Большой треугольник! или За поребриком реальности! Книга первая
Шрифт:
Ночью мела метель. Ветер бил в металлизированное стекло, загоняя мелкие кристаллы снега под «баян», за решётку окна и в трещину пластикового стекла. Рифлёная матовая поверхность металлизированного «баяна» тускло светилась желтоватым пятном от включённого то ли на вышке, то ли закреплённого на краю крыши здания прожектора. Казалось, на собачнике выла собака. А может быть, это натянутые ряды и накрученные спирали колючей проволоки, обдуваемые резкими порывами ледяного воздуха, создавали протяжный вой.
Утром прогулочные дворики замело. Под стенами снега было по колено. Контролёр с трудом открыл дверь.
В камере было холодно. По телевизору вперемешку с предновогодней рекламой шла реклама кандидатов в Президенты, повторное голосование за которых, назначенное на двадцать шестое декабря, должно было состояться через десять дней. Мы с Димой смотрели новогодние фильмы, избегая разговоров о Верховном суде и вынесенном приговоре. Вечером после проверки Сергей — корпусной — принёс телефон, и я позвонил Оле. Спросил, почему её не было в зале суда.
— Я была в церкви. Не работает, — то ли с сожалением, то ли с иронией сказала она.
Оля сказала, что Владимиру Тимофеевичу сообщили, какой будет приговор. Но до конца и он не верил, что такое может быть.
Потом я позвонил маме. Её голос был удручённый, но волевой. Мама сказала, что Танечка уезжает в Санкт-Петербург, а она останется тут, чтобы в Новый год быть рядом со мной.
Через несколько дней меня посетил Владимир Тимофеевич, и я извинился перед ним.
— Да ну, все в порядке, — смутился адвокат, и мы договорились, что он меня посетит, как только получит определение Верховного суда.
— А что дальше? — спросил я.
— Дальше только Господь Бог, — с сожалением в глазах сказал Владимир Тимофеевич. — Но всё равно рано или поздно этот приговор будет отменён, — добавил он.
«Факты» и другие издания печатали статьи: «В деле... Шагина и “Топ-Сервисa” поставлена точка».
Позвонил Леонид.
— По телевизору снова крутят всякую хуйню, — сказал он и добавил, что уже не верит ни во что, но голосовать всё равно будет за Ющенко.
По камерам снова стали раздавать сигареты и чай. Но агитацию, за кого голосовать, не проводили — видимо, теперь опасались, что кто-нибудь из заключённых большими буквами поперёк всего бюллетеня напишет «он хотел меня подкупить» или что-нибудь ещё.
Прапорщик дал в кормушку четыре пачки сигарет без фильтра и две пачки грузинского чая.
— От кого? — спросил Дима.
— От Януковича, — ответил прапорщик, немного замявшись.
— Я брать не буду, — сказал Дима.
В день выборов повторного тура офицер протянул в кормушку два бюллетеня. Присутствующие из избирательной комиссии, наблюдавшие за процессом голосования на участке ПЛС, с любопытством поглядывали на заключённых и заглядывали в глазки.
Дима расписался в ведомости. Я сказал, что я — гражданин РФ. Офицер забрал второй бюллетень. К кормушке поднесли прозрачную стеклопластиковую урну. После чего женский голос сказал «спасибо», и дверца окошка для выдачи пищи закрылась. Вечером в день голосования по телеканалам показывали Центральную избирательную комиссию. И центральную площадь Киева, заполненную народом, ожидавшим результатов повторного тура. «Экзитпол» снова показал, что лидирует Ющенко. Избирательный штаб последнего снова заявлял о масштабных фальсификациях и подкупах избирателей со стороны, как считалось, провального кандидата.
Мы
— Мы немного не успели, — позвонил Леонид. — Там море звёзд получено и столько же бабла выкачано. Видя, к чему всё идёт, они были вынуждены пропихнуть дело через Верховный суд. Чтобы потом от этого дела не полинять. Иначе им было нельзя. Но сейчас другие люди, Игорёня. Они всё понимают и знают. И приговор отменят. Вот увидишь: всё будет хорошо.
Как значительно позже написала одна из малоизвестных региональных газет, оказавшаяся в руках у моей мамы, что именно это дело, по оценкам некоторых экспертов, помогло оторвать часть от пророссийского электората и повлиять на результаты выборов 2004 года.
Так это было или нет, сказать нельзя. Как и изменить ход истории. Демократические силы праздновали победу. Президент готовился к инаугурации. Украина двинулась в Европу. Я начал обдумывать обращение в Европейский суд.
Меня посетила Лысак.
— Ты видел? — спросила Елена Павловна.
По телевизионным каналам ещё не один раз показывали уже названное историческим заседание Верховного суда о признании второго тура президентских выборов недействительным и назначении повторного голосования. И крупным планом среди двенадцати человек в чёрных мантиях большой коллегии — судью с редкими жирными седыми волосами, лежавшими и торчавшими в разные стороны на макушке.
Время шло. Ни места, ни времени провозглашения полного текста решения по моей кассационной жалобе и других осуждённых и адвокатов суд не определил. И только после подачи моими адвокатами жалобы в Верховный суд Украины, более чем через месяц после вынесения решения об утверждении в отношении меня пожизненного приговора спецчастью СИЗО-13 17 января 2005 года я был ознакомлен с полным текстом определения Верховного суда, а адвокатам сообщили о месте нахождения текста решения.
В решении Верховного суда не было приведено никаких обоснований его вынесения, принятия либо отклонения доказательств, которые были предоставлены в подтверждение моей невиновности. В нарушение требований закона также не было приведено ни сущности жалоб или краткого пояснения лиц, которые участвовали в заседании, ни анализа доказательств, предоставленных суду. Коллегия палаты по уголовным делам Верховного суда Украины механически копировала приговор Апелляционного суда г. Киева.
— Игорёня! Нас хотят убить, — позвонил мне Леонид. — Мне сказали, что меня отправляют в Харьков. — Я невольно вспомнил большой треугольник: Киев, Харьков, Днепропетровск. — Надо что-то делать, родной!
На следующий день он снова позвонил и сказал, что его отправляют в Полтавскую область. А поскольку нет прямого этапа — пересылка через Харьков. На следующий день Леонида увезли.
В марте зазвенела капель. Во двориках растаял снег.
Лучи апрельского солнца начали прогревать сырой бетон. Под стеной появился первый маленький зелёный росток. Удивительно росла берёзка на высоте в десять метров от земли из старой кирпичной стены. На ней, казалось, начали набухать, лопаться и распускаться почки. Далеко выше была глубина синего неба с плывущими под ним кучевыми бело-серыми облаками.