Шрифт:
Глава первая Похищение
1
Александр Борисович был разочарован.
Так теперь выражаются высшие государственные лица, когда где-нибудь, скажем, в другой стране что-то происходит не так, как им того хочется. И степень разочарования бывает разной — от «да ну вас всех к черту!» до «нет, ребята, этот номер у вас не пройдет!». Турецкий не являлся высшим лицом, однако погоны государственного советника юстиции третьего класса давали ему право высказывать свое разочарование именно в плане «да ну вас…», имея в виду всю так называемую третью власть вкупе. Кроме себя самого. Если же говорить конкретно, то он сейчас думал не о следователях «с земли» — вот
А причина столь негативной реакции — или, может быть, правильнее ее повод? — устроилась как раз напротив, у приставного столика возле большого письменного стола, стоящего в кабинете начальника МУРа Вячеслава Ивановича Грязнова. Сам генерал-майор милиции грузно восседал перед этим обширным полированным полем без единой деловой бумажки и со скептическим выражением на лице выслушивал жалобы «важняка» из московской городской прокуратуры подполковника юстиции Васи Чижова — так между своими или Василия Ивановича — тезки известных полководцев начиная от Чапаева и кончая Чуйковым — при официальных встречах.
Суть жалоб расстроенного следователя заключалась в следующем. Не далее как три недели назад вездесущие «газетиры», как презрительно именовал журналистскую братию еще Наполеон Бонапарт, пронюхали о громкой сенсации — пропал бывший вице-премьер правительства, а ныне президент крупнейшей в стране акционерной компании «Стройэкспортлес» Михаил Михайлович Фрадкин. По данным журнала «Евробизнес», его состояние недавно оценивалось где-то в районе одного миллиарда евро. То есть в списке российских олигархов на сегодняшний день он занимает позицию между цифрами одиннадцать и четырнадцать. Нехило, короче.
Так вот он пропал. Исчез, словно растворился без следа в ванне с серной кислотой. Был — и нет! Событие, мягко говоря, неординарное. Вообще-то бизнесменов такого уровня у нас как-то в последние годы не трогали. Вероятно, в их высоком кругу всегда имеется возможность договориться. Это если взять народишко пониже, то тут киллерам, конечно, раздолье — от изысканных ядов до профессионально выполненных радиоуправляемых зарядов, не говоря об обилии всевозможного стрелкового оружия и противотанковых ракетных устройств. Ну что ж, чем, как говорится, богаты…
Но Фрадкина не повесили, не застрелили, не утопили и не закопали в зимнем лесу. Хотя некоторые предположения в этом плане робко и выдвигались — среди низовых сотрудников компании. Наверху же хранили озабоченное и многозначительное молчание. Более того, в течение почти трех недель похитители не извещали осиротевшую компанию о причинах столь дерзкого демарша против главного ее руководителя. Ни тебе подметных писем, ни телефонных звонков. Так, во всяком случае, утверждали высокопоставленные представители лесного концерна, которым первым и пришлось общаться со следствием.
Юная супруга лесного магната — для информации, это у него четвертый брак — не знала, что и думать. Муж подбирался к шестидесяти годам, она — к тридцати. А что, вполне юная пара, можно сказать. И соотношение возрастов модное…
При этом глаза подполковника Чижова загадочно сверкнули, а крупный нос задвигался, как хоботок тапира.
«С чего бы это? — усмехнулся про себя Турецкий. — Возможно, у олигарха возобладал древнейший из инстинктов, увековеченный известным парадоксом — седина в бороду, бес в ребро?.. Но Васька-то почему „лыбится“? Не улыбается, не хихикает, не иронизирует, а именно ехидно и сладострастно „лыбится“, как когда-то выражалась дворовая шпана. Ох, что-то тут не так!..»
Итак, магнат, олигарх — называй как угодно — словно испарился. Не зная, что и подумать, компания в лице синклита вице-президентов и совета директоров приняла важное для себя решение — выдать крупную награду тому, кто сможет оказать конкретную помощь в поиске пропавшего главы «Стройэкспортлеса». Можно сказать, даже очень крупную — один миллион долларов.
Уже сам факт указывал на то, что, во-первых, никто в этой компании, видимо, все-таки не верил в возможность гибели Фрадкина, а во-вторых, считали, что причина похищения лежит в финансовых проблемах тех, кто совершил акцию. Ну, значит, и черт с вами, нате жрите свой «лимон», но верните нам Михал Михалыча!
Пока «озвучивалось» в прессе и на телевидении решение руководства компании, оперативно-следственная группа под руководством «важняка» Чижова, куда были также включены сыщики из МУРа, приняв к своему производству уголовное дело по статье 126 Уголовного кодекса Российской Федерации — «похищение человека», раскручивала немногочисленные версии исчезновения Фрадкина. И все они лежали в сфере либо служебных, либо семейных отношений президента.
«Важняк» Чижов, когда-то проходивший стажировку у Александра Борисовича, усвоил некоторые принципы своего учителя. И первый из них гласил: «Никакого почтения, тем паче — подобострастия перед сильными мира сего. Они твои фигуранты, а не ты — их». Он особенно пригодился, когда Василий потребовал представить следствию все без исключения важнейшие распоряжения президента за последнее время. Оказалось, что деятельность Фрадкина была полностью окутана плотным покрывалом «строжайшей коммерческой тайны» и оглашению не подлежала.
И тут вступал в действие следующий принцип: «Умей договариваться. Ставь фигуранта в такие условия, когда он сам вынужден прийти к выводу, что легче пожертвовать малым, нежели потерять, по выражению японцев, лицо. И все остальное — тоже».
А если и это не получалось, тогда следовал третий, наиболее действенный шаг. Принцип этого шага в свое время довольно доходчиво и точно сформулировал еще Никита Сергеевич Хрущев, и выражался он в трех словах — «показать кузькину мать». Как конкретно? Сделать их жизнь отчасти невыносимой. Бесконечные вызовы в прокуратуру, допросы, очные ставки, выявление несовпадений либо противоречий в показаниях и так далее. Когда им всем становится уже некогда работать, а мысли заняты исключительно одним — как бы самим не запутаться во вранье, фигуранты быстро дозревают до понимания того, что с правдой оно как-то спокойнее.
Принципиально проходя проторенной дорогой Турецкого, «важняк» Чижов выяснил в конце концов, что примерно за неделю — десять дней до исчезновения президент концерна обратился в суд с официальной просьбой о возбуждении уголовного дела против своего давнего, между прочим, партнера — некоего Саломатина. Генеральный директор фирмы «Краснолесье», являвшейся финансовой «дочерью» «Стройэкспортлеса», передал суда-лесовозы компании в доверительное управление другой акционерной компании — «Беломорскому пароходству», в которой был председателем совета директоров. То есть, иными словами, передал движимое имущество в управление самому себе, полагая, видимо, что теперь сможет диктовать Фрадкину свои условия. А Михаил Михайлович такой дурак, что их с ходу примет…