Босс под Новый Год
Шрифт:
Везу ведь, и хорошо справляюсь!
— Я увольняюсь, Кирилл Сергеевич. Вызывайте Валерия, чтобы я успела передать ему свой участок работы. И да, напоминаю, я на больничном, потому две недели отработать не смогу. Простите.
— Да что он сделает? Кто? Кто за тебя будет работать, Алиночка? — по-другому начинает петь начальник, но меня уже этим не разжалобить.
— Не знаю. Ищите нового работника на мое место.
— Вот! Пока не найдешь себе замену, я тебя не отпущу! — цепляется за соломинку шеф.
В этой способности ему не откажешь. Он и сам знает, что проявил находчивость, я даже слышу довольный
Так и хочется ответить, что я слежу за фигурой и не ем лапшу, не стоит ее столь щедро вешать мне на уши, но сдерживаюсь.
— Кирилл Сергеевич, увидимся после праздников. — Мой голос серьезен и спокоен.
Для себя я все решила и сейчас не колеблясь, говорю твердо.
Шеф это чувствует и съезжает. Он даже вежливо прощается, хотя опыт подсказывает, он в крайней степени бешенства. Как бы удар не хватил.
— Увольнение простым не будет. — Вздыхаю я.
— Чем хуже он себя поведет, тем, считай, твое решение о смене работы более правильное, — поддерживает меня подруга.
— Тоже верно…
Я со спокойной душой наряжаюсь, и мы с Женькой едем на Красную Площадь. Здесь пахнет чаем с травами, жареным мясом, каштанами и корицей. Вокруг сотни счастливых, раскрасневшихся на морозе, красивых людей.
Девчонки в цветастых платках, меховых шапках и варежках фотографируются для социальных сетей, смеются, строят глазки проходящим мимо парням. Кто-то записывает видеоблог, не стесняясь делать это на публике. Кажется, и мы попадаем в кадр.
— Вот! Я тоже так хочу! Пойдем искать платки и варежки! — Радуется Женька, как ребенок.
И я тоже улыбаюсь. Потому что невозможно оставаться солидным взрослым человеком, когда вокруг царит веселье, а над толпой возвышаются артисты на ходулях в цветастых нарядах. Люди поют песни, танцуют, пьют глинтвейн в красивых стаканчиках, жуют бублики и хвастаются фигурными леденцами на длинных палочках.
— Хочу конфету на палочке! — требую я, потакая чисто детскому, радостному и светлому желанию.
— А давайте я вас угощу? — вдруг предлагает какой-то пожилой импозантный мужчина.
— Спасибо, мы сами с усами! — Смеемся мы с Женькой.
— Усы нынче не в моде, — поддерживает он шутку, подкручивая седой ус, постриженный по последней моде, ни капли не обидевшись на наш отказ. — Леденцы вон там продают красивые. Хорошего вам вечера, красавицы!
Мы благодарим его за подсказку и поддаемся шальному настроению толпы. Набираем всяких вкусняшек и несколько красивых платков, а после устраиваем настоящую фотосессию. Знакомимся с девчонками-моделями и меняемся с ними аксессуарами, чтобы наделать еще больше фотографий. И я понимаю, что раньше новогодних у меня раньше толком и не было. Разве что кадр-другой у елки в торговом центре на бегу.
На улице довольно морозно и снова принимается валить снег Мы идем в ГУМ, чтобы погреться, перекусить, и конечно же сфотографироваться у каждой елки, слишком уж они красивенные.
— Не могу поверить, что я столько лет пропускала все это! — искренне радуясь, выдаю я.
У
Нет, я, конечно, купила себе квартиру в столице, а для честной девушки без связей или умения делать деньги из воздуха, это все-таки очень серьезное, достойное уважения достижение. Но все же можно было и на себя время находить. Хоть немножечко!
— А я тебя звала в прошлом году! — напоминает Женька. — И в позапрошлом тоже. И, наверняка в поза-позапрошлом, но ты как всегда была занята. — Она осматривается и восклицает, резко меняя тему: — Кстати! Можно попробовать купить билеты на каток. Вдруг повезет?
— Да разве это реально? Здесь, небось, все давно распродано… — Неуверенно осматриваюсь я, а Женька хватает меня за руку и крейсером тянет к кассам.
У меня глаза на лоб лезут от цен. Может, здесь всегда так было, да я не знала? Но в моем родном городе каток с прокатом коньков — вполне доступное всем удовольствие. Здесь… Ну, можно себе позволить разок, конечно, но стоит ли оно того?
Пока я сомневаюсь и жадничаю, Женька быстренько покупает нам билеты.
— Это тебе от меня подарок на новый год. Дарю впечатления, так сказать! Цени! — Хвалит она сама себя. — Но нам нереально повезло! Оставалось всего несколько билетов!
— Я, вообще, удивляюсь, что при таких ценах здесь кто-то катается…
— Ладно тебе! Один раз живем! — смеется подруга. — Зато в старости будешь вспоминать, что каталась здесь на коньках. Впечатления — вот что самое важное в жизни! А не шмотки и вот это вот все. Шмотки и не вспомнишь лет через десять, а впечатления останутся, помяни мое слово!
Глава 12
Глава 12
Я сто лет не стояла на коньках, да и не сказать, что особо часто это делала раньше, потому цепляюсь за Женьку и едва ее не роняю. Мы хохочем, как ненормальные. Но тело помнит все куда лучше, и стоит перестать бояться падения, как забытые движения вспоминаются сами по себе.
Я потихоньку осваиваюсь на льду и начинаю наслаждаться катанием и даже пританцовываю под народную песенку, напевая знакомые с детства слова. Рядом катит веселая и свободная как ветер моя лучшая подруга, а с темного неба плавно спускаются огромные снежинки, превращая и без того наряженную-украшенную площадь в настоящую зимнюю сказку.
Краем глаза я вдруг ловлю знакомый силуэт. Роман!
Сердце колотится как ненормальное. Пытаюсь вглядеться сквозь толпу, найти его. С кем он проехал? Один или с девушкой? А вдруг с ребенком?
Катаюсь и только и делаю, что заглядываю в лица, только вот Романа не вижу. Может, показалось? Померещилось?
В какой-то момент вновь краем глаза ловлю знакомую фигуру. И куртка, кажется, та же.
Прибавляю скорости в попытке обогнать мужчину, который едет за руку с девушкой в коротенькой белой шубке и с длинными, почти до колен, светлыми волосами. Она запрокидывает голову и смеется, весело, задорно, звонко. Мужчина поворачивает к ней лицо.