Больше никогда
Шрифт:
Я узнала, что он из очень состоятельной семьи. Его отец владел крупной компанией, поставляющей компьютерную технику, а также у него была сеть ресторанов. Однако, он совсем не был похож на мажора. Меня вообще очень удивила эта информация, потому как ещё когда мы работали вместе пять лет назад, он совсем не пытался выделиться и казаться крутым.
У него был прекрасный вкус, он отлично разбирался в тонкостях дизайна, стиля, в живописи. Видимо, это сказалось воспитание матери, она - известная художница.
Я заметила, что он совсем не боится физической работы. Однажды, когда я приехала
– А теперь как? ... А вот так.?... Сейчас попробую перекинуть.... Да, смотри теперь....
Он не любил обещаний, которые не мог выполнить. Если не был уверен, что сможет сдержать обещание, то говорил: "Я подумаю".
Тренировки и спорт были неотъемлемой частью его жизни. С этого начиналось его утро каждый день, кроме воскресенья.
Однажды я спросила его, как он уговорил совет директоров, чтобы именно наша компания занималась их рекламной компанией.
– Я не уговаривал, - спокойно ответил он.
– Большая часть акций принадлежит мне. Я просто сообщил им о своём решении.
В работе, суете и свиданиях с Сашей прошёл месяц. Мы подготовили проект и ждали старта рекламной компании. Все должно было начаться с грандиозного приёма, где будет заявлена рекламная стратегия на следующий год.
Глава 19
Я выбрала для приёма красное шёлковое платье в пол. Закрытое платье без рукавов, простой лаконичный крой. Струящаяся ткань заманчиво подчёркивает изгибы моего тела. Тот случай, когда все закрыто и сексуально одновременно.
Стилист завила мне волосы и подняла их на затылок так, чтобы при движении головой пряди кокетливо разлетелись в стороны. Образ дополняли чёрные открытые босоножки и маленький чёрный клатч.
Я придирчиво разглядываю свое отражение в зеркале. Ткань подчёркивает каждый изгиб, и я думаю о том, что, несмотря на тонкую ткань, трусики просматриваются. Раздумываю о том, чтобы снять их, но не решаюсь. Крашу губы красной помадой. На меня из зеркала смотрит роковая красотка.
Боже, надеюсь, все пройдёт хорошо. Я столько к этому шла, столько сил вложила. Волнуюсь страшно.
Слышу стук в двери.
– Заходи, открыто, - кричу, не оборачиваясь. Я знаю, что это Саша пришёл за мной.
В зеркале вижу, как он подходит ко мне сзади почти вплотную. Разглядывает моё отражение в зеркале, останавливает взгляд на губах, сглатывает. Ловлю его взгляд в отражении. Мы смотрим друг на друга, его глаза темнеют.
Он кладёт руки мне на плечи, мое тело прошибает электрический разряд. Атмосфера вокруг нас намагничивается, становится вязкой, напряжение почти можно потрогать руками. Он ведёт руками вниз по спине, обхватывает и сжимает талию. Из моего горла вырывается всхлип. Я продолжаю смотреть ему в глаза, как завороженная. Он ведёт руками ниже, очерчивает ягодицы, опускается на колени. Потом руками ведёт вверх под платьем. У меня сводит низ живота, напряжение пульсирует, тепло разливается между ног. Я рвано дышу, спина покрылась испариной. Он ведёт руками по ягодицам, цепляет пальцами резинку трусиков и тянет их вниз. Снимает с меня трусики, распрямляется. В зеркало я вижу, как он подносит их к лицу и шумно вдыхает. Потом засовывает мои трусики к себе в карман брюк и говорит:
– Так лучше.
– Его голос хриплый. Он возбужден, я чувствую, как он хочет меня. Вижу его желание во взгляде. Чувствую ток напряжения в его прикосновениях. Представляю, как он входит в меня, и я кричу от удовольствия. Он прерывает мои мысли своим хриплым: - Нам пора.
Да, он прав. Но как же я жалела о том, что он не пришёл пораньше!
Мы выходим из дома. Он усаживает меня на заднее сидение автомобиля, сам устраивается рядом со мной. Я замечаю, что впереди сидит водитель.
– Трогай, Валера, - говорит мужчина водителю. Машина трогается и плавно скользит по вечернему городу.
Саша кладёт свою руку мне на колено и ведёт вверх, приподнимая платье. Я смущаюсь от того, что в машине, кроме нас, есть водитель.
Рука мужчины забирается мне под юбку, он немного поворачивается в мою сторону.
– Веди себя тихо, - шепчет мне в ухо, отчего по телу пробегает разряд. Он целует меня в висок. Такой невинный поцелуй, но в этот момент он эротичнее любого другого.
Рукой раздвигает мои складочки и касается клитора, я вздрагиваю. Он напоминает:
– Тихо.
Гладит меня между ног, размазывая влагу, потом касается клитора, водит по кругу. Я начинаю ерзать бёдрами.
– Не шевелись, - шепчет на ухо.
Я замираю, стараюсь не шевелиться и не стонать, но как же это чертовски сложно!
Он ласкает меня пальцами, теребит клитор, потом возвращается к входу, немного раздвигает его пальцами и снова гладит клитор. У меня по спине струится пот. Чтобы не закричать, подношу руку ко рту и прикусываю указательный палец, глаза закрываются. Напряженное тело жаждет разрядки. Я умру, если он не даст мне её.
– Давай, детка.
– Хрипит едва слышно мне в ухо. От звука его голоса я кончаю, больно прикусив свой палец. Он вводит палец в меня, чтобы ощущать, как сжимается мои мышцы. Знаю, как он любит наблюдать за мной в такие моменты. Мои колени начинают дрожать, когда он убирает пальцы, аккуратно поправляет на мне платье.
Постепенно прихожу в себя. От мысли, что водитель мог понять, чем мы тут занимались, смущаюсь, щеки краснеют.
– Ты очень красивая, - снова шепчет Саша мне в ухо. От этих слов тепло благодарности разливается внутри. Чувствую себя самой желанной женщиной на свете. Больше не волнуюсь от предстоящего приёма. Рядом с этим мужчиной чувствую себя уверенной в своих силах.
Глава 20
На приёме яблоку негде упасть от количества гостей. Но главное, это пресса, телевизионщики, блоггеры. Какой смысл от рекламной кампании, если никто её не увидит? Список гостей я прорабатывала и согласовывала неделю. А потом ещё кучу времени и сил потратила на то, чтобы убедить всех нужных людей присутствовать. Но результат стоил того.