Боргезе. Черный князь людей-торпед
Шрифт:
До Александрии дошли без происшествий. 29 сентября в 7 часов вечера «Гондар» всплывает в нескольких милях от маяка Рас-эль-Тин, который господствует над входом на рейд, чтобы получить последние указания из штаба флота перед отправкой снарядов. Экипажи в полной готовности. В тесноте радиорубки Тоски, Брунетти и Джорджини, прижавшись друг к другу, ждут. Вдруг рация ожила. Сквозь треск помех послышался характерный писк морзянки. Сообщение принято, и по мере расшифровки все присутствующие читают: «Английский флот вышел в море. Возвращайтесь в Тобрук».
«Гондар» разворачивается на 180 градусов, чтобы как можно точнее вернуться на путь, по которому пришел, и избежать опасности, поджидающей на минных полях, успешно
Заметил ли он их? обнаружены ли они? — задают себе вопрос подводники, пока «Гондар» стремительно погружается на максимально разрешенную, чтобы не повредить «маиали», глубину (около 100 метров).
На поверхности три британских корабля «Стюарт», «Сандерланд» и «Н-22», недавно пришедшие с Северного моря новейшие морские охотники, оборудованные самым последним британским изобретением для поиска подводных лодок сонаром. Гидрофоны субмарины отчетливо улавливают его характерный шум. Это не предвещает ничего хорошего. И действительно, через короткое время пять мощных взрывов потрясли маленькую подводную лодку, которая заметалась как сорванный ветром лист во время урагана. Свет погас. Экипаж сохраняет столь необходимое хладнокровие. Зажигается аварийное освещение. Каждый моряк стоит на своем боевом посту. «Гондар» продолжает погружаться и опускается на глубину 125 метров. Брунетти останавливает машины и требует полной тишины на борту. Наступает долгое ожидание. Каждый человек затаивает дыхание и передвигается в случае необходимости на цыпочках. Неподвижность и безмолвие теперь единственные козыри в распоряжении «Гондара» в смертельной игре с врагом, чтобы не быть обнаруженными и уйти живыми.
Гидроакустик на своем посту следит за перемещениями кораблей наверху. В течение нескольких часов они вспахивают глубину моря глубинными бомбами. Взрывы швыряют лодку из стороны в сторону как мячик. Началась инфильтрация воды по швам корпуса, сжатого толщей воды. Медленно текут минуты, часы. В 8 часов утра «Гондар» перестает слушаться рулей. Он получает дифферент на нос. Экипаж работает по пояс в воде. Лодка начинает неуправляемо погружаться: 130, 140, 150 метров. Еще несколько десятков метров, и корпус не выдержит чудовищного давления и разорвется. Вот и аварийное освещение вышло из строя. Нет, Брунетти не собирается бесполезно жертвовать людьми своего экипажа.
— Говорит командир, — объявляет он по трансляции, — всем надеть спасательные пояса и приготовиться покинуть лодку, как только она достигнет поверхности. Капитан-лейтенант Тоски отвечает за эвакуацию людей, я остаюсь на лодке, чтобы открыть кингстоны, если она сразу не утонет. Все люки и двери между отсеками оставить открытыми.
Все на своих местах, командир. Спасательные пояса надеты.
Внимание! Продуть главный балласт! Под аккомпанемент клокотания воды, вытесняемой сжатым воздухом из балластных цистерн, «Гондар» начал сначала медленно, а затем все быстрее всплывать и выскочил на поверхность как пузырь воздуха.
— Открыть люки! Все за борт! — приказывает Брунетти.
Без паники люди поднимаются наверх. Под порывами холодного ветра они прыгают в воду. Последними открыли клапаны балластных цистерн, куда снова и в последний раз устремляется вода, увлекая лодку в пучину моря. Брунетти, стоя на рубке, машет белым флагом. Вскоре лодка скрывается под водой. Тайна «маиали» спасена. Но для Элио Тоски, одного из их создателей, война заканчивается и начинается плен. Длинный путь приведет его в Индию. Свою родину он увидит только через четыре года, после трех неудачных попыток побега, последняя из которых приведет его в португальскую колонию Гоа.
