонные же печи питаются исключительно дровами; попробуйте угостить их коксом, – они откажутся служить.
Особенно причудливы и коварны бельгийские печи; у них дверка вверху и дверка внизу, и они похожи на перечницы. Все их благополучие зависит от дверок. По временам они чувствуют потребность в том, чтобы верхняя дверка была открыта, а нижняя закрыта, или наоборот; по временам же – чтобы обе дверки были открыты или же закрыты.
Правильно обращаться с этими печами может только местный уроженец, с раннего детства уже приспособившийся к их капризам. К счастью, они довольно мирные и редко взрываются; они только сильно горячатся, сбрасывают с себя крышку и раскидывают по всей комнате горячие уголья. Собственно говоря, эта печь или, вернее, грелка, обретается в железном шкафчике с двумя дверками. Когда вам нужно согреть комнату, вы отворяете дверки и выдвигаете эту грелку. Когда воздух достаточно нагрелся, следует осторожно вдвинуть грелку обратно на место. Нередко при этой операции все сооружение опрокидывается, горничная, с простертыми к потолку руками, испуганно взвизгивает и громко начинает призывать на помощь. Прибегают кухарка и поденщица и в свою очередь разражаются воплями. Потом все три женщины бегут за водой. Пока происходит вся эта суматоха, вы решаете немедленно заменить эту причудливую печь обыкновенною, которая хотя иногда и взрывается, но к которой вы все-таки более привыкли.