Босс с придурью
Шрифт:
— То работа, — пояснила Маша. — Так что не считается.
Мы зашли на кухню — просторное помещение, залитое солнечным светом. Стиль скандинавской деревни. Просто, легко, изящно. Совсем как Мария.
— А сейчас у нас что? — поинтересовался с хитринкой. — Завтрак раба и госпожи?
На этот раз Ромашкина не смутилась, сразу поняв, что я просто шучу.
— Будем считать, что… дружеская встреча. Если вы не против. Садитесь уже.
Ее руки легли на мои плечи, заставляя приземлиться на стул. Мурашки пробежали по позвоночнику.
Сережа, Сережа… Как же все плохо-то?
— Чай?
Даже думать не хочу, что это было. Сижу, получаю удовольствие. Главное глаза мечтательно не прикрывать. Хотелось. Поймать Ромашкину за руку, коснуться губами кончиков ее пальцев. Посмотреть на реакцию.
— Кофе.
На столе меня ждало блюдо с золотистыми сырниками, сметана, варенье.
— А мед есть?
Обожаю сырники с медом.
— Нет, — Маша зажгла огонь под туркой. — У меня аллергия, так что я не держу в доме. Извините.
— Да ничего страшного. Может все-таки помочь чем? — посмотрел на девушку. Слава богу, сегодня она не в юбке. Домашние джинсы… тугие, как не знаю что. Помощь предложил из вежливости. Неловко, что Маша опять для меня хлопочет, но, что уж скрывать — мне определенно нравился вид. Да и просто приятно, когда о тебе заботятся. Ведь не стала заваривать растворимый кофе, достала турку. Сырники… Непохожи на магазинные, да и фартук в муке вроде намекает…
Взял один, чувствуя себя воришкой.
— М-м-м, божественно, — простонал, откусив небольшой кусочек. Сырники были еще горячими, я обжог подушечки пальцев, пришлось дуть, чтобы еще и языку не досталось. — Где вы учились готовить?
Хотелось узнать о Ромашкиной больше. Даже если это будет банальное «от мамы». Все равно хотел услышать.
— В институте. Я на первых курсах подрабатывала на заготовке в студенческой столовой.
— В МГИМО?
— Ну да…
Сколько сразу вопросов.
— Маша, не знаю, как спросить, при этом не прозвучав грубо.
В конце концов, у нас же «дружеская встреча». Просто в голове не укладывается — Мария училась в отличном ВУЗе, где о блате и важности денег только глухой не слышал. У нее огромная квартира. Именно огромная — на разведке я еще не был, но по количеству дверей понятно, что минимум четыре комнаты здесь имеется. Кухня не меньше двадцати квадратов. Брендовая одежда, опять же.
— Не стесняйтесь, — подбодрила мое любопытство девушка.
— Зачем вы работали? Без обид, но совмещать с учебой очень непросто.
В идеале, понять зачем вообще Маша работает. Принципиальная позиция или, например, состоятельные родители заставили? В последнем случае возникало ощущение, что свою великолепную помощницу я в любой момент могу потерять. Деньги ее определенно на рабочем месте не удержат.
— Жить-то как-то надо было, — Маша закончила с кофе, разлила его по чашкам и присоединилась ко мне за столом. — Не все могут позволить себе просто наслаждаться лекциями.
Интересно, это камень в мой огород?
— Не все могут позволить себе такие квартиры в Москве.
— Это точно, — Ромашкина спрятала улыбку за кружкой кофе. — Вот и приходится работать на тиранов и деспотов.
— Это я-то тиран и деспот? — вот теперь наша беседа точно перетекла в формат дружеской.
— А то. Вон, даже у меня дома пытались запретить мне готовить.
— Какой кошмар, — понимающе кивнул. — Я, правда, был уверен, что о таком тиране мечтает любая женщина…
— Да вы сама скромность.
— Есть немного, — как тут не согласиться?
Понятия не имею, сколько сырников я успел съесть. Тарелка с ними заметно опустела, а я, кажется, скоро лопну. Миша устроился рядом, голову положил ко мне на колени. Я почувствовал себя невероятно уютно. Словно оказался дома, в любящей семье. Собака признала за своего, красавица-хозяйка досыта накормила, теплая беседа совсем расслабила. Поэтому я не мог промолчать и произнес:
— Не хочу уходить.
— Да я и не гоню…
Само совершенство. Разве возможно быть настолько очаровательной?
— У меня планов на сегодня все равно не было. Так что…
Так что-о-о?..
— У нас еще пирожные есть.
Эм… Нет, ну конечно, я не приглашения в постель ждал. Но точно не пирожных.
А чего тогда?
Да ничего. Мне просто хорошо. Сейчас, за нашей спокойной беседой. А чем она закончится — посмотрим. Не стоит форсировать события. У меня есть предложение, которое я собираюсь сделать Марии. Но пока… Пока просто общение.
— Только пойдемте в гостиную? Там диван есть, всяко удобнее, чем здесь, — девушка поднялась со своего места и принялась выкладывать пирожные из картонной коробки на чистую тарелку.
Женщина, что ты со мной творишь? Фантазия же зашкаливает. У меня и так вместо крови гормоны вперемешку с адреналином по венам текут. Не будь Ромашкина моей помощницей, я бы уже стоял позади нее, прижав к столешнице, впиваясь губами в ее шею. Распустил бы этот неряшливый и забавный пучок на ее голове, зарылся бы в густые волосы носом. А затем… Развернул бы Машу к себе лицом, усадил на столешницу. И целовал. Пока не начнет стонать, пока не попросит отнести ее в спальню. Или пока мы прямо здесь не начнем избавляться от одежды. Испачкаемся в муке, перевернем половину посуды. К черту, что меда нет, я и варенье люблю. Если слизывать аккуратные капельки с Машкиной кожи…
Я животное. Да-да, Сереж, смирись. И живи теперь с этим.
— Сергей Викторович, пойдем?
Не… С Машей так нельзя. На удачу полагаться не хочется. Неспеша, потихоньку, прощупывая почву. Если и терять голову, то делать это надо основательно.
И надо переставать зависать постоянно.
Перехватил из рук Ромашкиной тарелку и обе кружки. Миша пытался виться вокруг ног, я же — не упасть, споткнувшись обо пса, пока девушка показывала путь в гостиную.
Очередная комната заставила присвистнуть. Просторный зал, хоть банкеты устраивай. Из мебели только диван да журнальный столик. Напротив дивана на стене висела плазма — мечта игромана. И все. Почти сорок квадратных метров пустоты. Почему-то сразу представил, что Катюха здесь сможет на велосипеде рассекать. И можно за собаку не переживать — Мише определенно есть где развернуться.