Большой десант. Керченско-Эльтигенская операция
Шрифт:
Нужно отдать должное настойчивости Бюхтинга. Несмотря на риск остаться в проливе после рассвета, он повернул свои шнельботы на север и в 06:46 начал бой с нашим отрядом. Еще перед этим открыли огонь немецкие батареи. Тем не менее все три бота сумели подойти к месту высадки и разгрузиться. В этом рейсе на плацдарм удалось доставить 3,4 тонны продовольствия и 15 человек. Шнельботы некоторое время были связаны боем с БКА-321, который в результате не смог разгрузиться. ТКА-114 катеров не видел и вел бой с огневыми точками на берегу. Немецкие катера, оттеснив бронекатер, подошли к берегу и обстреляли боты ПВО. По ним же вели огонь и немецкие батареи. 173-мм батарея 2./613, расположенная ближе всех к месту высадки, доложила об одном потопленном и одном поврежденном катере. ПВО-12 и ПВО-20 остались на берегу, причем ПВО-20 был разбит, а ПВО-12 лишь незначительно поврежден [84] . Часть личного состава погибла или получила ранения, в том числе был тяжело ранен командир отряда ботов ПВО лейтенант В.В. Подупейко. ПВО-25 забрал команды этих ботов. В это время в воздухе появилась пара «киттихауков» 30-го рап, направлявшаяся к Камыш-Буруну. Одновременно ТКА-114 наконец обнаружил шнельботы и обстрелял их. Бюхтинг посчитал, что огонь ведут истребители, решил больше не искушать судьбу и начал отход на 31-узловой скорости. Поврежденный ПВО-25 дошел до Кроткова.
84
ПВО-12 к утру 22 ноября был отремонтирован. На нем следующей ночью собирался убыть с плацдарма смененный капитаном 3-го ранга Плаксиным старший морской начальник Эльтигена Ефанов. Но утром 22 ноября в светлое время на бот за спиртом и продовольствием попытались пробраться бойцы. В результате артиллерия противника открыла огонь и бот был разбит.
Всего за ночь удалось доставить на плацдарм 5,7 тонны продовольствия и 27 человек. При этом 2 бота ПВО погибли, 3 получили повреждения, вышел из строя один ТКА. Из-за потерь в Камыш-Буруне немцы не смогли «наглухо» заблокировать Эльтиген, однако заставили 3-ю группу высадки заплатить высокую цену за каждую доставленную тонну. И вечерний, и предрассветный выходы делались в надежде проскочить в «окна» в блокаде. Но в данном случае первый выход запоздал и превратился в силовой прорыв. Второй не прошел гладко только из-за случайности. В результате боты потеряли время, прорываясь с боем, не успели разгрузиться до рассвета и дали возможность батареям расстреливать их при свете дня. Нетрудно заметить, что боты ПВО действовали успешнее других высадочных средств. Наличие зенитных автоматов позволяло им постоять за себя.
Утром 21 ноябрядля преследования шнельботов вылетели 8 Ил-2. Четверка пушечных Илов 47-го шап настигла группу Бюхтинга в 10 км восточнее Киик-Атламы. Отход катеров прикрывала пара 2 Me-109, но их связали боем истребители сопровождения (2 Як-1 и 2 Як-7Б 9-го иап). Штурмовики отработали по шнельботам без помех, но не смогли поразить маневренные цели. Четверка 8-го гшап еще могла застать шнельботы у самой базы, но получилось совсем плохо. Ведущий, старший лейтенант A.M. Дорофеев, дойдя до озера Тобечик, потерял ориентировку и повел свою группу на восток, а не на запад. Приняв Кротков за пристань у мыса Такиль, ведущий атаковал наши катера. Штурман во время атаки кричал Дорофееву, что он бьет по своим. Остальные самолеты атаки не производили. Основной удар пришелся на БКА-304, поврежденный в ночь с 10 на 11 ноября и с тех пор сидевший на мели. Катер получил новые осколочные пробоины, погиб его командир лейтенант Д.И. Фомин, два человека получили ранения. КАТЩ-081 получил две осколочные пробоины и ушел на ремонт в Сенную.
Дорофеев к моменту своей страшной ошибки совершил 86 боевых вылетов, летал ведущим в группах охотников на коммуникацию Такиль — Феодосия, накануне летал ведущим в Камыш-Бурун. Результативность удара по катерам в Кроткове лишний раз показывает, что он был опытным летчиком. Возможно, причиной ошибки стало накопившееся переутомление. Командующий ВВС ЧФ приказал разжаловать Дорофеева в рядовые, но оставил его служить в своем полку. Летчиков не хватало.
С утра воздушная разведка обнаружила, что в Камыш-Буруне остались всего 6 БДБ. Результат предыдущих налетов был нагляден, и требовалось продолжать удары. К сожалению, облачность в течение всего дня не позволяла проводить налеты. Она же помешала и корректировке артогня. Корректировщик Ил-2КР кружил над Камыш-Буруном 25 минут, но так и не смог обнаружить цель сквозь 10-балльную низкую облачность.
Пока все вражеские базы были закрыты облаками, 8-й гшап и 622-й шап сделали 30(28) самолето-вылетов с грузами для Эльтигена, сбросив около 4,5 тонны. Во второй половине дня погода чуть улучшилась. Для удара по Феодосии были подняты 12 Пе-2 и 12 Ил-2. Воздушная разведка еще утром засекла проход 6 БДБ в Феодосию с запада. Это была группа Арнольда (F329, F340, F369, F472, F559, F594) — очередное подкрепление блокадным силам.
