Большой новый мир
Шрифт:
Если с нашей стороны Переход находился в тщательно охраняемом закрытом помещении, напоминающим бункер, то здесь вокруг был лес. Я с любопытством засмотрелась на неказистые массивные стволы деревьев с редкой листвой серо-буро-коричневого цвета. То там, то здесь попадались непонятные, но не менее унылые кустарники разной высоты и редкие пятна травы, жухлой и бледной. От созерцания природы, которой явно не хватало красок, меня отвлек появившийся из Перехода следом за мной Кирилл, который по-деловому осмотрелся и первым
— Еще никого нет?
Ни я, ни Всеслав не успели открыть рта, как на полянке появились четверо ранкаров (называть их оборотнями у меня уже не поворачивался язык), в одинаковых темных глухо застегнутых комбинезонах с какой-то эмблемой на груди. Несколько мгновений мы молча пялились друг на друга, пока самый старший из них, выделяющийся среди остальных абсолютно седой головой, не произнес:
— Я рад, что вы решили проявить благоразумие и не стали толкать нас на дальнейшие действия. Девушка идет с нами. Вы же можете отправляться домой — сегодня мы не настроены на гостеприимство.
Всеслав сразу как-то побледнел, переглянувшись с Кириллом. Тот плотно сжав губы, отрицательно помахал головой.
— Извините, но, может, стоит посветить в происходящее и меня тоже? — растерянно переводя взгляд с одного своего спутника на другого и обратно, попробовала я прояснить ситуацию. Ведь действительно непонятно, что значит эта фраза, произнесенная седовласым, и почему на нее так нездорово среагировали мои сопровождающие. Конечно, я как человек достаточно здравомыслящий допускала, что мне что-то недоговаривают… но…
Тут я замерла, забыв обо всех «но».
Именно — недоговаривают!
Внезапно пришедшее озарение показало, какой невидящей ничего дальше своего носа дурой на самом деле я была!
Ведь Всеслав был искренен. Всегда! То есть за все время не было произнесено ни одного лживого слова. А ведь так не бывает!
Люди всегда лгут. В мелочах, без злого умысла, но лгут. Все. Кроме, как выяснилось, моего недожениха.
И этот постоянный страх, легкой ноткой сквозящий во всех его четко выверенных словах…
А это значит одно — он знал, кто я на самом деле. Откуда — не понятно, но его осведомленность обо мне стала для меня очевидна.
Знал… и боялся. Почему-то боялся меня.
— Алиса… Я… — начал было Всеслав, но встретив мой полный брезгливости взгляд, который я мельком кинула на него, споткнулся на полуслове и замолк.
Вопрос, как такое могло произойти и кто еще посвящен в мою маленькую тайну, я решила отложить на потом и переключила свое внимание на седого. Он, похоже, был главным.
— Здравствуйте, уважаемые, — стараясь не позволить страху и неуверенности захватить мое сознание, я вспомнила об элементарной вежливости, буквально заставив себя посмотреть в черные, как ночь, глаза старшего ранкара — Возможно, я услышу объяснения от вас?
Тот с интересом уставился на меня, словно его удивил тот факт, что я, оказывается, умею разговаривать.
— Вы обращаетесь ко мне?
На меня одновременно обратили свое внимание шесть пар глаз, и меня охватила внезапная неловкость. Я слегка нервным движением перенесла вес с одной ноги на другую, затем посчитав эту позу неудобной выпрямилась.
— Да, уважаемый сен — максимально вежливым тоном ответила я. Нарываться очень не хотелось. Достаточно было информационного вакуума, который сулил неизвестные неприятности и тем самым пугал. Мне пришлось сделать два глубоких вздоха, чтобы не позволить панике разрастаться дальше.
— Интересно… — задумчиво произнес седовласый, не прерывая зрительного контакта.
— И мне… Очень… — я попыталась улыбнуться, так как растущая серьезность обстановки начинала уже напрягать. Получилось… никак.
— И что же интересно Вам, уважаемая сея? — вежливо поинтересовался седой. Таким тоном обычно говорят с детьми, когда интересуются их делами. Я на это реагировать не стала, сконцентрировавшись на ответе.
— Много чего… Но в первую очередь, куда это я должна идти с вами? И почему без них? — я кивком показала на своих спутников.
Ранкар почему-то смешался.
— А вам совсем не хочется следовать за нами?
— Ээээ… — расстерялась я, чувствуя его искреннее непонимание — Хочется ли мне идти одной неизвестно с кем неизвестно куда неизвестно зачем? Мой здравый смысл подсказывает, что нет. Но, развеяв даже некоторые из моих сомнений, вы могли бы исправить мой ответ на положительный.
— Удивительно…
Я, почему-то ожидающая понимания от этого уже далеко не молодого ранкара, попыталась продолжить.
— Ведь вы…
Но седой договорить мне не дал:
— Меня поразило не то, что вы приняли именно это решение, а то что вы вообще его приняли, вместо того чтобы просто посчитать мои слова руководством к действию.
Моя память услужливо подсказала, что Капля мне что-то такое рассказывала о взаимоотношениях ранкаров с их женщинами, поэтому я не стала лезть на рожон, а просто неопределенно пожала плечами. Со своим уставом в чужой монастырь соваться я даже не думала, чревато это…
— Я хотел бы заметить, — подал голос Ланевский, — на подобное мы не рассчитывали.
Седой изогнул уголки губ в подобии улыбки.
— О нас я могу сказать тоже самое. И в ваших интересах не нагнетать ситуацию.
Пока эти двое продолжали обмениваться только им одним понятными фразами, я, сделав вывод, что при мне никто не скажет ничего лишнего, лихорадочно соображала, что делать дальше.
Вернуться домой? Судя по излишней осведомленности некоторых из здесь присутствующих, там вряд ли будет все, как было. Во всяком случае, сразу.