Большое путешествие
Шрифт:
Издательство CORPUS ®
Благодарности
Письма бабушки из путешествия стали первой, если не единственной частью семейного архива, которой моя мама, Розалинда, очень хотела поделиться с читателями Агаты Кристи. Пользуясь возможностью, хочу поблагодарить маму за увлеченность, преданность и понимание, с которым она всегда относилась к деятельности своей матери. Неизменная популярность и успех книг Агаты Кристи в последние годы – во многом результат маминого упорного труда.
Эта книга никогда не увидела бы свет без помощи таких профессионалов, как Дэвид Брон и Наташа Хьюз из издательства Harper Collins, дизайнера Рейчел Смит, а также без поддержки моей жены Люси.
Мне хотелось
Вступление
По причудливому стечению обстоятельств я сажусь за вступление к рассказу о поездке Агаты Кристи по Британской империи именно 20 января 2012 года. Ровно 90 лет назад, 20 января 1922 года, моя бабушка отправилась в путешествие, яркое описание которого сохранилось в ее фотографиях и письмах родным.
Я звал бабушку “Нима” – первая детская попытка выговорить слово Grandma, – и в этой книге буду называть ее, как привык, хотя, разумеется, описываемые события происходили задолго до моего рождения.
Огромное счастье, что эти замечательные письма дошли до нас. Перебирая семейные архивы, я испытал немалое потрясение, обнаружив, что сохранилось не так-то много интереснейших писем известных (и не очень) людей к Ниме, а ее – и того меньше. Видимо, ее письма остались у адресатов. И можно только радоваться, что ее мать, которой Нима писала чаще всего, бережно сохранила письма дочери; вероятно, спустя три или четыре года, когда прабабушка скончалась, бабушка забрала свои письма, поскольку они вместе с прочими бумагами обнаружились в семейной коллекции – а у нас в семье всегда любили писать письма! Прочитав эту книгу, вы поймете, какой восторг я испытывал, когда год или два назад впервые читал переписку, смотрел на короткие адреса и разглядывал черно-белые снимки, заботливо вклеенные в старые фотоальбомы.
Разумеется, за эти 90 лет мир изменился до неузнаваемости – в особенности те места, в которых бабушка побывала во время путешествия: Южная Африка, Австралия, Новая Зеландия, Гавайи и Канада. Причем изменились не только страны, но и то, как мы общаемся, наши деловые и семейные взаимоотношения; словом, сама социальная среда стала совсем другой. Пожалуй, отдельные обстоятельства путешествия и люди, принимавшие в нем участие, показались бы странными даже своим современникам, но, несмотря на это, перемены все же очень ощутимы.
Взять хотя бы майора Э. А. Белчера, одного из главных действующих лиц, не считая моих бабушки с дедушкой. До того как отправиться в путешествие, он служил инспектором по поставкам картофеля. Майор всегда отличался непростым характером. Его непредсказуемость и безалаберность причинили чете Кристи немало беспокойства во время путешествия. Должно быть, друзья и коллеги Белчера вздохнули с облегчением, узнав, что он намеревается уехать из Англии на целых десять месяцев! Однако находились и такие, кто в него верил, ведь затраты на поездку были весьма существенны: десятимесячное содержание группы из четырех-семи человек, исключая месяц отпуска моих бабушки с дедушкой, “бесплатный” проезд на пароходах по всему миру и “бесплатные” же поездки внутри разных стран, не говоря уже о жалованье самого Белчера и моего дедушки Арчи. В конце книги я привожу кое-какие сведения о выставке Британской империи 1924 года. Но, в конце концов, нам не на что жаловаться: ведь нам осталось интереснейшее, захватывающее и очень точное свидетельство о жизни вскоре после Первой мировой войны, написанное автором, чей талант рассказчика по сей день не знает себе равных.
