Больше чем огонь
Шрифт:
Флаер Ашателона, описав дугу влево, остановился прямо напротив воздушного катера Кикахи. Машины почти соприкасались носами. Ашателон должен был затормозить уровнем ниже, но ошибся в расчетах. Однако времени на упреки не было. Кикаха сосредоточенно высматривал внизу Хрууза, но тщетно.
Увидев Дингстета, распростертого лицом вниз возле массивного аппарата у дальней стены, Кикаха издал глухой стон. Руки Дингстета были связаны за спиной. Вокруг машины и тела тянулись кровавые следы.
Хрууз, должно быть, вышел из зала раньше, чем преследователи добрались до него, или же скрылся через врата. Последнее казалось более
Кикаха и его спутники подлетели к аппарату, возле которого лежал Дингстет, приземлились и вылезли из флаеров. Манату Ворсион велела Вематолу встать у двери на часах, чтобы лишить Хрууза удовольствия вернуться и застать их врасплох. Потом она вместе с Ашателоном обошла вокруг аппарата. Кикаха тем временем повернул Дингстета лицом вверх.
— Ранен в плечо и ногу, — сказал Кикаха, подняв к великанше голову. — Пульс еле прощупывается.
— Хрууз удрал буквально только что, — заметила Манату Ворсион. — Кровь еще совсем свежая.
Кикаха начал было подниматься — и вдруг потерял равновесие. Ему почудилось, будто он летит вниз на скоростном лифте. Выпрямившись, он взглянул сквозь шлем великанши в ее искаженное тревогой лицо. Она раскрыла рот — но не успела вымолвить и слова, как раздался оглушительный взрыв.
Пол вздыбился навстречу Кикахе, с силой ударил его, потом прогнулся и треснул под его упавшим телом. Смутно, словно в тумане, Кикаха заметил, как массивный аппарат съехал с места, отшвырнув Ашателона в сторону. Потом Кикаху что-то ударило в спину, и он потерял сознание. Последнее, что он слышал, был оглушительный грохот лавины и его собственный слабенький крик.
ГЛАВА 21
Боль пробудила его. Болели голова, нос, шея, спина и правый локоть. Ног, начиная от бедер и ниже, он практически не чувствовал — ощущал только придавившую их тяжесть. Сквозь шлем, припорошенный тонкой пленкой белой пыли, был виден развороченный пол. Большая трещина проходила прямо под Кикахой. Нос его приплюснуло к шлему. Облизав губы, Кикаха ощутил привкус крови.
В помещении было тихо, только откуда-то издалека донесся один-единственный приглушенный стон. Кикаха крикнул. Ему ответила тишина.
Он попытался перевернуться, но не смог: ноги были прижаты к полу. Извиваясь верхней частью тела, Кикаха заметил зеленые сапоги, торчащие из-под кучи цементных плит, усыпанных всякими другими обломками. Сапоги, как и вся остальная комната, были покрыты пленкой пыли, но Кикаха все же разглядел, что они зеленые. Такие сапоги были только у Ашателона.
Опустив голову и повернув ее вправо, Кикаха уперся взглядом в металлическую балку, зависшую в дюйме от шлема. Оторвавшись от стены, балка, очевидно, стукнула его по голове и покорежила шлем. Удар швырнул его на пол, причем балка чуть было не раздробила ему плечо.
Кикаха силился выбраться из-под тяжести, пригвоздившей его к полу так, будто на ноги ему надавили пальцы титана. Истощив последние силы и едва дыша, он сделал перерыв. Ему удалось продвинуться по крайней мере на несколько дюймов. Или он выдавал желаемое за действительное?
Полежав спокойно несколько минут, Кикаха возобновил попытки. И вдруг увидел прямо перед собой громадные
— Лежи тихо, Кикаха. Я постараюсь поднять эту балку с твоих ног.
Сапоги исчезли. Кикаха услышал кряхтение, нецензурную брань, и наконец великанша сказала, задыхаясь:
— Не могу. Пойду приведу сюда флаер, если сумею отыскать его в этом бедламе, и попробую поднять ее с воздуха. Там в запасном отсеке должен быть трос.
Когда она удалилась, к Кикахе подошел Вематол.
— Она велела мне очистить место вокруг балки, — прохрипел клон. — Лежи и не двигайся, Кикаха. Ты ничего не сможешь сделать, пока она не вернется.
— Как будто я сам не знаю, — проворчал Кикаха. Ему ужасно хотелось пить, и перед глазами как наяву маячил стакан с ледяной водой.
Довольно долго в шлеме раздавались скребущие звуки и тяжелое дыхание Вематола.
— Возможно, ноги у тебя и не раздроблены, — проговорил наконец тоан.
— Их завалило кучей хлама, а уж потом сверху упала балка.
— По-моему, я начинаю их чувствовать, — отозвался Кикаха. — Онемение проходит.
Великанша вернулась вместе с флаером. Ей пришлось разгрести целый курган, прежде чем она нашла машину. Правда, не свою, но другие флаеры засыпало напрочь. Она помогла Вематолу убрать мусор вокруг балки, потом обмотала ее тросом — и через несколько минут приподняла так, что Вематолу удалось вытащить Кикаху из-под груза. Великанша посадила флаер и вылезла, чтобы обследовать Кикаху.
Ноги еще не слушались его. Он сидел, прислонясь к груде обломков, пока Манату Ворсион ощупывала ему ноги сквозь комбинезон. Переломов, похоже, нет, заявила наконец великанша, но ей нужно будет осмотреть его еще раз, без одежды.
— Ашателон погиб, — прибавила она.
— Странно. Мне казалось, он из тех, кто выживет в любой ситуации.
— Таких не бывает. Время побеждает всех.
Кикаха взглянул на то, что осталось от потолка. Края его в основном уцелели, но обвалившийся верхний этаж пробил посередине здоровенную дыру. Части потолка вокруг дыры держались на честном слове. Разрушенная стенка центра управления обвалилась прямо в коридор. Пока Кикаха рассматривал руины, здание тихонько дрогнуло, и по другим стенам поползли новые трещины. Дальний конец потолка с шумом рухнул, подняв тучу белой пыли, и на полу тут же выросла еще одна гора мусора, уходившая вершиной в провал.
— По-моему, нам пора двигать отсюда, — сказал Кикаха. Не успела великанша ответить, как в комнату ворвался Вематол, обследовавший коридор:
— Мы не на Земле-2!
— Что? Откуда ты знаешь? — в один голос воскликнули Кикаха и Манату Ворсион.
— Я видел небо сквозь отверстие в потолке коридора. Наверное, каменная колонна на крыше дворца обвалилась и пробила все полы верхних этажей. Дыра небольшая, но небо видно. Оно зеленое.
— Это значит… — начал Кикаха.
— Это значит, — перебила его Великая Праматерь, — что Хрууз обволок вратами весь дворец, возможно даже с прилегающей территорией, и перенес его в другую вселенную. Для такой операции нужна уйма энергии. А также времени. Очевидно, он подготовил все заранее, до того, как вернулся сюда с Дингстетом. Когда дворец перемещался, он поднялся в воздух — то ли случайно, то ли так было задумано, — а потом упал. Наверное, поднялся он не очень высоко, иначе мы бы погибли.