Борт № 1
Шрифт:
Крякер увидел через прицел, как распахнулась правая задняя дверь белого внедорожника. В проеме показался мужчина. Это был Виктор!
– Вижу Технаря! Он в белом внедорожнике!
– Страхуй его! – донесся из микронаушника голос старшего.
– Он выбрался из машины!..
В следующую секунду Крякер увидел в проеме двери, на заднем сиденье, женщину. – Там еще Док! Она в салоне белой машины!
– Страхуйте обоих! – отозвался Кэп. – Мы их пока не наблюдаем!
Умар одним из последних выбрался из двигающегося последним в колонне грузовика. Он сидел в кабине, когда началась стрельба. Сначала оглушительно шандарахнуло – попали в двигатель. Он уже хотел выскочить из кабины, когда следующим выстрелом завалили водителя. Пуля раскроила тому череп; самого Умара то ли зацепило по касательной, то ли контузило. Какое-то время он сидел в кабине в состоянии прострации. Весь окровавленный; чужая ли кровь, своя ли – не понимал. Звуки стрельбы и крики моджахедов привели его в чувство. Схватив автомат скользкой от крови рукой, он вывалился из кабины.
Первым, кого увидел, был журналист Жан – пригнувшись, с пистолетом в правой руке, тот смещался к носовой части белого внедорожника.
Оскалив зубы, Умар вскинул автомат. И уже в следующее мгновение упал замертво.
– Есть! – пробормотал Крякер. – Готов.
Неизвестно, успел бы этот «дух», что выбрался из кабины – весь окровавленный, – выстрелить в Технаря… Но теперь это уже неважно: выстрел Крякера оказался точным – «дух» выронил автомат и сам свалился у кабины грузовика.
Виктор в эту самую секунду, словно почувствовав спиной опасность, метнулся вперед. Обежал бронированный внедорождник… Похоже, он собирался сам сесть за руль.
– Вижу Технаря! – подал реплику Ветров. – Он с нашей стороны. Прикрываем!
По автоматчикам, стрелявшим из хвоста колонны, теперь долбили лишь двое: Силаев и Алиса. Остальные выцеливали тех, кто мог причинить вред их товарищу, находящемуся с левой стороны джипа.
Технарь рывком открыл тяжелую дверь… Переложил трофейный «глок» в левую руку. Правой за шиворот рванул на себя мертвого водителя и быстро выволок его из салона. Как только освободилось кресло, сам уселся в него. Приборная панель и лобовое стекло перепачканы кровью, хрящами, остатками вышибленных мозгов. Приятного мало. С другой стороны, если хочешь жить и, наоборот, если не хочешь, чтобы кто-то вышиб твои собственные мозги, то на такие мелочи не стоит обращать внимания.
– Док, держите! – Обернувшись, он передал Шамановой «глок». – Если начнет дергаться – пристрелите.
Движок работает на холостых… Снял с ручника. Резко выкрутил руль влево – дистанция до кормы грузовика не так уж и велика.
– Поле вдоль обочин может быть заминировано! – подала реплику Шаманова.
– Другого выхода нет! – ответно крикнул Виктор. – На шоссе нельзя оставаться, нас здесь укокошат!
Крякер увидел в прицел, как тяжелый джип тронулся с места, съехал с дороги, а затем, мучительно долго – так ему казалось, и не ему одному, – набирая ход, покатил в сторону тех строений, где укрылась группа Кэпа.
Глава 35
В аэропорту Латакии все шло своим чередом. Аэродром охраняют вежливые люди. Они хорошо экипированы, отлично вооружены, но в их облике, в их поведении не ощущается никакой угрозы. Они тактичны, молча делают свое дело, не разговаривают вслух при посторонних и лишь порой – да и то скупо – улыбаются.
Фрау канцлерин сделала всего несколько шагов от трапа по зеленой дорожке и оказалась рядом с ожидающим ее на минимально допустимом по протоколу расстоянии президентом России.
Телевизионщики были уже наготове. Это событие снимают десять камер… Среди получивших допуск три российские телекомпании, включая «Russia Today», три германские, две местные телекомпании, а также – в качестве приглашенных – съемочные группы BBC и популярного в арабском мире медийного холдинга «Аль-Джазира».
Президент России, улыбаясь, обменялся рукопожатием с федеральным канцлером. Он очень вовремя протянул руку; как раз в этот момент фрау канцлерин ощутила, что у нее земля уходит из-под ног.
На шоссе неподалеку от блокпоста № 3 продолжали греметь выстрелы. Массивная белая машина, набирая ход, теперь уже неслась в сторону «коробок»!
Но кое-кто из моджахедов тоже обратил внимание на съехавший с шоссе на поле внедорожник. Один из самых отчаянных джихадистов, поднявшись в рост у кабины второго от хвоста колонны грузовика, вскинул автомат. Должно быть, он понимает, что что-то идет не так. Но и в то же время, похоже, не знает, нужно ли ему стрелять по «своей» машине, по транспорту из их же колонны.
Крякер не стал долго разбираться в мотивах и мыслях этого «душка»: завалил его выстрелом в бок, затем отработал уже по лежачему, чтоб упокоить его с гарантией.
Сверху, гулко отдаваясь в междустенном пространстве, то и дело доносятся звуки выстрелов – это Алиса бьет из «крупняка» по залегшим у грузовиком моджахедам.
В эти драматические секунды все пятеро «бастионовцев», вооруженных снайперскими винтовками, вели стрельбу по тем «духам», кто, почуяв неладное, пытались обстреливать уносящийся через поле белый джип. И в силу этого обстоятельства – они спасали жизни двух своих товарищей – не реагировали пока на попытки других уцелевших джихадистов обстреливать их собственные позиции.
Федеральный канцлер имеет за плечами большой политический опыт. Именно этот набранный за годы безжалостной аппаратной борьбы багаж знаний и приемов позволил ей сегодня выдержать это выпавшее на ее долю нелегкое испытание.
Она была не в своей тарелке. Перед глазами то и дело плыл туман; говорила она скупо, заученными фразами (стараясь не сказать лишнего). Улыбалась натужно; вернее, вызывала в нужный момент нужные рефлексы – так, как это делают опытные актеры.
Общение с президентом России заняло не более сорока минут. Из них не менее пяти минут ушло на официальную съемку. Разговор этот проходил в здании аэропорта, в помещении, которое специально переоборудовали и декорировали для этих целей.
Говорили с глазу на глаз; присутствовал лишь переводчик с германской стороны. Президент России хорошо знает немецкий, фрау канцлерин немного понимает по-русски… Так что услуги переводчика им были почти без надобности.
Белый внедорожник, заложив крутой вираж, наконец скрылся из виду; его теперь прикрывают уцелевшие строения этого брошенного прежними жителями – либо выселенными насильно – поселка.
По стене их «коробки» выбило частую дробь. Над ободранными стропилами пронесся свинцовый рой. За спиной у Крякера, несколько в стороне и выше, веером влетев через оконным проем второго этажа, в стену лупануло еще одной очередью.