Большая волна
Шрифт:
Когда закончилась поминальная служба, с покойником простились, положили в гроб цветы, которыми был убран столик у изголовья усопшего, и закрыли гроб крышкой. Первый гвоздь вбил в нее Сэн, затем гвозди забивали остальные присутствующие в порядке очередности. Бить старались из всех сил: существовало поверье, что того, кому удастся забить гвоздь двумя ударами, ждет большой успех в будущем.
Шесть человек вынесли гроб из дома, ногами покойника вперед, и понесли к месту кремации. Монах шел впереди и нес дощечку с новым именем усопшего.
После кремации прах покойного сложили в урну, начиная с останков костей ног и заканчивая головой. Урну поместили в ящик из белого дерева и накрыли белой тканью. Сэн взял этот ящик, отнес в дом и поставил на алтарь. Там прах Сотобы должен был находиться сорок девять дней, ибо в течение этого срока душа усопшего обречена скитаться между земным и загробным миром, подвергаясь различным испытаниям на каждый седьмой день (поэтому Сэн заранее пригласил монаха, чтобы тот приходил читать молитвы на седьмой, четырнадцатый, двадцать первый, двадцать восьмой, тридцать пятый, сорок второй и сорок девятый день после смерти Сотобы). По истечении сорока девяти дней урну с прахом Сотобы следовало похоронить на деревенском кладбище.
Измученная, заплаканная Йока уснула вскоре после того, как закончились поминки. Сэн плотнее укрыл ее одеялом, поворошил угли в жаровне и собирался уйти в свою комнату. Однако маленький Такэно, лежавший возле матери, окликнул его:
– Дедушка Сэн, не уходите, пожалуйста!
– Ты не спишь? – сказал Сэн.
– Мне страшно, – прошептал Такэно.
– Чего ты боишься?
– Там, в той комнате, стоит этот ящик… А вдруг дедушка Сотоба придет туда? Ведь в том ящике лежит то, что осталось от него.
– Ты боишься мертвых, Такэно?
– Очень боюсь! – воскликнул мальчик. – Тетя Мацуо из деревни рассказывала мне, что мертвые, которые умерли недавно, часто ходят по ночам. У них бледно-синие лица и стеклянные глаза, а руки такие холодные, что если они прикоснутся к тебе, твое сердце превратится в ледышку, и ты тоже умрешь. Тетя Мацуо говорила, что в позапрошлом году в деревне умер бондарь, и душа его никак не могла успокоиться. Он каждую ночь ходил по домам, очень страшный, его не останавливали даже закрытые окна и двери. Сестра тети Мацуо сама видела его. Она спала в доме одна, ее муж уехал в город. Ночью, во сне, ей показалось, что муж зовет ее. Она проснулась, открыла глаза, а перед ней стоит мертвый бондарь. От страха она не могла даже кричать. Бондарь был ужасный, и от него исходил белый свет. Он, бондарь, сказал, что жители деревни плохо относились к нему, и плохо похоронили его, за это они будут наказаны. Потом он пропал, а сестра тети Мацуо три дня не могла сказать ни одного слова, думали, что она вообще не сможет больше говорить. А после в деревне начали умирать люди, в каждом доме, где появлялся мертвый бондарь, умерло по одному человеку. Это рассказала мне тетя Мацуо… Дедушка Сэн, это правда, что мертвые ходят по ночам? Куда девается человек, когда он умирает?
– Хорошо, малыш, я расскажу тебе про это, чтобы ты знал и не боялся. Только будем говорить тихо, а то как бы нам не разбудить твою маму. Она так устала за последние дни. Бедная, когда она вернулась с тобой из деревни и узнала о смерти Сотобы, – что с ней было!
Сэн вдруг всхлипнул, вытер глаза, тяжко вздохнул, а потом уселся на постель маленького Такэно.
– Слушай же, малыш. Я расскажу тебе, куда девается человек, когда умирает. Ты, действительно, должен это знать. Как нас учат мудрецы, в нашем теле, малыш, есть два начала: грубая материя и жизненная сила, которую которая передается через эфир…
– Через что передается? – переспросил маленький Такэно.