Между тем «Шире» также покинула Специю 24 сентября со следующими экипажами управляемых торпед на борту: капитан-инженер Тезео Тезеи и старший матрос-водолаз Альчиде Педретти, капитан-лейтенант Джино Биринделли и водолаз 2-го класса Дамос Паканини, лейтенант Луиджи Дюран де ла Пенне с водолазом 2-го класса Эмилио Бьянки, и в резерве лейтенант-инженер Джангастон Бертози со старшим матросом-водолазом Арио Ладзари.
Боевой приказ предусматривал, что подводная лодка, достигнув Гибралтара, проникнет в залив Альгезирас, куда открываются ворота английской военно-морской базы. Затем Валерио Боргезе должен выбрать, в зависимости от обстоятельств, точку, в которой он выпустит управляемые торпеды. Снаряды своим ходом приблизятся ко входу в порт, преодолеют заграждения и направятся к выбранным целям, о которых им сообщат по радио в последний момент из Рима.
Боргезе воспользовался временем перехода, чтобы поближе познакомиться с командой новой для него подводной лодки и стать на борту главным хозяином судеб этих людей… после Бога. Ему не составило труда достичь своей цели. Экипаж «Шире» состоял из опытных моряков-подводников, готовых всему миру показать, на что способны итальянские солдаты, когда ими командует достойный офицер. Боргезе как раз и был таковым. Уже несколько лет благодаря своей молодости, динамизму своего характера, престижу своего имени и изощренной брани он заслужил большое уважение во флотских кругах. Он стал своего рода офицером-талисманом итальянского флота. Экипаж «Шире» сплотится вокруг него, будет слепо верить ему и беспрекословно повиноваться при любых обстоятельствах, полагаясь на его чувство моря и невероятное чутье, позволявшее ему выходить живым из самых тяжелых переделок.
После спокойного перехода «Шире» 29 сентября подходит к Гибралтару и так же как «Гондар», крейсировавший в это же время перед Александрией, получает сообщение из штаба с приказом прекратить операцию и возвращаться в порт Маддалена. Английская эскадра также покинула Гибралтар всего за несколько часов до намеченного времени атаки. Англичане были предупреждены или это случайное совпадение? Уже перед смертью Боргезе стал склоняться ко второму предположению.
«Различные соображения, — говорил он, — особенно тот факт, что во время следующих операций наши снаряды всегда находили британские корабли спокойно стоящими на привычных якорных стоянках и в совершенном неведении относительно своей судьбы, наводят меня на мысль, что в тот раз это было случайное совпадение».
Также думал он и тогда, когда «Шире» возвращалась в Маддалену, а затем, через несколько дней, на свою базу в Специю. Покидая подводную лодку и пожимая ему руку, Тезеи скажет ему:
— Не переживайте, командир. Мы скоро повторим.
Как любого мужественного, с характером человека, неудачи только
закаляли Тезеи и укрепляли в его намерениях, так же как и Валерио Боргезе. «Этот поход хотя и закончился неудачно, — писал впоследствии Боргезе, — был очень полезен. Он позволил мне проверить новое оборудование, установленное на борту. «Шире» имела странный вид с тремя огромными цилиндрами на палубе и окрашенная в зеленый цвет, по фону которого был нанесен более темным цветом силуэт рыболовного траулера (чтобы сбить с толку случайного наблюдателя); невозможно представить обводы более нелепые, такие «не морские». С большого расстояния она больше не походила на подводную лодку, даже просто на корабль. Она скорее напоминала большой деревянный паром. Но глаз быстро привык, и она скоро стала для меня самой прекрасной подводной лодкой на флоте, впрочем, это случалось со мной на всех остальных кораблях, на которых я до этого плавал».