Большой внешний мир
Шрифт:
– Дурак, – коротко выдала Галина Назарич, но ругать более откровенно так и не стала.
– В смысле второй комплект? – Юрий опустил надкушенный бублик на стол.
– Ну как же, – Егор Назарич делано удивился, – сына у меня два, старшему есть кого воспитывать и опыт передавать. А вот дочь всего одна, младшей подружки у неё нет.
Теперь понятно, почему в доме супругов Кругликовых пустует одна из комнат. Юрий машинально надкусил бублик и запил его уже чуть тёплым чаем. По этой же самой причине Галина Назарич не стала пить водку, действительно отличную домашнюю водку, а предпочла
– А если не дочь? – спросил Юрий и тут же устыдился собственного вопроса.
– Тогда, – Егор Назарич сдавленно рассмеялся, – сразу начнём собирать третий комплект. Если что, то пристроить к дому ещё пару комнат будет нетрудно. Заодно у нас появится Зимний сад.
– Да, я знаю, что сейчас можно легко заказать пол будущего ребёнка, только на подобный шаг мало кто решается. Это противоестественно, – лицо Галины Назарич на миг сердито нахмурилось. – Если только по медицинским показаниям, такое бывает, иногда.
Юрий молча уставился в почти пустую чашку с чаем. Даже завидно, немного.
– Если я правильно вас понял, – Юрий вновь глянул на лесника, – не прошло и двадцати лет, как вы поселились здесь.
– Правильно, – Егор Назарич кивнул.
– А дальше? Дальше что?
– Ну-у-у…, – задумчиво протянул Егор Назарич, – мы очень надеемся, что кто-нибудь из наших детей продолжит наше дело. Говорить об этом ещё рано, но надежда есть. На худой конец продать фирму никогда не поздно. Трудностей с этим быть не должно.
– В договоре чётко прописаны все условия подобной продажи. У нас уже есть полное право сделать это, – закончила Галина Назарич. – Но мне, если честно, не хочется уезжать отсюда.
– К слову, Юрий, ты в курсе, что к нам в первый год ваш священник приходил, – Егор Назарич сменил тему. – Как там его? Отец Комбат… Крот…
Юрий так и замер на стуле. В груди тут же проклюнулся лютый холод.
– Отец Кондрат, – тихо подсказал Юрий.
– Да, точно, – Егор Назарич облегчённо вытянулся на стуле, – отец Кондрат. Сперва он пытался нас в свою веру обратить, благо мы оба крещёные. На важные праздники мы обычно в соседнее село Гренёво отправляемся, там храм каменный имеется. Только ничего у этого отца Крота не получилось.
– Отец Кондрат, – машинально поправил Юрий.
– Крот, Кондрат, какая разница, – отмахнулся Егор Назарич.
– Неужели плохо говорил? – спросил Юрий.
– О-о-о, нет, – аж с восторгом выдохнул Егор Назарич. – Говорил он как раз великолепно, будто мёдом мазал. Только всё равно ничего у него не вышло. Пугать адом, котлом и чертями двух вчерашних студентов, у которых впереди вся жизнь – пустое дело. Да и супругу мою, – лесник покосился на жену, – никак не устраивала перспектива перебраться в Вельшино и тем самым отказаться от всех благ цивилизации. А то водится за ней грешок, за книгой в туалете зависнуть может.
– Да ты и сам большой любитель со смартфоном на унитазе зависнуть, – не зло огрызнулась Галина Назарич. – Вон, даже розетку специально под зарядку в туалет провёл.
– Да и на кой ляд нам было перебираться в лес дремучий, – слова жены лишь развеселили Егора
Обратить нас в свою веру он больше не пытался, зато пытался наладить торговлю. Я так понимаю, в Вельшино много чего не хватало. В первую очередь лекарств разных.
Юрий печально опустил голову. Это точно. Лекарств, даже самых элементарных, в Вельшино отродясь не было. От чего люди то и дело умирали от таких болезней, какие в Большом внешнем мире никто уже и за болезни не считает.
– Только, опять же, ничего у отца Крота не вышло, – между тем продолжил Егор Назарич. – Так-то сектантам было что предложить: рыба, грибы, ягоды, даже поделки домашние, не говоря уже о ценных шкурках. Да только нам всё это не нужно было, уж точно не в тех количествах, в которых предлагали. Дома тогда у нас не было, детей тем более не было. А те же ягоды мы и сами вполне набрать могли.
– Так, это, – Юрий даже немного растерялся, – почему только личное потребление? Насколько мне известно, те же натуральные бобровые шкуры пользуются спросом. А медвежья шкура на стене, это же такой крутой аксессуар. Неужели продать не могли?
– Юрий, – Галина Назарич добродушно улыбнулась. – Вельшино и сектанты в целом выпали из системы. Потому речь и шла лишь о личном потреблении, ибо продать хоть что-нибудь на сторону мы не могли в принципе.
– Вот, вот, – Егор Назарич энергично закивал. – Те же бобровые и медвежьи шкуры просто так на полки интернет-магазинов не выложишь. Нужны охотничьи лицензии со всеми вытекающими. Иначе голимое браконьерство получается. Грибы, ягоды – с этим несколько проще. Но, опять же, это совсем другой бизнес получается. Нам бы пришлось отказаться от лесоводства, от государственной поддержки отказаться и пуститься в вольное плаванье. Нас такой вариант ни разу не устраивал, – для большей убедительности Егор Назарич лениво шлёпнул ладонью по столешнице.
– Да и не получилось бы долгое время не привлекая внимания закупать в больших количествах те же лекарства, особенно антибиотики, – продолжила Галина Назарич. – Та же налоговая вмиг заинтересовалась бы, куда на самом деле мы всё это сбываем. Это же незаконное предпринимательство получается.
– Неужели торговля с сектантами является уголовно наказуемым деянием? – вновь удивился Юрий.
– У-у-у… как всё запущенно, – протянул Егор Назарич. – Галя, у тебя лучше получится, объясни юноше суть современного бизнеса.
– Я, вообще-то, в университете изучал экономику, – Юрий сердито нахмурился.
– Значит ты точно не в курсе, – отрезал Егор Назарич.
Это они о чём? Юрий подозрительно уставился на супругов Кругликовых. И в самом деле обидно, немного. В университетском курсе и в самом деле была экономика, а так же юриспруденция и прочие предметы. Плюс в его активе работа на Иртунском деревообрабатывающем комбинате. Пусть бухгалтерскую отчётность всего ИДК он не вёл, но и в должности главного по очистным Юрию пришлось изрядно повозиться с бюджетом.