– Через эфир. Запомни, это важно. Эфир есть повсюду – в воздухе, в камнях, в море, – но там он находится в скрытом состоянии…
– В скрытом? – опять переспросил маленький Такэно.
– Да, в скрытом. Он есть, но его трудно найти, однако каждый человек имеет свое эфирное тело, помимо тела из кожи, костей и мышц.
– У меня тоже есть эфирное тело? – спросил маленький Такэно.
– Конечно, малыш. Так вот, смерть – это полное отделение эфирного тела от тела из кожи и костей. Даже частичного отделения эфирного тела достаточно, чтобы вызвать бесчувственное состояние. А полное отделение вызывает неминуемую смерть, поскольку жизненное начало не может более воздействовать на физическое тело без своего проводника.
– Ага, понятно, – проговорил маленький Такэно.
– Вскоре после смерти (обыкновенно через три дня) эфирное тело в свою очередь покидается душой, как второй труп, – продолжал старик Сэн. – Этот второй труп носится поблизости от первого трупа, то есть тела из кожи и костей, – и рассеивается по мере того, как последний разлагается. Увидеть эфирный двойник не трудно, так как нервного возбуждения, вызванного страхом, иногда достаточно, чтобы усилить восприимчивость и сделать эфирные формы видимыми.
– Значит, мы сейчас можем увидеть дедушку Сотобу? – маленький Такэно съежился под одеялом.
– Нет, малыш. Его тело сожжено, а в таком случае эфирный двойник пропадает немедленно.
– А-а-а, ясно, – с облегчением протянул маленький Такэно.
– Правда, остается астральное тело.
– Еще одно тело? – вскрикнул маленький Такэно.
– Тише, тише, малыш, ты разбудишь маму. Да, у каждого человека есть еще астральное тело – сосредоточение его высших переживаний, чувств и мыслей. Оно светится в темноте, отчего Просветленные Духом по ночам видят сплошное сияние: они видят, как везде, подобно светлячкам, мелькают астральные тела. Астральное тело сохраняется долго, поэтому, теряя тело из кожи, костей и мышц, а также своего эфирного двойника, человек сохраняет всё остальное – никакого изменения в его действительной личности смерть не производит. Он остается таким же живым, даже более живым, чем мы с тобой, малыш, только он не может дать о себе знать, потому что лишился языка, губ, легких – всего, что дает нам возможность говорить. Он существует в форме более тонкой, недоступной для восприятия человека, живущего в земном мире.
– Недоступной? Значит, мы не можем увидеть дедушку Сотобу? – переспросил маленький Такэно.
– Ни ты, ни я, ни твоя мама не можем увидеть его, – кивнул Сэн. – Вот если бы мы были Просветленные Духом…
– Как хорошо, что мы – не Просветленные Духом! – горячо прошептал маленький Такэно.
Сэн тихо рассмеялся и погладил мальчика по голове.
– Какой ты еще глупенький. Радуешься тому, чему надо огорчаться… Но продолжим разговор о жизни после смерти. В астральном мире человек задерживается более или менее долго, смотря по большей или меньшей силе его страстей. Если вся его жизнь была посвящена только тому, чтобы служить своим страстям, тогда его пребывание в этой области будет очень продолжительное. Астральное тело соткано из волнений и страстей, и если во время земной жизни мы работаем над укреплением этого тела, оно станет для нас – после смерти – крепко построенной тюрьмой с толстыми стенами.
Но все преходящее имеет свой конец, и рано или поздно человек покидает и свою астральную оболочку. Когда очищение свершилось, дурные чувства изжиты и отброшены, человек переходит в следующую сферу, в небесный мир, унося с собой туда из астральной природы только те наклонности или скрытые зародыши, которые определят состав его астрального тела в последующем воплощении.
И здесь, в высшем мире, пребывание его будет продолжительным или кратковременным, судя по тому, чем была его жизнь на земле. Если его жизнь была сильна и благородна, если он выработал в себе высокие чувства, он будет жить очень долго в небесной сфере. Здесь мы воспримем неизреченную гармонию сфер и войдем в сношение с ангелами; именно здесь мы можем осушить до полного насыщения чашу познания.