Борис Годунов
Шрифт:
При вступлении на трон Борис обещал благоденствие как дворянам, так и крестьянам. Новый царь, утверждали руководители Посольского приказа, дал «всероссийской земле облехченье» и «всю Русскую землю в покос, и в тишине, и в благоденственном житии устроил». Официальные разъяснения произвели глубокое впечатление на иностранцев. Один из них, австрийский гонец Михаил Шиль, будучи в Москве, писал, что русские крестьяне находятся в полном рабстве у дворян, но Борис намерен строго определить объем повинностей и платежей, шедших с каждого крестьянского двора. Такая мера могла бы задержать повышение оброков и расширение повинностей. Но о практическом ее осуществлении ничего не известно.
В связи с коронацией Бориса власти объявили о налоговых послаблениях. Служивый иноземец Конрад Буссов писал, будто царь освободил от податей всю свою землю сроком на год. Однако Буссов писал с чужих слов – его рассказу едва ли можно доверять. В действительности правительство проводило дифференцированную политику в отношении различных групп податного населения. Многочисленное деревенское население смогло воспользоваться податными льготами в значительно меньшей степени, чем немногочисленное городское. Преимущество получили местности, остро нуждавшиеся в них. Так, разоренный дотла Корельский уезд, незадолго до того возвращенный Швецией России, был освобожден от налогов на 10 лет. В ответ на многолетние просьбы сибирских вогулов1 Борис велел сложить с них ясак на год, а в будущем уравнять обложение, «как кому можно впредь платить без мужи, чтоб впредь состоятельно и прочно и без нужды было». Среди сибирских татар и остяков2 облегчение получили только старые и «худые»''' ясачные люди.
Льготы, предоставленные отдельным местностям, быстро исчерпали себя. Крестьяне стонали под тяжестью государевых податей. Налоговый гнет разорял деревню.
В начале XVII века сельское хозяйство пришло в упадок под влиянием стихийных бедствий. В аграрной России сельскохозяйственное производство отличалось край-1 ней неустойчивостью и в огромной мере зависело от погодных условий. Изучение климатических изменений привело ученых к выводу, что на протяжении последнего тысячелетия самое крупное похолодание произошло во второй половине XVI – начале XVII века.
Ухудшение климатических условий совпало в ряде стран с нарушением погодных циклов. На каждое десятилетне приходились обычно о дин-два плохих и один край-\ не неблагоприятный в климатическом отношении год. Как правило, плохие годы чередовались с хорошими, и крестьяне компенсировали потери из следующего урожая. Но когда бедствия губили урожай на протяжении двух лет подряд, мелкое крестьянское производство терпело крушение.
В начале XVII века Россия испытала последствия общего похолодания и нарушения погодного цикла. Длительные дожди помешали созреванию хлебов во время холодного лета 1601 года. Ранние морозы довершили беду. Крестьяне использовали незрелые, «.зяблые», семена,
чтобы засеять озимь. В итоге на озимых полях хлеб либо
вовсе не пророс, либо дал плохие всходы. Посевы, на ко
торые земледельцы возлагали все свои надежды, были
погублены морозами в 1602 году. В 1603 году деревне не
чем было засевать поля. Наступил страшный голод..
По обыкновению цены поднимались к весне. Нечего удивляться, что уже весною 1601 года «хлеб был дорог». | Через год рожь стали продавать в 6 раз дороже. Затем эта цена поднялась еще втрое. Не только малоимущие, но и средние слои населения не могли покупать такой хлеб.
Исчерпав запасы продовольствия, голодающие принялись за кошек и собак, а затем стали есть траву, липовую кору, трупы людей. Голодная смерть косила население по всей стране. Трупы валялись по дорогам. В городах их едва успевали вывозить в поле, где закапывали в большие ямы. Только в Москве власти за время голода погребли в трех больших «скудельницах» (на братских кладбищах) 120 000 мертвых. Эту цифру приводят в своих записках и иноземцы (Я- Маржарет) и русские писатели (А. Палицын). Современники считали, что в голодные годы вымерла «треть царства Московского».
