Борт № 1
Шрифт:
Разместившись каждый у своей смотровой щели на мешках, предусмотрительно оставленных здесь их предшественниками, сотрудники группы «Бастион» продолжили заниматься тем, ради чего они сюда пожаловали.
Антон Силаев, собрав инструмент, обернул его дополнительно куском предусмотрительно захваченной камуфляжной материи. Просунул ствол в бойницу, чуть поерзал, изыскивая удобное для наблюдения и возможной работы положение. Пристроил глаз к прицелу, медленно ведя дулом с навернутым глушителем, – по горизонтали, от скалистой обрывистой стены до строений женского монастыря, – стал разглядывать противоположный склон.
– До смотровой площадки четыреста двадцать метров… – полушепотом сказал он. – До строения для паломников… четыреста пятьдесят метров.
Кэп приспособил у себя на коленях ноут с открытой крышкой. Как только комп загрузился, старший открыл папку с интерактивными картами. Кликнул на одно из всплывших окошек. На экране тут же возникла графическая проекция нужной ему карты с обозначениями на английском и арабском – северная часть мухафазы[10] Риф Дамаск, центральная часть хребта Каламун, окрестности ущелья, получившего свое наименование от древнего городка Маалула.
Тестируя функционал, Кэп поочередно перевел изображение в режимы спутниковой карты, затем ландшафтной, после топографической и, наконец, гибридной. И лишь после того, как убедился в работоспособности всей этой коммуникационной схемы, ввел в появившееся верификационное окно личный пароль.
Прошло еще несколько секунд. И вот наконец на экране, на проекции карты ущелья, в ее правом верхнем углу, появилась пульсирующая точка, снабженная маркером в виде цифры 7…
Кэп удовлетворенно качнул головой. Небольшая группа лиц, среди которых находится как минимум один обладатель такого же, как и у них с Антоном, «Иридиума», судя по отметке, движется по расщелине. Каковая, если верить карте, да и собственным глазам, ибо из пещеры виден этот сектор ущелья, выведет их в восточную часть котловины, к мостику, переброшенному через речку близ женского монастыря.
Ствол «интервеншна», медленно двигавшийся слева направо, вдруг замер. Даже здесь, в этой пещере, явственно слышатся чьи-то крики. Возле четырехэтажного строения, предназначающегося для паломников, прогремела автоматная очередь; эхо разнесло эти звуки, как показалось, по всему ущелью. Вскоре там же, у расположенного на противоположном склоне комплекса женского монастыря, прозвучало еще несколько очередей, а также и одиночных выстрелов.
Кто-то изнутри открыл ставни второго этажа дома паломников. Оконный проем лишен рамы со стеклами… Мелькнула чья-то тень; могло показаться, что кто-то налег грудью на подоконник, пытаясь высмотреть что-то снаружи. Спустя короткое время тень исчезла; что-то темное, бесформенное, промелькнув на фоне светло-коричневой стены, плюхнулось сверху на плиточную площадку.
– Вижу одного «двухсотого», – процедил Антон. – Возможно, из заложников… часть их держат в подвалах «гостевого».
– На виду «духи» есть? Именно возле монастыря – это сейчас важно.
Антон отозвался после небольшой паузы.
– Один их наблюдатель на верхнем ярусе звонницы… В открытую они не ходят…
– Еще должны быть. Как минимум пара наблюдателей в разных местах.
– Есть, – прошептал Силаев. – Еще двоих вижу. На крыше у них оборудована огневая точка. Пулеметное гнездо.
Откуда-то с другой стороны этого ущелья вновь послышались звуки стрельбы.
– Ровно пять утра, – сверившись с часами, сказал старший группы «Бастион».
Рановато сегодня моджахеды сыграли побудку.
– Им сейчас есть из-за чего тревожиться, – отозвался Силаев.
Разрозненные остатки разгромленной лоялистами каламунской группировки исламистов, тех боевиков, кто отступают по «зеленке» к Ярмуду, уже в скором времени зачистят или пленят. Единицы, максимум несколько десятков духов, смогут уцелеть, если найдут укрытие в пещерах с противоположной стороны хребта. Но это уже не будет играть особой роли. Отряд джихадистов, занимающий верхнюю часть этого расположенного в котловине городка, удерживающий также его восточную окраину, включая женский монастырь Св. Феклы, после разгрома основной группировки очутился в полном окружении.
Кэп, вооружившись «лейкой», стал разглядывать ближние окрестности. Где-то левее от них, примерно в полутора километрах, там, где находится полоса разрушенных окраинных строений – нынче нейтралка, – звучат одиночные выстрелы и автоматные очереди. Сверху, от полуразрушенной гостиницы «Сапфир», возвышающейся на доминанте над городком, по нейтралке садит крупнокалиберный пулемет «духов»…
Стрельба продолжалась две или три минуты, но потом как-то все резко стихло. Над горной котловиной повисла зыбкая тишина.
Пульсирующая отметка с маркером в виде цифры 7 теперь уже находится всего в полукилометре от скального уступа, который скрывает продвигающуюся по расщелине группу лиц от засевших в монастыре джихадистов.
Кэп с усилием потер подбородок. Именно на нем, на старшем группы, лежит вся ответственность: как за жизни сотрудников, так и за выполнение задачи, поставленной перед спецгруппой «Бастион».
– Еще одного заложника убили, – процедил Антон. – Там же, возле дома паломников.
День обещает быть тяжелым. Две с лишним сотни джихадистов, оказавшихся в западне, уже показали, что они не собираются складывать оружие. Ими командуют опытные люди; среди них, по слухам, находится старший сын нынешнего лидера «Армии джихада» аль-Джабара – Карим.
Но даже произошедшее фактически на глазах у сотрудников группы «Бастион» убийство двух заложников не дает пока возможности и оснований остановить операцию. Это тем более невозможно, что началась она не сегодня ночью и не в этой многострадальной стране.
Глава 4
Поселок Ларнака-Бэй-Резорт
Ветров надел на шею хозяину этой уютненькой средиземноморской виллы ременной ошейник, туго его затянул, а в рот сунул кляп.
Женщина, не теряя драгоценного времени, открыла футляр. Пнула в плечо парализованного ужасом мужчину. Когда тот поднял голову с выпученными глазами, показала ему содержимое коробочки.
Костас часто заморгал – пытался сморгнуть навернувшиеся слезы, чтобы лучше разглядеть то, что решила продемонстрировать ему «вампирша». В футляре, в отдельных нишах, лежат четыре шприц-ампулы. Они разного цвета: красная, синяя, оранжевая и зеленая. Две ампулы – оранжевая и зеленая – несколько больших размеров.