Отдельно хочется сказать о способах связи. Единственными средствами коммуникации, доступными участникам путешествия, были письма да при необходимости краткие телеграммы. Ни электронных писем, ни телефонов – а значит, никакой возможности срочно связаться с родными и узнать, к примеру, как себя чувствует Розалинда, двухлетняя дочурка Нимы. Письма, как и наши путешественники, плыли на пароходах, и на доставку в оба конца требовались недели, если не месяцы, хотя в целом почта работала исправно. Но система связи в разных странах функционировала из рук вон плохо, а значит, составить расписание и маршрут было сложновато (и это еще мягко сказано). Что же тогда говорить о возможности связаться с родиной! Нима и Арчи еще до отъезда прекрасно понимали, что в течение десяти месяцев будут по сути отрезаны от дочери.
С семейной точки зрения решение супругов Кристи присоединиться к майору Белчеру было отчаянно смелым, учитывая, что с финансами у них было туго. Думается мне, предложение исходило от неугомонного Арчи, которого к тому же не устраивала его работа (а ведь по возвращении его должность могла оказаться занята!). Нима же страстно желала посмотреть мир да к тому же опасалась, что в браке с коммерсантом, у которого всего две недели отпуска в году, такая возможность больше никогда не представится. Сидя за письменным столом, я вспоминаю, как Нима всю жизнь любила путешествовать, и эта страсть заносила ее в самые разные страны – на Ближний Восток, в Северную Африку, на Шри-Ланку, в Америку и Вест-Индию, – причем иногда за ней следовало все семейство, и трудно поверить, что в 1922 году она никак не могла этого предвидеть. Бабушка еще не знала, что ее ждет, и не нам упрекать эту живую и страстную натуру за то, что она воспользовалась единственной, как ей тогда казалось, возможностью повидать отдаленные уголки земного шара, несмотря на финансовые трудности и на то, что Нима понимала: она будет сильно скучать по дочери. Стоит отметить, что домашние в те годы (в случае Нимы – мать, сестра, слуги) помогали друг другу куда больше, нежели теперь.
В общем, Нима с Арчи отправились в путешествие, превратившееся в удивительный, совершенно непредсказуемый круговорот лиц, событий и пейзажей, которые разворачивались перед нашими героями. Некоторые из мест, где они побывали – к примеру, водопад Виктория, Столовая гора или гавань Сиднея, – никуда с тех пор не делись, хотя и существенно изменились. Куда большую горечь (а я побывал во всех трех городах) у меня вызывают фотографии Хобарта, Веллингтона и в особенности Соборной площади в новозеландском Крайстчерче. Первые два не узнать в современных оживленных городах. Простой черно-белый снимок поражает меня естественной элегантностью и красотой, внушая глубокое чувство вины и сожаления о том, что прогресс уничтожил нечто действительно ценное. Конечно же, Крайстчерч серьезно пострадал от землетрясения 2011 года, но, думается мне, если бы человек, живший в 1922 году, увидел, как изменился и разросся город за истекшие десятилетия, он испытал бы те же горькие чувства, что и я.
Огромное впечатление на меня произвел тот случай, когда Нима ездила на ферму Кучин-Кучин в гости к семейству Беллов, которым (по ее словам) принадлежала большая часть австралийского скота. Беллы с их неподдельным жизнелюбием и энергичностью резко отличались от деспотичного майора Белчера, но, быть может, Ниме и вправду раньше не приходилось встречать настолько свободных, независимых и непосредственных людей, как Беллы? Она не забывала о них никогда – ни в радости, ни в горе. Помню, как в 1950-е я познакомился с сыном Фрика Белла, Гилфордом, который стал одним из самых успешных и прогрессивных архитекторов в Австралии: по его проектам построены отдельные здания, ставшие визитной карточкой гавани Сиднея, и некоторые дома в Мельбурне. Помню, как, проведя с нами выходные в Гринуэе (надо сказать, на тот момент дом отчаянно нуждался в покраске), Гилфорд на прощанье написал в книге почетных гостей: “Всегда красьте меня в белый!” Помню и то, как в Мельбурне меня пригласили на ужин в его на удивление простой дом (разумеется, белый), в каждой комнате которого по воле хозяина на стене висела только одна картина. Гостиную украшал один из самых одухотворенных пасмурных пейзажей, которые мне доводилось видеть: Рассел Дрисдейл, автор картины, подарил ее Гилфорду, который спроектировал для него дом. Неудивительно, что все семейство Беллов так вдохновляло Ниму.