К чести годуновской администрации надо заметить, что она с первых дней оценила" опасность и всеми средствами пыталась предотвратить массовый голод. Предметом ее забот стали прежде всего посады. В Сольвычегод-ске власти специальным указом попытались ввести единые твердые цены на хлеб, вдвое ниже по сравнению с рыночными. Посадская община получила разрешение реквизировать запасы хлеба, расплачиваясь с владельцами по твердым ценам. Скупщиков хлеба приказано было бить кнутом, а за возобновление спекуляций сажать в тюрьму. Мерь: против хлебной спекуляции на городских рынках, по-видимому, носили общегосударственный характер. Их начали вводить в ноябре 1601 года. В то время население еще располагало некоторыми запасами хлеба.
Почему так спешили власти? Объяснить -/го нетрудно. Поколение Годунова пережило двухлетний голод в годы опричнины. Страна не преодолела последствий великого разорения вплоть до конца XVI века.
В своих манифестах новый царь прибегнул к языку, которым никто из прежних правителей не говорил с народом. Горожан убеждали, что Борис правит землею справедливо, «всем людем к тишине, и к покою, и льготе», что он по своему милосердию оберегает их во всем, «сыскивая» «всем всего народа людям, полезная», чтобы было
Не обладая реальными резервами, чтобы прокормить деревню, правительство попыталось использовать социальные рычаги. Многие годы закрепощенные крестьяне жили надеждами на «государевы выходные лета». Своим указом о сыске беглых Борис нанес смертельный удар этим надеждам. Но три года спустя он выказал большую гибкость, временно отступив от принятого курса. 28 ноября 1601 года страна узнала о восстановлении сроком на год крестьянского выхода в Юрьев день.
Не следует думать, что голод сам по себе мог привести к столь крутому социальному повороту. К осени 1601 года последствия первого неурожая не обнаружили себя в полной мере. Население еще не исчерпало старых запасов. Трехлетний голод был впереди, и никто не мог предвидеть его масштабов. Годунов боялся не голода, а социальных потрясений, давно предсказанных трезвыми наблюдателями. Крестьянство оставалось немым свидетелем смены династии. Никто не думал спрашивать его мнение в деле царского избрания. Каким бы ничтожным ни выглядел царь Федор, народ верил ему. Администрация всех рангов сверху донизу правила его именем. Все ее распоряжения исходили от законного государя. Борис же не был прирожденным царем. Как мог он при этом претендовать на место «земного бога»? Неторопливый крестьянский ум не сразу сумел найти ответ на столь трудный вопрос. Борис постарался одним ударом завоевать привязанность сельского населения. Его указ как нельзя лучше отвечал такой цели. Именем Федора у крестьян отняли волю. Теперь Борис восстановил Юрьев день и взял на себя роль освободителя. Его указ понятными словами объяснял крестьянам, сколь милостив к ним «великий государь», который «пожаловал во всем (!) своем государстве от налога и от продажи, велел кресть-яном давати выход».
Восстановление Юрьева дня вошло в противоречие с интересами мелкого дворянства. В самом деле, законы 1601 – 1602 годов временно восстановили крестьянские переходы только на землях провинциального дворянства, низших офицеров и мелких приказных чинов. Указы категорически подтверждали крепостное состояние крестьян,
«во всех землех хлебное изобилование, житие немятежное и неповредимый покой у всех ровно».
Правительство не жалело средств на борьбу с голодом. В Смоленск Годунов послал сразу 20 000 рублей для раздачи народу. В столице он велел раздавать нуждающимся еще большие суммы денег, а кроме того, организовал общественные работы, чтобы прокормить население. Но денежные раздачи не достигали цели. Деньги теряли цену день ото дня, Казенная копейка не могла более пропитать семью и даже одного человека. Между тем слухи о царской милостыне распространились по стране, и народ толпами хлынул в столицу, отчего голод там усилился. Борис провел розыск хлебных запасов по всему государству и приказал продавать народу зерно из царских житниц. Но запасы истощились довольно быстро. Немало хлеба, проданного по твердым ценам, все-таки попало в руки хлебных скупщиков. Новый царь, пытавшийся бороться с хлебной спекуляцией, даже велел казнить нескольких столичных пекарей, мошенничавших на выпечке хлеба. Но все это не очень помогло.