Боря, Будда и Волкодав, или Здравомыслящий человек

Евгений "Josh" Харитонов

БОРЯ, БУДДА И ВОЛКОДАВ, ИЛИ ЗДРАВОМЫСЛЯЩИЙ ЧЕЛОВЕК

1997 год. Лето. Народ собирается на "Фанкон" к Леве. Народ стекается в Москву, чтобы отсюда вместе со всеми ехать в Одессу. К Леве на "Фанкон". Тогда я еще не был приятно обременен семьей и часть фэнов традиционно "падала" у меня. По счастью на этот раз нашествие совершил ограниченный контингент - одна единица народа (Трускиновская) из Риги и 2 единицы (Лукин, Завгородний) из Волгограда (Братья Тырины из Калуги подтянулись на следующий

день). Это было так.

Глава 1 - Будда и Пища Богов

Трускиновская прибыла первая и с порога: - Надо поесть приготовить. Много. Супа, например, - его проще делать. Сейчас Лукин с Завгаром припрутся. - Много нет. Я - на мели. - Давай что есть. - Есть вермишель. - Отлично, из нее лапшу сварим. Что еще есть? - Грамм двести прошлогодней говядины. - Мясо - это бульон и навар. Все? - Ну... шматок сала - на закусь. - К черту закусь, в суп употребим!
– не унимается Даля. Я капитулирую: - Есть еще штуки три картофелины. На черный день. - Да ты жируешь тут, сынуля! Готовь давай, мужиков кормить надо. В общем, типа не женское это дело у плиты стоять. Суп получился наваристый, густой, в самой большой кастрюле. Втыкаешь ложку - не падает. Стоит - башня Останкинская как. Плоскому члену подобно. Прибыли мужики на кормежку - с дороги. Из Волгограда. Как водится - двое (Из Волгорада всегда ездят по двое - Лукин и Завгар, Лукин и Синякин... В Общем: "И как прежде двое их - учитель и падаван"). Обнялись, облобызались, похлопали по плечам, разулись, носки поставили рядом, руки помыли, за стол сели - на кухне неполных шести метров. Трускиновская, лучась восторгом и вдохновением, взграмаждывает кастрюлищу с варевом на стол. И вид такой счастливый, такой гордый, будто сама приготовила. Я тоскливо радуюсь встрече (не хозяйское это дело радоваться бурно). Завгар долго смотрел на кастрюлю. Наклонился к ней - понюхал. Все внимательно рассмотрел. Отодвинулся. Брезгливо вымолвил: - Мясо? - Там еще сало.
– говорю.
– Далькин рецепт. - Есть не буду.
– рубит с плеча Завгар - тот самый мужик, которого надо накормить. И отламывает кусочек черного хлеба. - Будешь!
– грозно говорю.
– Тут весь мой месячный продзапас. В кастрюле. Далькин рецепт. - Не буду, - упирается Завгар. Я зверею. Лукин смеется. Трускиновская разливает (точнее - раскладывает) суп по тарелкам и ласково бормочет: "Не ломайся, Завгар". - Там мясо.
– продолжает загадочно упираться Завгар. - И сало.
– напоминаю. - Я вегетарианец.
– наконец обрушивает Боря несокрушимый аргумент. Немая пауза в стиле "К нам едет ревизор" - с моей стороны. Ехидный, сволочной такой, смешок капает с лукинского конца (стола). Усердное раскладывание супа по тарелкам и ласковое "Жри давай, Завгар!" - от Трускиновской. Лукин налил. Две. Себе и мне. Далька, как известно, не пьет, а Боря: - Не буду. - Оно без мяса. - Не хочу. Сжалился Боря над моим недоумением (или - недоумием, по-Боре). И поведал свою печальную историю.

Там, в далеком солнечном Волгограде, где есть река Волга, колосс Родины-матери, арбузы и фантастический мент Синякин, увлекся Завгордний буддизмом и решил жить праведно: ближних любит и уважает, водку не пьет, мясо не ест, женские трусы на базаре продает. Светлый он человек, Боря!

Глава 2 - Будда и "Волкодав"

...К вечеру народ потянулся к Качелкину - пить-общаться (у Макса, кажется, день рождения случился). Не поехали только я да Далька - лениво было. Лукину у двери Далька наказ читала: - Завгара контролируй, привези обратно живого. Лукин лишь загадочно ухмылялся. Часа два спустя звоним Качелкину - поздравить, узнать, как там вообще и, в частности, Боря с Женей. Получаем исчерпывающий ответ: народ пьет. - А Завгар как - живой еще? В ответ - задумчивая тишина. После паузы: - Вопрос сложный. - ??? - Он вообще не выпил ни одной рюмки. Весь вечер сидит в кресле с "Волкодавом". Читает. Представляете, как радовался непьющий Качелкин! ...К ночи вернулся Лукин. Один. Относительно свежий. Но один!!! Значит... Мы предположили худшее: не единым ведь "Волкодавом" сыт человек. Сломался Боря... Где второй?! Где падавана потерял, гад?! Оказалось вот что: так Боре "Волкодав" полюбился, что наотрез отказался покидать кресло Качелкина, пока не дочитает до конца. Так всю ночь и читал. Пока слабохарактерные фэны водку пили. И понял я тогда: Боря потому Фэн № 1, что даже после 40 все еще любит читать фантастику.

Глава 3 - Эпилог, или Все будет хорошо

Все течет, все изменяется. И даже вера человеческая - не из камня высечена. Год и месяц те же. Но - в Одессе. Уже. Первый вечер "Фанкона". Площадка перед пансионатом "Арктика" (или "Антарктика" - не помню), где мы обитали. Лавочка. На лавочке - тело. Завгороднего. Дремлет. Никакой. И снилось ему... А Бог его знает, что ему снилось. Главное, Боре было хорошо. Он - на конвенте. Среди своих. И - порощайте женские трусы! Прощайте бритые братья Кришны! Спи спокойно, далекий и непонятный бог Будда! Все вернулось на круги своя. Это были отличные дни - мы пили водку, ели мясо, купались в море и любили фантастику. Боря - тоже. Ведь как не крути, а любой даже самый разбуддистистый буддизм - салага против фэндома. Если верить Боре, у буддизма всего три сущности - "Астрал. Ментал и... Забыл". А в фэндоме их много больше. По-крайней мере четыре "Приехал. Выпил. Забыл. Напомнили". И поэтому Боря - фэн. И поэтому он красивый мужчина и его любят женщины. И даже сегодня, когда ему Пятьдесят, он все еще не обрил голову, не одел цветную простыню и не кричит на прохожих: "Харя Кришны, твою мать!", размахивая над головой, как знаменем, женскими трусами. Завгар - он человек и фэн здравомыслящий. ...А то что читал "Волкодава", когда все пили... Ну, так кто без греха?

(Е.В.Харитонов, сентябрь 2002, Москва.