Бой капитанов
Шрифт:
Глава 12
Полухаров увидел Манина сразу. Тот стоял у березы, недалеко от кустов. Владимир спокойно закурил.
Муж Татьяны крикнул:
– Это ты, что ли, борзый офицеришка, по случаю трахающий чужих жен?
– Он это, он! – раздалось из кустов, и на открытую площадку вышел бывший одноклассник Полухарова Василий Посилов.
Владимир удивился:
– Сивый? И ты тут? Вместе с этим дерьмом, Валерой? Слышал, опустился ты, но не думал, что до такой степени.
Посилов буркнул:
– Не твое дело!
– Это, конечно,
Он взглянул на Манина:
– Ты – бывший муж Татьяны?
Побагровевший от оскорбления, Манин проворчал:
– Я не бывший, козел, это ты бывший теперь и любовник Таньки-суки, та за блядство еще свое получит, и жилец на этом свете тоже бывший.
Полухаров, не обращая внимания на тон Манина, спросил:
– Я давал тебе пять минут, чтобы спокойно уйти? Давал. Ты не послушался. Дурак.
– Ты чё понтуешься? Иди сюда, в тенек, разберемся, а то от дома базарить любой может, имея возможность свалить на хату. Ты сюда иди. Я на твои пять минут большой и толстый положил, понял?
– Напрасно!
Владимир вздохнул, взглянув на небо:
– Ну что ж! Видит бог, не хотел я этого.
Он перепрыгнул через забор. Сблизился с Маниным.
Посилов тут же отошел в сторону.
Валера достал нож:
– Вот на эту пику я насажу тебя, как барана, пидорок в погонах.
– Давай! Ну, чего стоишь столбом? Мне с тобой впустую базарить времени нет. Женщина ждет!
– Ах ты, сука.
Полухаров принял стойку. Он уже знал, что будет делать Манин, что попытается предпринять Сивый и тот третий, чье еле заметное движение в кустах заметил профессионал-спецназовец. И не ошибся.
Перебросив нож из руки в руку, Манин имитировал нападение слева, но пошел в атаку справа. Дилетант наверняка купился бы на этот прием и получил клинок в горло, но Полухаров был знаком с этими подлыми штучками. Поэтому правая рука Манина, наносящая смертельный удар, наткнулась на блок левой руки майора, и тут же Валерий получил страшной силы удар лбом офицера в свою физиономию. Удар, от которого искры «брызнули» из глаз, что-то хрустнуло, рот заполнился соленой кровью, а земля закачалась, как палуба катера в приличный шторм. Нож упал в траву, рядом с ним грохнулся, схватившись за разбитое лицо и отправленный в болезненный нокаут Манин.
Сивый не ожидал подобного развития событий, но уже включился в драку. И попытался ударить Полухарова по старинке, с замаха. Но от резкой боли в промежности, не заметив, как нога майора врезалась ему в яйца, охнув, Посилов опустился на пятки, вытаращив глаза и перекосив рот в немом крике. Уложив двух дружков, майор сделал вид, что расслабился. Опустил руки. Но он ждал нападения сзади. И слышал, как с тыла тихо подбирается к нему неизвестный третий сообщник Манина и Сивого. Гриб подошел на расстояние удара, поднял кол. Еще секунда – и он обрушил бы его на голову Владимира. Однако тот не дал Грибову этой секунды. Резко развернувшись, ударом ноги в грудь он отбросил подельника Манина с его
– Сука-а-а! У-у, блядь!
Владимир подошел к Грибову и понял, отчего тот рычал. Попав в кусты, он проткнул ляжку сухим и острым, как копье, суком, насадившим его, как рыбу, на крюк перемета. Майор, усмехнувшись, спросил:
– Попал, чухонец глупомордый? Хотел сзади дубиной? Эх, Гриб, Гриб. Как были с Сивым мудаками, так и остались ими. Записавшись еще и в шестерки Рубца. Не научила вас жизнь ничему. Как паскудничали в драках раньше, так паскудничаете и сейчас. Никакого прогресса. Да и какой может быть прогресс, коли спились вы и опустились ниже плинтуса. А все туда же – в драку. Вас же сейчас любой пацан на деревне сделает.
Грибов промычал:
– Мне больно! Помоги подняться!
– Нет! Дружки помогут, как отойдут! Если еще отойдут!
Сзади раздался всхлип и какой-то шум. Владимир обернулся. Это Валерий, осторожно ощупывая окровавленный сломанный нос, сел на задницу. Бросил злобный взгляд на майора. Полухаров подошел к нему. Ногой отбросил тело обратно на землю. Выхватил из брюк пистолет, передернул затворную раму, догоняя патрон в патронник, воткнул ствол в разбитый рот Манина.
– А теперь, Валера, поговорим по-серьезному. Ты понял, что представляешь собой всего лишь вонючую кучу дерьма?
Манин утвердительно кивнул.
Полухаров продолжил:
– Ты понял, что тебе лучше не пытаться достать Татьяну с Ириной?
И вновь Валерий утвердительно кивнул.
– Это хорошо. Запомни, придурок, на всю оставшуюся жизнь, что я не простой армейский офицер, я офицер, которому государство дало право мочить разного рода ублюдков, мешающих жить нормальным людям. Я спокойно могу всадить тебе в башку всю обойму. И никто не предъявит мне никакого обвинения. Запомнил?
Манин уже испуганно закивал окровавленной головой.
– Хорошо. Сейчас я уйду. Выпью чашку кофе, затем посмотрю через окно во двор. Увижу ваши поганые рожи, начну стрелять. Убивать не стану, но калеками сделаю. И еще совет напоследок. Держись как можно дальше от Татьяны и Ирины. Про себя не говорю. Иначе… но, впрочем, больше объяснять нечего. Все. Прощай. И не дай тебе бог еще раз встать у меня на пути. Завалю!
Выдернув изо рта Манина ствол, Полухаров водрузил пистолет на место, закурил, пошел к подъезду.
Посилов дернулся в сторону, как только майор взглянул на него:
– Ты чего, Вова? Все! Хорош! Побазарили!
– Мне не надо объяснять, Сивый, чтобы я и тебя с Грибом, как и Рубца – авторитета вашего, больше не видел?
– Нет, не надо! Не увидишь!
– Это касается и Сосновки!
– Ну, ясно все!
– А ясно, иди Грибу помоги, а то он из кустов самостоятельно выбраться не может! И потом бегом отсюда, недоумки, бегом! Дабы беды какой не случилось!
– Ага! Все сделаем, Володь! Свалим, без базаров!
– Ну, ну! Думаю, корешок ваш, Рубец, он же Валерий Манин, поторопит вас. Прощайте, земляки и одноклассники, век бы не видеть ваши бандитские рожи!