Момент для удара по Феодосии был исключительно удачным. Там после полудня скопились 18 БДБ, не считая раумботов, грузовых барж и т. п. Однако порт оказался вновь закрыт облаками. «Пешки» безрезультатно отбомбились по Киик-Атламе, потеряв от зенитного огня два самолета (первые потери Пе-2 в ходе операции). Одновременно 6 Илов 8-го гшап, летевших на Феодосию, атаковали в Феодосийском заливе «5 БДБ». В действительности это была «боевая группа» (R37, R196, R207, R208, R216), которая вышла к Эльтигену. На R216 был пробит топливный бак, один человек получил тяжелое ранение, и раумботу пришлось вернуться в Феодосию. Пять Ил-2 47-го шап (шестой прервал вылет из-за неисправности) встретили низкую облачность, повернули назад и отработали по батарее на мысе Такиль.
Холостяков на первую половину ночи с 21 на 22 ноября запланировал минную постановку на путях БДБ из Камыш-Буруна к Эльтигену. Можно только пожалеть, что к такой очевидной и при правильной постановке дела эффективной мере прибегли слишком поздно. Командарм-18 Леселидзе еще 10 ноября просил заминировать подходы к Эльтигену с севера и с юга. Очевидно, флот, который в начале войны обжегся на постановке оборонительных заграждений, боялся стеснить себе свободу действий. Тем не менее в тот же день штаб флота отдал приказ срочно доставить малые якорные мины Р-1 из Поти. Но до первой постановки прошло почти две недели. В составе 3-й группы высадки мины мог ставить только БКА-306. Днем были установлены специальные створы общим направлением на Камыш-Бурунскую косу, на катер погрузили 14 мин. Когда стемнело, БКА-306 с Бутвиным на борту вышел в охранении ТКА-114. Все прошло по плану. Немецкие дозоры (3 БДБ и 4 раумбота) ничего не заметили.
Бутвин вернулся в Кротков и снова вышел перед рассветом во главе транспортного отряда — БКА-321 с грузами, а также стальной КАТЩ-5385 (заменил в этой роли КАТЩ-081) с гружеными ботами ПВО-21, ПВО-27 и ПВО-28 на буксире. К сожалению, в пролив спустился такой туман, что отряду пришлось вернуться.
Той же ночью произошло событие, благодаря которому наконец-то началось траление фарватера от Соленого озера к Кроткову. Отряд из 5 шхун (ЧФ МШ-23, -28, -11, -26, -24), который шел вдоль берега в Кротков, в районе Панагии потерял на мине шхуну ЧФ МШ-26 и вернулся к Соленому озеру. Попытка оставшихся шхун пройти миноопасный район в светлое время не удалась из-за огня батареи 9./613. В четыре часа дня 22 ноября отряд вышел в третий раз. В 18:40 в районе рифа Трутаева погибла на мине головная ЧФ МШ-23.
В штабе Холостякова родилась ошибочная версия, что противник выставил в районе мыса Панагия новые заграждения. В действительности подрывы произошли на старых заграждениях, поскольку точно ходить по узкому и почти не обозначенному фарватеру было невозможно, особенно судам с примитивным навигационным оборудованием в плохую погоду. Таманский фарватер на участке Анапа — Кротков закрыли. Прекратились отправка катеров на ремонт на юг и поступление подкреплений с юга. Теперь 3-я группа высадки вдобавок к своим потерям оказалась еще и отрезанной от главных сил флота. 23 ноября срочно началось траление, но оно велось малыми силами (а больших и не было) и с перерывами на плохую погоду. Только к 25 января 1944 года фарватер расширили до 3 кабельтовых, хотя проводка за тралами началась еще во второй половине декабря. До этого в случае крайней необходимости катера ходили в пролив «морским фарватером», который отклонялся от мыса Панагия далеко в море. Поскольку его никто не тралил, фактически это был не фарватер, а рекомендованный курс. Кстати, он отнюдь не был свободен от мин.
Днем 22 ноябряв районе мыса Чауда были обнаружены 6 БДБ во главе с командиром 1-й десантной флотилии Гиле. Группа шла из Феодосии к Эльтигену, после ночного дозора должна была утром 23 ноября прибыть в Камыш-Бурун на пополнение поредевших блокадных сил. Для удара вылетели две группы штурмовиков (11 Ил-2). Баржи, шедшие двумя колоннами, плотным зенитным огнем расстроили строй обеих групп. В результате серьезный ущерб нанести не удалось. Некоторые БДБ (например, F472) получили незначительные повреждения. Во второй половине дня Илы 622-го шап и 8-го гшап сумели выполнить 20(19) самолето-вылетов с грузами для плацдарма, сбросив 3,3 тонны боеприпасов и продовольствия.
Штаб 3-й группы высадки на ночь с 22 на 23 ноября готовил очередной поход ботов ПВО. БКА-321 вышел из строя и ушел на ремонт в Сенную. Три тонны продовольствия, с которыми он три раза безуспешно ходил к Эльтигену, перегрузили на БКА-306. Зато удалось отремонтировать ПВО-26 и ДБ-20. В итоге отряд Бутвина состоял из БКА-306 и стального КАТЩ-5385 с ПВО-21, ПВО-27 и ПВО-28 на буксире. Из Тамани к ним присоединились ПВО-26 и ДБ-20. В дозор к Эльтигену направился ТКА-114.
Отряд Бутвина вышел из Кроткова в пять часов вечера 23 ноябряи подошел к Эльтигену в 18:05. Выход обеспечивали И-15 62-го иап, которые из-за метеоусловий смогли сделать всего 4 самолето-вылета на подавление огневых точек и прожекторов. Кроме того, с 17:16 до 18:15 122-мм батареи БП-720 и БП-20 выпустили 12 снарядов по вражеским батареям.