Босиком по осколкам
Шрифт:
Кирилл промолчал, словно ударился в какие-то тяжелые воспоминания, а я прикусила язык, коря себя за этот вопрос, хотя логики в этом не было абсолютно, ведь знала я о нем довольно мало.
— Прости, я тебя чем-то обидела? — подалась вперед, чувствуя, что ступаю по тонкому льду.
— Было двое, — встряхнул парень головой и ответил с какой-то тоскуй.
— Прости, я не знала, — тут же поняла всё без слов и сглотнула, затем глянула в его глаза, надеясь на лучшее.
В этот момент его страдания отозвались внутри меня болью, я прикусила
— Это была моя вина, — опустил он глаза и зажмурился.
Кулаки стиснул так сильно, что побелели костяшки пальцев, а я замерла, чувствуя потребность погладить его по плечу, но опасаясь гневной реакции.
— Что случилось? — спросила и с замиранием сердца коснулась мужской руки.
Не ожидала, что он ответит, всё же Соловьев был довольно закрытым парнем, когда дело касалось личного, но он меня удивил.
— Она была младше на пять лет, бегала за мной хвостиком, — выдохнул, голос был полон тоски. — Я должен был смотреть за ней, как никак, старший брат.
Его губ коснулась усмешка, уголки опустились. Я молчала, не перебивая и не сбивая его с мысли.
— Знаешь, она в детстве раздражала меня, ведь я вынужден был брать ее везде с собой. Стыдно было перед пацанами на районе. Вернуть бы это время, — с тоской пробормотал и протер ладонями лицо: — В тот день она напросилась со мной на речку, и я не смог отвязаться. Если бы я только знал…
Он не договорил, многоточие повисло в воздухе, но у меня перехватило дыхание от догадки, промелькнувшей в голове.
— Она утонула, — произнес безжизненным тоном и уставился бездумным взглядом в стену. — Такая ирония, я ведь с детства плаванием занимался, вот мама и не поверила, что я не смог ее спасти.
Воцарилась тишина.
— Что на самом деле случилось? — нарушила молчание.
Я не ожидала, что он ответит, но он прикрыл глаза и откинулся на подушку, словно возвращаясь в прошлое.
— Я сказал ей сидеть на берегу, а сам ушел купить мороженое. Она его так хотела, — процедил сквозь зубы, лицо у него выглядело уставшим. — Если бы я знал, что она ослушается и зайдет в воду… Не отходил бы ни на шаг… Ненавижу мороженое…
— А ты попытался спасти? — первое, что я произнесла, но затем прикусила язык, злясь на себя за вырвавшиеся слова.
— Пытался. Ей тогда восемь было, мне тринадцать, был бы, может, постарше, она осталась бы жива, — произнес глухо. — Когда кинулся за ней в воду и схватил, она запаниковала и в страхе стала топить меня за собой. У меня сработал инстинкт самосохранения. В общем… Я выжил, она нет.
Я наклонилась вперед и схватила его за руку.
— Лучше бы на ее месте был я, — прошептал, а после замолчал.
Прошло несколько минут, и когда он открыл глаза, вместо страдающего парня на меня смотрел циничный Кирилл. Отдернул свою руку, снова стискивая ладони в кулаки.
Глава 17.1
Лицо у него скривилась, он встряхнул головой и снова надел эту маску, которую я ненавидела.
— Прием
Голос его звучал жестче, чем обычно. Я открыла было рот, чтобы утешить его, но наткнулась на циничное выражение лица. Ясно, время откровений закончилась. Кулаки его были всё еще сжаты, скулы стиснуты, и только поэтому я понимала, что внутри он до сих пор агонизирует, вспоминая о прошлом.
Не желая бередить кровоточащие раны, сглотнула ком обиды, кивнула и направилась на выход, не понимая, каким образом реагировать на такие метаморфозы, и как себя вести в такие периоды, когда он то протягивал меня к себе, то отталкивал, не давая приблизиться. Я чувствовала себя так, словно каждый мой шаг опасен и может привести к непоправимому, и оттого осторожничала, боясь переступить черту.
— Ты не виноват, Кирилл, — произнесла я, не удержавшись, и затем вышла из палаты.
А затем услышала, как что-то ударилась об стену. Вздрогнула, но не обернулась, понимая, что это было выражение его застарелой боли.
Я шла к общежитию пешком. Мне было необходимо проветриться. Всё в голове смешалось, чувствовала себя какой-то потерянной. А когда подошла к зданию, увидела на пороге Сему и Милу, которая улыбалась ему и активно жестикулировала.
— О, Айко, привет, а мы как раз тебя ждем, — улыбнулась подружка, но я почувствовала, словно она тяготилась виной передом ной.
— Что-то случилось? — спросила у них обоих, без труда заметив, каким взглядом Мила глянула на Семена.
Раньше я замечала нечто странное в ее внимании, но считала, что так она пытается заставить меня ответить на чувства Семена, но сейчас… Казалось, у меня открылись глаза.
— Да нет, хотел пригласить вас на шашлыки в пятницу, как раз Кирилла уже выпишут, посидим вчетвером, — наклонил голову набок Сема, глядя поблескивающим взглядом.
— Шашлыки, — пробормотала, дергая губами, сделала вид, что раздумываю, а сама наблюдала за реакцией подруги.
Она, наоборот, свои глаза отвела, и это стало решающим фактором.
— Хорошо, мы будем, — кивнула, затем посмотрела на Милу. — Будем же?
— Конечно, — скупо улыбнулась она, глядя на Семена, но глаза ее при виде него похолодели, сама она как-то задеревенела.
Парень почесал затылок, словно смутившись, а затем кивнул и попрощался с нами.
— Признавайся, Мила, тебе нравится Сема? — спросила у подруги с лукавой усмешкой.
— Ой, Айко, не говори глупости, просто пока тебя ждали, что-то разговорились, — пожала плечами она, но спрятала почему-то глаза.
Это показалось мне подозрительно, и я прищурилась.
— Что-то не договариваешь ты, подруга, — не преминула усмехнуться по-доброму.
— Ты же знаешь, что Семе ты нравишься. Все-таки решила не давать ему шанса? — ответила она вопросом на вопрос.