Большой бамбук
Шрифт:
Поставив чемоданчики на пол, он вытащил из кармана сотовый.
— Лос-Анджелес?.. Понимаю… Нет, помощь мне не нужна.
Бульвар Голливуд
В крошечном ресторанчике в доме под номером 6200 оставались только стоячие места. Знаменитый «Фролик рум». Негромко мурлычет музыкальный автомат. Журчит разливаемая по рюмкам выпивка. Звучат громкие разговоры, и никто не обращает внимания на прикрепленный к задней стене телевизор. Подумаешь — полицейский репортаж с воздуха об очередной погоне на шоссе. Неожиданно на экране возникает ведущая, чтобы сообщить об экстренном выпуске новостей.
— Эй, смотри! — указал на экран один их посетителей. — «Без ума от кино».
Будь бар лодкой, он точно опрокинулся бы. Все бросились к стене с телевизором. Кто-то выключил музыкальный автомат. На экране появилось новое изображение: на фоне мраморной стены два человека с чулками на голове. На полу — кассетник, из которого доносится песня в исполнении Боба Сигера.
— …в эти голливудские ночи!.. на этих голливудских холмах.
Серж потянулся к магнитофону и выключил звук.
— Сегодня мы находимся на Вествудском мемориальном кладбище, где над пальмами возвышаются рекламные щиты самых новых фильмов. Однако главная здешняя достопримечательность — могилы кинозвезд: Билли Уйалдера, Натали Вуд, Дина Мартина. Здесь также можно увидеть мою любимую эпитафию, лучшую эпитафию всех времен… — Серж поднял черный оттиск надгробия, полученный притиранием.
— …он подведет нас к нашему первому гостю, Мэрилин Монро.
Две затянутые чулками головы обернулись на склеп, находившийся у них за спиной. Затем вновь повернулись в объектив.
— Это было круто, — сообщил Серж. — Мы наверняка еще вернем ее на экраны… А теперь пару слов о том, что мы ненавидим: новые специальные издания DVD, которые выходят, стоит мне купить первое «специальное издание».
— По цене «травки», — добавил Коулмен.
— Тот мужик в рекламе «ягуара», который произносит «Яг-ю-ар».
— Угу! Яг-ю-ар! — подхватил Коулмен.
— Убить засранца мало!
Бар возликовал.
— Знаменитости, которые задирают нос. — Серж отвел взгляд от камеры и посмотрел куда-то вбок. — Вроде Элли Стрит.
— Дженнифер Энистон не задирает нос, — возразил Коулмен. — Она курит «травку».
— Рассел Кроу задирает, а вот Дон Адаме — парень что надо, — продолжил Серж. — Мы как-то на днях наткнулись на него.
— Он свой в доску.
— А теперь наш следующий гость. — Серж встал и приветственно захлопал в ладоши. — Предоставляем слово присяжному номер пять!
К телекамере вышел коренастый мужчина в шортах и незаправленной в брюки рубашке для гольфа. Он что-то говорил по сотовому телефону.
Серж улыбнулся.
Мужчина в шортах сел, продолжая говорить по мобильнику.
Серж продолжал улыбаться.
Наконец мужчина завершил разговор и выключил телефон.
— Если не ошибаюсь, вы хотели услышать мое мнение по делу об убийстве в Лонг-Бич?
— Нет, — ответил Серж. — Я сказал это для того, чтобы ты пришел на нашу передачу. У тебя нет своего мнения. Ты идиот.
Коулмен набросил куртку на голову присяжному номер пять и на пару с Сержем принялся обрабатывать бедолагу кулаками.
Контингент «Фролик рум» взвыл от восторга. В темный узкий бар вошли три новых посетителя.
— Лучший бар во всем Лос-Анджелесе, — пояснил Серж. — Открыт в 1930 году, в свое время носил название «Фрэнк Финке». Буква «Ф» на вывеске сохранилась с тех самых времен. Уютное заведение, место встречи молодых звезд после съемок; они приходили сюда из расположенного по соседству легендарного кинотеатра «Пентеджис». На этой фреске можно увидеть былых посетителей. Граучо, Бетт Дэвис. — Он положил шляпу на высокий стул без спинки. — Вот здесь сидел Кевин Спейси в «Тайнах Лос-Анджелеса». Здесь все пропитано духом Чэндлера.
— Того самого чувака из сериала «Друзья»? — уточнил Коулмен.
— Реймонда, идиот. «Большой сон», «Леди в озере».
Коулмен непонимающе пожал плечами.
— Его считают родоначальником детективных романов в стиле нуар, но на самом деле это был великий юморист. Он писал классические реплики сыщиков вроде: «Я редко выпиваю. Я из тех, кто выходит из дома хватануть пивка, а просыпается на следующее утро в Сингапуре; да еще обросший настоящей бородой».
— Кого же это мне напоминает? — наморщил лоб Коулмен.
— Он писал круто сваренные детективы именно так, как они и должны быть написаны. Сегодня деться некуда от мягко сваренных.
— А в чем разница?
— В круто сваренном детективе герои ширяются героином, и им разбивают кастетом челюсти. В мягко сваренном тайну разгадывает кошка какой-нибудь старушенции. — По бару прокатилась новая волна восторга. Серж похлопал по плечу стоявшего перед ним мужчину. — Что там? От чего все так тащатся?
Мужчина указал на телевизор.
— Показывают «Без ума от кино».
— …что нам нравится: «Марк Улимитед», «Мудачье с Беверли-Хиллз», «Список Шпигеля», «Чикаго 60609»…
— Мне передача определенно нравится, — сообщил Серж.
— Мне тоже, — ответил мужичина и посмотрел на Сержа. — Мы с вами раньше нигде не встречались?
— Вряд ли.
— Нет, вы точно похожи… — Его явно сбивало с толку отсутствие чулка на голове собеседника, но тут он заметил Коулмена и Элли, и его осенило. — Это они! Элли и парни из «Без ума от кино»!