Больше чем люди
Шрифт:
Она уже все узнала, что можно было узнать в этом месте. Узнала, что если долго не мигать, когда хочется мигнуть, глаза начнут болеть. Если оставить их открытыми дольше, они будут болеть все сильнее. А потом, если все еще их не закрывать, они неожиданно перестанут болеть.
Но в роще слишком темно, чтобы понять, могут ли глаза тогда видеть.
Джейни узнала, что если очень долго сидеть неподвижно, тело начнет болеть, но потом перестанет. Однако тогда нельзя шевелиться, потому что начнет болеть очень сильно.
Когда волчок вращается, он стоит вертикально и передвигается. Когда
Когда Джени счастливо проводила время с близнецами, она вращалась, как юла. Когда мама пришла домой, юла остановилась и начала раскачиваться. Когда мама отправила Джейни в постель, юла раскачивалась все сильнее. Когда девочка спряталась здесь, ее внутренний волчок подпрыгнул и забился. А сейчас он почти неподвижен.
Джейни проверила, насколько сможет задержать дыхание. Перестала делать глубокие вдохи, только легкие и поверхностные, пропустила вдох, пропустила выдох. Постепенно промежутки стали длительней периодов дыхания.
Ветер шевельнул ее юбку. Но Джейни ощутила это движение как очень далекое. Как будто между ним и ее ногами тонкая подушка.
Волчок, из которого уходила жизнь, вращался все медленней и медленней, край его касался пола. И наконец он остановился.., и начал вертеться в противоположную сторону, но медленно и немного и остановился, и снова немного в другую сторону; очень темно, чтобы чему-то вертеться, но даже если увидишь, ничего не услышишь, слишком темно.
Тем не менее она покатилась. Повернулась на живот, потом на спину, боль сжала ей ноздри, заполнила живот, словно содовой водой. Джейни ахнула от боли, но ахать - значит дышать, и она вдохнула снова и вспомнила, кто она. Снова повернулась, не желая этого, и что-то похожее на маленькое животное пробежало по ее лицу. Джейни слабо сопротивлялась. Она обнаружила, что рядом с ней не воображаемые маленькие животные, а настоящие, реальные. Они шепчутся и воркуют. Джейни попыталась сесть, и маленькие животные сзади помогли ей. Девочка наклонила голову и почувствовала на груди тепло собственного дыхания. Одно маленькое животное погладило ей щеку, она подняла руку и поймала его.
– Хо-хо, - сказало оно.
По другую сторону к Джейни прижалось что-то мягкое, маленькое и сильное. Оно сказало:
– Хи-хи.
Джейни одной рукой обняла Бонни, другой Бинни и заплакала.
Лоун пришел за топором. Голыми руками немного сделаешь.
Выйдя из леса, он увидел изменения на ферме. Как будто раньше она жила только серыми днями, а сейчас ее осветило солнце. Все цвета стали намного ярче, чище и отчетливее запахи амбара, запахи растительности, запахи древесного дыма. Кукуруза устремилась к небу с такой силой, словно грозила оторваться от корней.
Где-то на склоне рычал и подвывал почтенного возраста грузовик-пикап Продда. Пройдя вдоль края поля, Лоун спустился по склону и увидел грузовик. Он стоял на паровом поле, которое Продд, очевидно, решил вспахать. К машине был прикреплен плуг, с которого
– Парень, я думал, мы тебя больше не увидим. Ты так ушел.
– Тебе нужна помощь, - сказал Лоун, имея в виду грузовик.
Продд неверно его понял.
– Еще бы, - сказал он, счастливо улыбаясь.
– Пошли на ферму, посмотрим, чем ты сможешь помочь. О, я все делаю сам, Лоун, поверь мне. Конечно, помощь мне не помешает. Но мне нравится делать самому. Работать, я хочу сказать.
Лоун поднял кирку. Подтолкнул камни под колесо.
– Садись за руль, - сказал он.
– Погоди, пока ма тебя увидит, - говорил Продд.
– Как в старые времена. Он сел за руль и включил двигатель. Лоун повернулся спиной, прижался к станине, взялся за нее руками и, когда включилось сцепление, поднял. Корпус поднялся, насколько позволили задние подвески, колесо завертелось. Лоун откинулся. Колесо нашло опору, и грузовик, раскачиваясь, передвинулся на твердую почву.
Продд вышел из кабины и посмотрел в яму - неудержимое, но бесполезное стремление человека, который подбирает осколки разбитой чашки и прикладывает друг к другу. Раньше я говорил, что ты родился фермером, - улыбнулся он. Теперь я знаю. Ты был гидравлическим подъемником.
Лоун не улыбнулся. Он никогда не улыбался. Продд прошел к плугу, и Лоун помог ему присоединить прицеп к грузовику.
– Лошадь пала, - объяснил Продд.
– Грузовик в порядке, но хотелось бы мне, чтобы такое не случалось. Половину времени приходится его выкапывать. Надо бы купить другую лошадь, но знаешь: я все откладываю на то время, когда появится Джек. Думаешь, меня расстроило, что я потерял лошадь?
– Он посмотрел на дом и улыбнулся.
– Больше меня ничего не расстраивает. Ты завтракал?
– Да.
– Ну, поешь еще раз. Ты ведь знаешь ма. Она нас не простит, если не накормит тебя.
Они пошли в дом, и ма, увидев Лоуна, крепко обняла его. В Лоуне что-то неприятно шевельнулось. Ему нужен топор. Ему казалось, что все остальное решено.
– Садитесь, а я приготовлю завтрак.
– Я тебе говорил, - сказал Продд, глядя на нее с улыбкой. Лоун наблюдал за женщиной. Она отяжелела и выглядела счастливой, как котенок в коровнике.
– Чем ты сейчас занимаешься?
– спросил Продд.
Лоун посмотрел ему в глаза и прочел ответ.
– Работаю, - ответил он. Неопределенно пошевелил рукой.
– Там.
– В лесу?
– Да.
– А что делаешь?
– Лоун молчал, и Продд добавил:
– Ты нанялся? Нет? Значит охотишься?
– Охочусь, - ответил Лоун, зная, что этого будет достаточно.
Он поел. Со своего места он видел комнату Джека. Кровать исчезла. Ее место заняла другая, маленькая, не длиннее его руки, закутанная в светло-голубую ткань и марлю со множеством нашитых оборок.